ожидая, когда же он заговорит. Она видела, что ему нужно поговорить, и не хотела отвлекать его

разговорами о пустяках.

– Теперь некоторые странности, произошедшие со мной в молодости, наконец-то обрели смысл,

– пробормотал он. – Моя мать часто злилась на меня, причём это случалось совершенно

внезапно и без всякой причины. Я так старался не расстраивать её и лишний раз даже не

попадаться ей на глаза. Когда она злилась, отец всегда говорил: «Это не его вина, Стэйша». А

затем уводил меня на некоторое время, и мы вместе делали что-то особенное, только вдвоём.

Корт успевал успокоить мать к нашему возвращению. Только он и мог угомонить её. Корт не

способен был сделать ничего плохого, а я никогда не мог сделать хоть что-то правильно.

Именно тогда я впервые начал злиться, что был рождён Хранителем. Мой отец заставил меня

понять важность моего долга и обязательства перед стаей. «Ты был послан нам не просто так,

Нэш», – говорил он мне, – «никогда не забывай о значении этого полумесяца. Ты был рождён,

чтобы защитить нас. Только ты можешь спасти нас от самих себя». Он всегда повторял мне, что

я должен снять проклятие, будто считал своим долгом наставить меня на истинный путь.

Странно, что он так заботился обо мне, хотя даже не был моим настоящим отцом.

Марали наблюдала за выражением его лица, пока Нэш говорил. Его эмоции легко было

прочитать: горечь, тоска, гордость, а вот теперь боль.

– Я не понимаю, – пробормотала она.

Нэш издал звук, который был наполовину смех, наполовину фырканье.

– И я нет.

– Ты поэтому ушёл утром к матери? Чтобы узнать о своём отце?

– Я прочёл сегодня, что последний Хранитель был рождён с меткой полумесяца, потому что

был наполовину человеком. Мне казалось, что это какая-то ошибка, и меня это не касается, но

моя мать всё подтвердила. Я не волк, и не человек, а нечто среднее.

– Это не имеет значения...

– Как ты можешь такое говорить? – сердито спросил Нэш, впервые с момента прихода

посмотрев ей в лицо.

– Это не имеет значения для меня, – закончила Марали. – Я люблю тебя таким, какой ты есть, и

мне не важно твоё происхождение.

Нэш покачал головой, не принимая её признание, и встал.

– Мне нужно поговорить с моим отцом.

– Человеческим отцом? – непонимающе спросила Марали.

– Нет, тем, кто воспитал меня.

– Я могу пойти с тобой? – спросила девушка, тоже поднимаясь. Ей хотелось быть рядом, если

вдруг он будет нуждаться в ней.

Нэш ненадолго задумался, а затем кивнул. Девушка поспешила надеть сапоги и плащ, пока он

ждал на крыльце, выкуривая очередную сигарету.

Марали вышла из хижины, и Нэш пошёл вперёд, не глядя на неё. Его поведение огорчало

девушку, но всё же она пошла следом. Ей трудно было представить, что он сейчас чувствует.

Обнаружить, что отец, которого ты любил, тебе вовсе не родной, и ты совсем не тот, кем считал

себя всю сознательную жизнь… Марали даже не могла себе представить, каково это.

Она следовала за Нэшем к гигантскому дубу на краю леса, где они остановились. Марали не

имела права находиться здесь. В этом священном месте, где были похоронены важные для Нэша

люди. Ведь один из них покоится здесь по её вине, а двое других погибли от рук её

родственников.

– Нэш, я...

– Ты хотела знать, каким был Корт при жизни, так познакомься с ним.

Марали старалась сдерживать охватившие её эмоции, но подбородок дрожал, и глаза были на

мокром месте.

Тугой комок в груди и жгучие слёзы послужили прекрасным напоминанием о том, как же она

ошибалась раньше. Нэш присел на корточки около могилы Корта и протянул руку к Марали.

Она неохотно приблизилась. Её удивила нежность Нэша, когда он привлёк её поближе к себе.

– Помнится, ты говорил мне, что я рано или поздно влюблюсь, даже когда у меня уже не

осталось на это надежды, – сказал Нэш, глядя на могилу брата. – Уверен, ты ни за что бы ни

догадался, что она окажется человеком, к тому же Охотницей, – он рассмеялся над иронией

всего этого.

– Мне жаль, – прошептала Марали.

– Она бы понравилась тебе, Корт. Она почти такая же импульсивная, как и ты.

– Пожалуйста, – умоляла Марали. Видеть, как Нэш разговаривает с Кортом, будто с живым,

было выше её сил. Слёзы начали стекать по лицу, и девушка закрыла глаза, чтобы не смотреть

на любовно вырезанное на стволе старого дерева имя.

– Она плачет по тебе даже больше, чем я, – продолжал Нэш. Он обнял Марали покрепче и

прошептал ей на ухо: Покажи ему, какая красивая у тебя улыбка, любимая. Давай же. Он бы не

хотел, чтобы такая чудесная девушка плакала.

– Почему ты так жесток, – на выдохе произнесла Марали, отталкивая его и пытаясь

освободиться из его рук.

– Это не намеренно, – пробормотал Нэш, удерживая девушку сильнее. – Я говорю искренне.

Корт ни в коем случае не хотел бы, чтобы кто-то страдал из-за него так, как сейчас ты. Тебе

нужно прийти в согласие с самой собой, Марали. Примириться со случившимся с Кортом. Он

бы хотел этого.

– Я не могу, Нэш, – возразила она. – Ты не знаешь, каково чувствовать себя убийцей. И хуже

всего, что я отняла жизнь очень важного для тебя человека. Который имел замечательную

семью, очень нуждающуюся в нём сейчас.

– Ты смиришься со случившимся, Марали, – решительно сказал Нэш. – Здесь и сейчас. Меня не

волнует, что ты должна сделать, чтобы простить себя, но мы не уйдем отсюда, пока это не

произойдёт.

Он отодвинулся, и Марали упала коленями на сырую землю.

– Мне нужно поговорить с отцом. А ты должна поговорить с Кортом, – сказал Нэш голосом, не

терпящим возражений.

– Я не смогу, – пробормотала Марали. – Я не заслуживаю его прощения. И не могу простить

себя, – она едва различала низкий голос Нэша, пока он говорил со своим отцом в нескольких

метрах от неё. Девушка так и осталась сидеть на коленях, глядя на землю под своими грязными

руками. Она даже не чувствовала холода.

– Не достаточно того, что я просто попрошу прощения, – сказала Марали скорее себе, чем

погребённому здесь Волку. – Я могла бы рассказать тебе, как сильно сожалею, но это ничего не

изменит, – у девушки появилось странное чувство, что Корт на самом деле может её услышать,

и что он, так или иначе, воспримет её слова. – У тебя просто прекрасная семья, – продолжила

Марали. – Я не знаю Рэллу достаточно хорошо, но ей, кажется, удаётся сплотить детей и

позаботиться о них. Кэрша удивительная девочка, такая жизнерадостная. Весёлая. Нэш сказал,

что Ларк очень напоминает тебя. Должно быть, тебе всегда удавалось быть в центре внимания, –

девушка тихо рассмеялась, её сердце сжалось. – И ещё Лорд. Он ненавидит меня, но это

нормально. Я прекрасно его понимаю, – Марали замолчала, пытаясь придумать, что могло бы

помочь детям пережить их потерю. Но абсолютно ничего не шло на ум. – Думаю, единственное,

что я могу, это дать тебе обещание сделать всё возможное, чтобы защитить твою семью. Этого

недостаточно, я понимаю, но всё же я любыми способами буду оберегать их счастье и

заботиться о них.

– Ну что, было не так уж и трудно? – спросил Нэш, наклоняясь, чтобы помочь Марали

подняться на ноги.

Она спряталась в его объятиях, не подумав, что грязными руками испачкает Нэша.

– Никаких больше слез, – сказал он. – Всякий раз, когда тебе захочется оплакать Корта, ты

лучше сделай что-нибудь важное, чтобы сдержать своё обещание, договорились?

– Да, – согласилась Марали. – Я постараюсь.

Ещё какое-то время они молча обнимались, а затем пошли обратно в дом. На этот раз Нэш

держал Марали за руку, пока они шли бок о бок по пробуждающемуся лесу. Наступала весна, а

с ней и обещание новой жизни и новая надежда.