-Её больше нет, Лот. – Ее затрясло, слезы покатились градом, взгляд не менял своего положения. Я подошел и обнял, сам еле сдерживая слезы, но я мужчина, и такого делать не должен, как бы трогательно это не смотрелось. Есть уйма других способов выразить эмоции.
-Извините, что вмешиваюсь, но давайте пойдем ко мне? У вас завтра выходной, а у меня вообще отпуск. Чего вам сидеть в тишине и думать только об этом? – Аккуратно и тихо сказала Сара.
-Да, Лот, пошли. Точнее, вы идите, я полностью доверяю тебя Саре. Наверное, не стоит оставлять тебя без меня, но я зайду к Олдену, если вы не против. Хорошо?
-Да. – Только и смогла сказать Лот. Я кивнул Саре, с сестрой сейчас смысла общаться и разговаривать не было. Наверное, ей нужно взять отгул или подмениться. И Олдену я объясню, что она пару дней не выйдет.
Они вышли, я следом, и закрыл дверь. Они отправились в одну сторону, а я в другую. Я практически перешел на бег, я всегда так делал, словно бежал от проблем. И мысли освобождались на тот период времени, пока я бежал. Но последний такой раз закончился довольно печально, теперь-то я это помню, так что быстрый шаг – это все, чем я мог ограничиться.
-Гэлл, можешь, конечно, позвонить ей, но я бы не сказал, что она сейчас в том состоянии, когда может общаться нормально.
-Поверь, мне не привыкать. – Мне показалось, мы оба ухмыльнулись.
-Тогда вперед. – И я сбросил.
На душе было все так же тошно. Я не помню, рассказывал ли что-то Олдену о своих родителях, но теперь это не имеет значения. Дорога из одиночества казалась нескончаемой, но, когда я дошел, я чуть-чуть расслабился. Конечно, было дурным тоном мешать им с Розой и так внезапно приходить, но, по-моему, причина вполне понятная, мне бы и самому не хотелось сейчас быть из-за этого здесь. Я постучался, Олден открыл мне дверь почти сразу. Роза сидела чуть дальше в кресле, мне все интересно, почему они постоянно находятся в гостиной, она, конечно, уютная, но это немного странно.
-Друг мой, что же ты тут снова делаешь?
-Нашей с Лотти мамы больше нет.
-Посиди с Розой, налью тебе чай.
-Хорошо. – Конечно, я хотел скорее оказаться с девочками, но спорить был не в состоянии, особенно с ним, он был весьма настойчив.
С Розой мы не говорили, она только внимательно меня рассматривала. Да и разговаривать сейчас мне особо не хотелось. Когда Олден зашел с чаем, я решил быстро рассказать ему всю информацию. Конечно, я мог позвонить, но мне нужно было его увидеть. С ним ощущалась семья, хоть какая-нибудь.
-Так, я пришел сказать, что Лотти пару дней не выйдет. И, кажется, что-то еще, но уже не помню.
-Я все понимаю, конечно, пусть побудет дома.
-Ах, да, мы сегодня вдвоем ночуем у Сары, так что, если что, не теряй.
-Хорошо. – Ничего лишнего он говорить не стал, только бровью повел. Я же говорил, что это довольно сложно понять кому-то еще, даже не знаю почему. И почему именно я попал в такую ситуацию. Но она мне очень нравится.
Я выпил чай, поблагодарил его, и отправился к девочкам. Я отрешен и просто не могу в это поверить. Ну а как? Был человек, а потом внезапно его не стало. Как такое вообще может быть? И вместо человека пустота везде, где он был. В сердцах у близких, на рабочем месте тоже уже не он, позвонить ему возможности нет, и, как можно смириться или поверить в то, что человек ушел. Словно его стерли. И довольно интересно, что же ушедших ждет дальше. Они также просто стираются, и продолжения нет, или же там их ждет новая, совершенно другая, жизнь. На эту тему, наверное, можно рассуждать до тех пор, пока сам ты этого всего не почувствуешь. Мне не страшно, мне странно осознавать, что когда-то придется покинуть всех людей, которые меня окружают, хоть сейчас их не так много. Главное, как-то поддержать Лотти, не дать ей упасть духом Она всего лишь понимала, что такая жизнь не возможна, но любовь к матери у нее была. Тут я резко остановился, и мне было плевать, дорога это или нет, просто я вдруг понял, что она сама себя убила. Из-за чего? Случайно, не из-за нашего решения? Чувство вины заполнило меня полностью, я готов был кричать и делать прочие вещи, я знал только то, что должен жить ради Лот. У нее нет никого кроме меня, и друзья тут не в счет. И она не должна пить из-за горя, поэтому я позвонил Саре, и сказал, чтобы она ни в коем случае ей не разрешала. Иначе она закончит жизнь так же, как мать. Боже, поток мыслей уносил меня куда-то вдаль, я уже не видел выхода оттуда, но тут меня кто-то толкнул. Отлично, если этот кто-то хочет драки, она будет. Именно это мне сейчас и нужно.
Я поднял глаза, передо мной стоял парень примерно моего роста, он сказал «куда прешь?», и сразу же получил по челюсти. Удар у меня сильный, так что на победу он может не рассчитывать. Он попытался ударить мое лицо, но я первым заехал ему в живот. Да, со мной может случиться все, что угодно, но побить меня ни разу никому не удалось. По крайней мере, один на один. Я не готов нести наказание за убийство, поэтому я просто пошел дальше, «смотри, на кого ты нарываешься» - все, что я сказал ему. И это было правильным. Он сам пошел на меня, вот и получил. Все бы сложилось иначе, если бы он не полез ко мне. Надеюсь, это послужит ему уроком. Я бы извлек из этой ситуации нужную информацию. Правда, рука все-таки ноет, ударил я достаточно сильно, чтобы разбить ее в кровь.
И вот я на пороге Сариного логова. Стою с разбитой рукой, в довольно подавленном состоянии.
-Что случилось?
-Какой-то кретин решил наехать, но я-то сильнее. – Она улыбнулась слегка, и обняла меня. Затем довела до душа, и заставила в него идти. Когда я начал отпираться, просто было немного неловко, она сняла с меня кофту, и тут я понял, что дальше нужно действовать самому, снял футболку. Она улыбнулась, как довольная мамочка, и вышла. Интересно, если бы я так и остался стоять, что бы она сделала? Наверное, просто заставила бы меня словами.
Душ. Я просидел там больше часа, скорее всего, кстати, Лотти я так и не видел. Надо выйти и попробовать хоть чуть-чуть поддержать ее. Но вот проблема, у меня нет ни полотенца, ни сменной одежды. Возможно, Лотти спит, так что кричать, думаю, не надо. В общем, я нацепил какое-то небольшое полотенце, так и вышел. Ну, они были слегка в шоке, когда я зашел на кухню, а я, наверное, очень сильно покраснел, хорошо, что я был мокрый и это, надеюсь, не было так заметно. В общем, после неловкой паузы мы начали смеяться, полотенце чуть не слетело.
-Сара, ты меня убиваешь. Я обратно в ванную, а ты принеси мне, пожалуйста, нормальное полотенце. И те вещи, которые я приносил с собой, чтобы переодеться. – Я еле как смог выговорить это через смех. И побежал обратно сломя голову. Как бы странно это не выглядело. До сих пор слышу, как они смеются. И вот, Сара открыла дверь, чтобы все мне подать. Стоп, я хорошо знаю эту паузу, главное, ни за что ей не поддаваться. Она не может вырасти для меня из друга в девушку. Она прекрасная, но я не готов терять и ее, к тому же, сейчас слишком много проблем, чтобы заводить роман. Поэтому, я пришел в себя настолько быстро, как только это было возможно, забрал вещи и поблагодарил ее. К тому же, не так далеко сидит Лотти, и она явно что-то заподозрила в этом мимолетном молчании после открытия двери. В общем, все идет куда-то не в ту сторону, я так не хочу. И сомневаюсь, что за Сарой никто не ухаживает. У нее же в любом случае есть какой-то парень, постарше меня, с нормальной семьей, работой, без такого огромного количества проблем. А я, что я? Я – одна ходячая боль. И эта боль от меня передается всем, кто меня окружает, как бы грустно от этого не было мне самому. Я должен бороться с такими вещами, конечно, ведь я уже самостоятельный мальчик. Но с каждым днем проблем все больше, и они тяжелее. Меня поражает, как в одном человеке может поместиться так много говна.
Я одел на себя шорты с майкой, чуть-чуть успокоился, а потом просто вышел, как ни в чем не бывало. Сара чувствовала тоже самое, я знаю. На столе меня ждала кружка вкусного чая и тарелка с печеньем и всякими вкусностями. Лотти уже не плакала, наверное, Сара заняла ее какими-нибудь историями, рассказала про своего отца. В общем, сделала то, что я сделал для нее тогда. Я был безумно рад, что встретил ее, и что Лот рядом со мной, и что нам попался Олден. Я только сейчас вдруг понял, что хорошие вещи тоже есть. Правда, не так много, как тех плохих, что очень печально.
