Теперь я не знаю, чего ждать, когда мы приедем. То есть, в любом случае мы приедем раньше, чем Адди и Дэвид, и сможем уйти, но, видимо, моя сестра что-то задумала, раз написала моей подруге, куда мы едем. Учитывая, что она ненавидит моих друзей. Но я действительно не знаю, что теперь будет.

Я провалился в сон.

Сейчас я проснулся и невероятно хочу пить. Надо проверить время. О, новое сообщение, Адди написала часов 8 назад, что автобус отправился, а мы едем уже 13 часов. Я пересчитал деньги, на пересадке мы купим еды, потому что еще сутки ничего не есть, будет тяжело. Когда мы приедем, и ждет нас поиск денег. Работать мы приучены, но я даже представления не имею, как в том неизвестном городе обстоят дела с трудоустройством.

-Лот, ты не хочешь рассказать мне, хватает ли работы в городе? – теперь меня это действительно интересовало. Она вскинула бровь.

-Естественно, я бы не повезла нас непонятно куда. – Она добро улыбнулась.

Хорошо. Я доверял ей и был рад. На следующие 4 часа я просто ушел в себя. Мысли снова меня погрузили в собственный мир, это прекрасно. Я думал о будущем, я за него боялся. Переживания не оставят меня никогда, потому что я знаю, что если я поднимусь, я не застрахован от падения вниз. Так было и с моими родителями. Да и вообще сейчас это происходит с каждым пятым. Вот посудите сами, зачем вообще эта жизнь, если всё сводится к тому, что мы умираем? Для чего так стараться следовать каким-либо общественным нормам и стандартам? И вот эта жизненная цепь, которую, как считают многие, должен пройти каждый. К чему она ведет? Да ни к чему. К жизни, которая в итоге говорит: «Эй, неудачник, смотри, как я прожил предоставленное мне время, я всё сделал, как положено!», ага, и ничего не запомнил, хочу добавить я. Вообще не понимаю таких правильных людей. Кто из нас еще неудачник.

Я так долго думал об этом, что не заметил, как пролетело еще 3 часа. Остался один. Лотти снова уснула, но я не стал ее будить, пусть поспит еще несколько минут. Мы направляемся туда, где нас ждет неизвестность. Возможно, усталость. И много всяких разных вещей, я пока не определился, больше хорошего или плохого. Наверное, следовало бы поставить равно между этими категориями. Неизвестность нельзя предугадать, можно только попытаться, но всякий раз это будет ложный результат, а потом от несбывшихся желаний нас ждет одно лишь страдание. Поэтому я не бужу Лот, пусть отдохнет и наберется сил. Но, стоп, нам ехать еще сутки.

-Эй, подруга, не наглей. – Я толкнул ее, она проснулась так внезапно, будто я ее напугал. Смешно, это было глупо и смешно.

-Ты идиот? – она спросила это так серьезно, что я даже напугался. Но через пару секунд она со смехом добавила: «Видел бы ты свое лицо». Напряжение спало, и я тоже начал смеяться.

-Скоро выходить, а ты спишь, не стыдно тебе оставлять брата в такой ситуации? Я даже не знаю, в какой автобус мы пересаживаемся дальше.

Она поджала губы. Так, этот жест напугал меня так же, как и ее последний вопрос.

-Что еще? – Аккуратно добавил я. Так аккуратно, как только мог.

-Вообще-то, нам нужно будет ждать на автовокзале еще 6 часов.

Ладно, это должно было привести меня в ужас, но тут я понял одну забавную вещь, Адди с Дэвидом приедут сюда через 5 часов, и если хорошо подумать, то наверняка наши дальнейшие автобусы совпадают. То есть мы походим по окрестностям каких-то 4 с половиной часа, а потом придем сюда, дождемся их, запасемся едой и продолжим этот путь вместе. Я заулыбался, как настоящий идиот, Лот была права. Но потом я резко помрачнел, ведь я даже сам не определился, как им все рассказать и что с ними делать.

Это для меня всегда было самым обидным. Я не хотел стыдиться своей семьи, а они все делали для того, чтобы у меня на это оставалось все меньше шансов. Голос сестры вывел меня из ступора.

-Родди, ты чего? – она была взволнована, и мне срочно нужно было ее успокоить.

-Я даже не знаю, что им сказать, и как лучше с ними поступить.

-Ты не заболел? О чем ты говоришь, черт возьми.

-Черт, извини. Адди с Дэвидом прибудут через 5 часов после нас, то есть в следующий автобус мы садимся вместе. А всё остальное я уже объяснил.

Она не успела ничего ответить, так как чей-то голос объявил, что мы прибываем через 10 минут. Мы начали приводить в порядок себя, проверили все в сумках.

-Лотти, если ты хочешь, мы можем вернуться. – Я переживаю за нее и не могу искалечить её жизнь.

Она отрицательно покачала головой, и теперь мы уже ждали остановку. О, больше всего на свете я никогда не любил заходить в автобус и выходить из него. Ощущение, что всё внимание сразу падает на тебя. Кажется, что ты упадешь, дверь закроется, когда ты будешь на половину в автобусе, на половину на улице. А вы думали, Лотти просто так называла меня неудачником?

Вот мы вышли, но я, честно говоря, до сих пор не понял, почему мы едем не прямым рейсом. Хотя это уже не исправить, так что можно не забивать себе голову, я сразу предложил пройтись по городу. Дома были очень красиво сконструированы. Около каждой дороги была маленькая аллейка, возле которой обязательно находился газон с очаровательными цветами, если бы я не был парнем, я бы сказал, что это мой рай. Хотя откуда пошел этот стереотип, что все женщины любят цветы?

-Вот ты любишь цветы? – Мы уже шли вдоль этих самых аллей.

-Я никогда не привыкну к таким внезапным вопросам. – Она смеялась, это было замечательно. Я рад, что могу радовать хоть кого-то.

-Только никому не рассказывай. – Я заговорчески наклонился к ней и улыбнулся. И добавил: «Ответь на мой чёртов вопрос».

-Я люблю цветы, если они искусственные, они хотя бы навсегда, и не увядают за пару дней. Ладно, не напрягайся, я шучу. Мне просто все равно. С нашими финансами можно понять, что по-настоящему важно, а что нет. И цветы, увы, относятся к абсолютно ненужному товару.

-Ты права. – Я не сдержал вздох. Но мне было грустно, что у моей сестры нет такой жизни, как у ее подруг. Или хотя бы просто нормальной, спокойной жизни. Она ведь не должна быть роскошной, но уравновешенности ведь хочется нередко.

-Посмотри время.

-Еще часа два-три у нас есть, а ты запомнил дорогу?

-Мы идем прямо, что, по-твоему, может поменяться?

Мы шли и смеялись, шутили, смотрелись в разных витринах, рассказывали какие-то истории, вспоминали что-то из детства. Что-то хорошее, разумеется.

-Пойдем назад, иначе нам не хватит времени вернуться обратно. – И мы повернули. Я видел тоскливый взгляд своей сестры на некоторые прилавки, украшения, одежду. Мне было искренне жаль. И я хотел это исправить. Люди часто говорят, что, чтобы хотеть жить, нужно найти стимул. На данный момент этот смысл хранился в моей сестре. И более того, я чувствовал ответственность. Знал, что должен вернуть ее домой, но так же знал, что мы должны попробовать исправить нашу жизнь. Вернуться никогда не поздно, но мы вместе не хотим, чтобы так продолжалось.

Мы снова подошли к автовокзалу, вот-вот должны были подъехать мои друзья, я все больше волновался, и, кажется, Лотти это заметила. Я посмотрел телефон, там было, как я и ожидал, сообщение от Адди, что скоро прибытие. Сообщение пришло мне полчаса назад. Я сказал это сестре, и мы отправились встречать их туда, куда сами и приехали несколькими часами ранее. Лот попросила меня не смотреть на названия городов, и я был полностью с ней согласен. Мы подошли к нужной платформе, главное, не забывать, что скоро у нас у всех еще один долгий автобус, нужно еще купить что-нибудь покушать. Ну а сейчас мы ждем прибытия. Ждем, ждем, ждем… Я, ведь, правда, не знаю, как всё объяснить, но они проедут такое расстояние, что я обязан объяснить хоть чуть-чуть.

И вот я увидел до боли знакомое лицо, явно растерянное, я заулыбался, как кретин, и пошел ее встречать. Где-то в промежутке моих мыслей я понял, что Дэвида с ней нет. Разочарование? Нет, он не должен был приезжать, Адди тоже. Она, кстати, тоже заметила меня, и сейчас бежит. Кажется, через пару секунд она запрыгнет на меня, и мы упадем. Естественно, по инерции, я побежал на встречу. Мы обнялись, Лот, оказывается, шла за мной, они поздоровались. Каким бы дерьмовым не было сейчас моё положение, я был счастлив.