– Да, с нами ничего не случилось, но повсюду все равно творится что-то неладное, Ваша Честь! Утром, когда мы проезжали через Западные ворота столицы, нас догнали двое всадников, оба – люди немолодые. Они представились как торговцы чаем, сказали, что направляются в западные провинции, и спросили, не могут ли доехать с нами до Хань-юаня. Их речь была очень учтива, и они были безоружны – как мы могли отказать им? Но у старшего такие глаза, что меня каждый раз брала дрожь, когда я ловил его взгляд. Впрочем, они не побеспокоили нас и всю дорогу молчали.

– Вы оба устали, – заметил Судья Ди, – наверное, вы были чересчур подозрительны.

– Это – еще не все, Ваша Честь! – вступил в разговор Чао Тай. – Где-то через полчаса с боковой дороги выехало около тридцати всадников. Их начальник тоже утверждал, что они – торговцы и держат путь в западные провинции. Ну, если они торговцы, то я – повитуха! Я никогда не встречал такого сборища головорезов – уверен, что у них под одеждой припрятаны мечи. Они поехали впереди нас, и мы не слишком тревожились, но, когда примерно через полчаса к ним присоединились еще порядка тридцати таких же «торговцев» и замкнули нашу мирную кавалькаду, брат Ма и я решили, что попали в переделку.

Судья выпрямился в кресле и внимательно посмотрел на Чао Тая. Тот продолжил:

– Так как мы уже передали бумаги, мы не очень-то волновались. Мы думали, что если случится заварушка, то хоть один-то из нас пробьется и приведет подмогу с военного поста. Но что совсем плохо, так это то, что парни и не думали на нас нападать – они были настолько поглощены собой и размышляли о чем-то столь важном, что и не думали нападать на двух жалких гонцов! Единственной их целью, похоже, было – не дать нам возможности поднять тревогу. Но мы и не смогли бы этого сделать – все посты, которые мы проезжали, были безлюдны. За весь путь мы не повстречали ни одного воина! Когда мы объезжали озеро, всадники стали рассредотачиваться группами по пятьшесть человек, и вскоре с нами остались только два этих пожилых человека. Мы сообщили им, что они арестованы, и привели их в суд. Но они и не возражали. Эти наглые злоумышленники заявили, что хотели бы встретиться с вами, Ваша Честь!

– Эти шестьдесят негодяев, которые ехали с нами, не кто иные, как бунтовщики, Ваша Честь! – добавил Ма Джунг. – Когда мы подъехали к городу, я вдали углядел две длинные колонны всадников, спускавшихся с гор по направлению к нашему городу! Они думали, что застанут нас врасплох! Но подворье суда построено весьма надежно и стоит на возвышенном месте, так что мы сможем дать им хороший отпор!

Судья Ди ударил кулаком по столу.

– Только Небесам известно, почему правительство не принимает мер после того, как ему стал известен мой рапорт! – сердито воскликнул он. – Но, что бы ни случилось, эти презренные смутьяны не смогут легко овладеть моим городом! У них нет таранов, а у нас – около тридцати воинов. Как дела с оружием, Чао Тай?

– На складе у нас достаточно стрел, Ваша Честь! – с энтузиазмом воскликнул Чао Тай. – Я думаю, мы продержимся день-другой, и им тоже не поздоровится!

– Приведи этих двух презренных предателей! – приказал Судья Ди Ма Джунгу. – Они думают, что смогут со мной сговориться. В Хань-юане – их штаб, и они надеются, что я сдам город без боя. Сейчас мы им покажем, насколько они ошибаются! Но сначала эти негодяи мне скажут, сколько человек у мятежников и каковы их планы! Доставить их ко мне!

Ма Джунг вышел из комнаты, что-то довольно ворча себе под нос, и вернулся с двумя людьми в длинных синих халатах и черных шапочках. Старший был высоким мужчиной с холодным, бесстрастным лицом, обрамленным редко растущей круглой бородой. Глаза его под тяжелыми веками были полузакрыты.

Второй был коренастым человеком с насмешливым выражением лица, украшенного блестящими черными усами и густой короткой бородой. Он посмотрел на судью и его четырех помощников цепким сверкающим взглядом.

Но Судья Ди глядел только на старшего, он не мог вымолвить ни слова от изумления. Несколько лет назад, когда он служил в Правительственном Архиве, он однажды издали видел этого страшного человека, кто-то тогда шепнул судье его имя.

Высокий поднял голову и задержал странный, твердый, как сталь, взгляд на Судье Ди. Затем неторопливо качнул головой в сторону его помощников. Судья тотчас же знаком приказал им уйти.

Ма Джунг и Чао Тай ошарашенно смотрели на судью, но тот сделал нетерпеливое движение головой, и они направились к двери следом за Старшиной Хунтой и Чао Таем.

Вновь прибывшие сели в кресла с высокими спинками, стоявшие у стены и специально предназначавшиеся для высоких гостей. Судья Ди встал на колени и трижды коснулся лбом пола.

Старший достал веер из рукава. Лениво обмахиваясь, он обратился к своему спутнику лишенным какого бы то ни было выражения голосом:

– Это – Судья Ди. Ему потребовалось два месяца, чтобы обнаружить здесь, в Хань-юане, его городе, штаб опасного заговора. Вероятно, ему не известно, что судья должен знать обо всем, что происходит во вверенном ему уезде.

– Он даже не знает, что творится в его собственном суде, господин! – ответил другой. – Он с изумительной радостью упоминает в своем рапорте, что у заговорщиков есть лазутчик среди служащих суда! Какая преступная халатность!

Старший вздохнул со смирением:

– Да уж, как только эти молодые чиновники получат назначение за пределами столицы, – сухо заметил он, – они сразу начинают воспринимать все в удивительно легкомысленном свете. Из-за недостатка контроля со стороны высшего начальства, я полагаю. Напомни мне, что мы должны вызвать Губернатора Провинции, я намерен поговорить с ним об этом позорном деле.

Последовала продолжительная пауза. Судья Ди молчал. Было позволительно обращаться ко столь высокому лицу только после его разрешения. Порицание и поиск просчетов входили в обязанности этого высокопоставленного чиновника, поскольку он занимал должность Имперского Ревизора, а на самом деле являлся грозным главой императорской Тайной Службы.

Его звали Менг Ки, от этого имени бросало в дрожь людей, занимающих самые высокие посты в государстве и носящих расшитые золотом одежды. Бесконечно преданный Императору, совершенно неподкупный, беспристрастный и бессердечный, он был наделен практически неограниченной властью. Он представлял собой последнюю инстанцию, главный контрольный орган, следящий за работой громадного аппарата гражданских и военных имперских служб.

– К великому счастию, вы, мой господин, были, как всегда, предусмотрительны! – сказал густобородый. – Когда десять дней назад наши агенты доложили о слухах, что Белый Лотос возрождается во многих провинциях, об этом было сообщено Главнокомандующему, и он принял все необходимые меры. А когда этот самый Судья Ди наконец очнулся от сладкого сна и доложил, что штаб заговора находится в Хань-юане, Императорские солдаты заняли позиции в горах и вокруг озера. Нас никогда не застанут врасплох, мой господин!

– Мы делаем лишь то немногое, что в наших силах, – сказал Ревизор. – Да, власти на местах – самое слабое звено в управлении государством. Восстание, конечно, будет подавлено, но с немалым кровопролитием. Если бы этот Ди более внимательно исполнял свои обязанности, мы бы уже схватили главарей и подавили восстание в зародыше!

Вдруг Менг Ки повысил голос, в словах зазвенела сталь, и он обратился непосредственно к Судье Ди:

– Ты совершил по крайней мере четыре непростительные ошибки, Ди! Во-первых, ты позволил сбежать Лю Фей-по, хотя, как сам заявил, имел против него подозрения. Во-вторых, ты допустил убийство одного из агентов заговора в твоей собственной тюрьме. В-третьих, ты убил Ванга, хотя должен был взять его живьем и допросить. В-четвертых, ты послал в столицу неполный отчет, в котором не имеется ключа к шифру заговорщиков. Отвечай, Ди, где ключ?

– Ваш покорный слуга признает свою вину, – сказал Судья Ди. – Он не имеет документа, но предполагает, что…