У нас гастролирует моск. реал. театр — сейчас иду на «Аристократы». Ты ведь ходила на эту пьесу, поэтому и я постараюсь достать билет, осталось ещё пять минут в моём распоряжении…

10/VI — 9 ч. веч. Перечитала твои 2 письма, полученные одно за другим. Ругаю себя за сказанные слова о непрочности своих отношений к людям, не пояснив их соответствующими оговорками… Золотко моё дорогое, неужели тебе так трудно писать мне! — ты авансом предупреждаешь меня, что у Петра я не буду иметь твоих писем. Я же, думая о поездке, горюю уже сейчас о тех перебоях, что буду иметь в н/переписке.

Деточка моя, у меня большая радость — приехала сестра с мальчиками (близнецы!), кот. я не видела уже 3 года. Милые хлопчики! Сестра останется здесь не меньше месяца (так я думаю, спрашивать в первую минуту неудобно), и я рада за маму, кот. не будет так тосковать по Иде и будет иметь любовный уход. Итак я сообщу, когда выеду к Петру (ещё нет заместителя). Не думай же, солнышко моё ясное, «угробить» меня отсутствием твоих писем у Петра. Он так будет счастлив моим присутствием (это не самомнение), что никакой ревности эта переписка не вызовет, и зная, какую радость дадут мне твои письма, он сам будет спешить их приносить мне! Именно там, как нигде в другом месте, мне будет особенно дорого каждое твоё слово, они будут подлинным бальзамом для меня. Там я буду находиться в другом, чуждом мне мире, и только стечение обстоятельств загоняет меня туда. Ни о каком семейном удовлетворении не может быть речи. Найду я у него только одностороннее удовлетворение, о кот. ты уже знаешь, но к кот. я также не стремлюсь. Я подавила в себе все «зовы».

Уложила и гостей, и своих спать. Завтра буду писать Ире о предполагаемом дне выезда из Киева. Еду с ориентировкой пробыть там м-ца 1½-2 и с тем, чтобы часто встречаться с тобой, моя единственная, любимая. Последнее, главным образом, и влечёт меня в Л. Таня ответила извинением, что напрасно взбудоражила меня, места уже нет. Кроме того, пишет и о трудности прописки в Москве…

…Мура пишет всё так же часто. Скоро она едет в Ленинград месяца на 1½-2 «с тем чтобы часто встречаться с тобой, последнее главным образом и влечёт меня в Л» —?? Не могу понять, что хочет она сказать этими словами. В Москву, к сожалению, не приедет — место провалилось.

…Работы будет у меня ещё на 2 месяца. Приступлю к ней сейчас же, чтобы в августе ехать в Л. к Муре. Ей, бедняжке, там очень плохо и пробудет она там месяца 1½-2, не больше. В Москве ей предлагали много мест, но здесь нет квартиры, и ей придётся возвращаться к «разбитому корыту» в Киев. Вообще у неё невероятно трудные условия жизни (на руках мать и ребёнок). Только с её энергией и здоровьем справиться с такой тяжестью.

…Возможно, что Мура не устроится в Л. Тогда вернётся в Москву и будет работать здесь 2 месяца под Москвой… Идочка — прелестное дитя, хорошенькая, ласковая, естественная, без кривляния, страшно любит читать. У меня «глотала» Пушкина. Тихая, задумчивая. Тебе бы она очень понравилась. Мура такая же милая и так же нежно относится ко мне. Поразила меня в этот раз своей непрактичностью (доходящей до глупости) при наличии ребёнка это даже очень плохо. Обещала «исправиться», но мало верю этому. Трудно ей жить с таким «нравом», имея на руках мать и ребёнка.

Захотелось послать тебе несколько строк… Вырвалась на минуту к реке, уж очень хорош день, а вода неудержимо тянет к себе. В этом году я лишила себя прелести пользования ею. Обожаю запах воды, в зависимости от сезона она меняет оттенки запахов. Сегодня я даже (воспользовавшись своим одиночеством — заместительница уехала в город) провела свою физк. минутку. Возвращалась от речки (берега укрыты нежившимися дачниками), наполненная физ. сил. Несмотря ни на что (твоё лекарство снова помогло, ещё раз спасибо тебе, кисанька), я очень крепкий человек. Странно, что тело совершенно не старится, лицо же отразило в большей чем следовало бы мере и годы, и переживания, а тело, сила его, пожалуй крепче, чем было прежде. На вопрос о моих годах мне неприятно отвечать, ведь всякий, глядя на меня, сомневается в моей правдивости. Но это ещё не беда. Основное — в самочувствии и в общей уверенности в свои возможности и силы. За долгий период времени вот только сегодня эта уверенность появилась у меня. Но это редкий и непродолжительный гость.

Ничто так не вызывает жажду жизни, потока новых стремлений, как вид воды, реки. Моя мечта — снова приобрести свой чёлн с тем чтобы в любой момент иметь возможность пользоваться им и в бурю, и в тихую погоду. Я тебе рассказывала, как малой девчёнкой я часами одна (7–9 лет) проводила время на лодке, отплывая иногда на далёкие расстояния от дома. То охватывающее чувство наслаждения — живо до сего времени. В воде я отчаянная, шальная, несколько раз тонула, но боязни к этой прекрасной стихии не чувствую. Кисанька моя, когда я буду иметь возможность покатать тебя на лодке?! Может быть теперь на реке-Москве?!

Дни замечательные, и я молю природу не менять их к твоему приезду. Страдаю действительно без обуви. Ты видишь перед собой редкий экземпляр дуры, ведь дома у меня есть лёгкие парусиновые туфли, как бы они пригодились сейчас! На след, год, кисанька, мы с тобой поедем вниз по Волге. Я чувствую себя виноватой перед тобой, ведь я сорвала твой отдых; вначале я расчитывала провести с тобой мес. в доме отдыха, а позже планы изменились, и выходит, ты в этом году не отдохнула. Что-то принесёт тебе зима! Я также не сомневаюсь, что работа в учреждении будет тебе тягостна, и заранее ищу выхода из положения. Кисанька, надо по мере возможности тянуть работу в сегодняшних условиях. Об этом ты мне расскажешь подробно в Л-де.

От тебя нет писем. Из Киева получила вчера 3 письма (от знакомых). Узнают мой адрес и начинают писать, зовя в Киев, пугая Л-м климатом. Если б я не была связана Ириной комнатой, я выехала бы раньше в К., но снова и снова говорю, что покидаю этот город с громадным сожалением. Сознание, что не буду пользоваться услугами человека (Иры), кот. мне сделался так неприятным, меня утешает в решении уехать отсюда. Но попавши на свою киевскую окраину, в то отвратительное окружение (двор), при условии совместной кухни с неизвестными мне людьми (комнату умершей старухи заняло какое-то семейство) — я по Л-ду буду ещё больше сожалеть…

Легла с книгой в кровать с тем чтобы бодрствовать (боюсь воров!), но помимо воли проснулась только к утру. Предстоит ещё 7 ночей, срок короткий, но моё нетерпение удлиняет его. А вдруг ты не приедешь 11-го?.. Как только приедет Олёнушка, в тот же день напиши мне об этом. Жду сообщения. Целую.

Только заканчивала письмо, как получила твоё. Настроение мигом было стёртым. Ах, кисанька родная, каждый день промедления для меня мучителен. Но ничего не поделаешь, проси только Олёнушку, чтобы не задерживалась. Перед отъездом сюда тебе необходимо побыть с ней, иначе здесь ты будешь неспокойна. Теперь даже отъезд с дачи теряет для меня ценность, днём ли раньше, днём позже.

4/VIII. Ещё раз перечитала твоё письмо. Какое же переживание было или есть у тебя? Как же можно не написать об этом?!

Вечер. Перечитала письмо так, как будто бы кто-то другой писал, а не я. Можно ли так менять своё настроение? Правда, за эти часы произошло порядочно неприятностей по работе, но всё же они не так велики, чтобы дать угнетённое состояние. Пиши, получила ли ответ от Ол. Целую, обнимаю.

6/VIII.

Кисанька родная, моя нежно любимая сестрёнка, как жду я тебя! Умоляю, ради всего, не откладывай своей поездки. Ведь я пробуду ещё очень недолго в Л-де, а отсюда и совсем мало дней с тобой. После этой встречи, кто знает, когда я увижу тебя?.. Ни в чём я, окаянная, не знаю меры; настроила себя на твой приезд 11-го и просто не нахожу себе места при необходимости ждать ещё день-два…