Правда, Алисе совсем не хотелось быть причиной дедули-ного грехопадения, поэтому, уже оказавшись в машине, она снова все перерешила и постановила отдать прекрасные сигары Ели-завете для Пафнутия.
Надо же хоть как-то вознаградить бедную Лизу за ее стоицизм, пробормотала Алиса, загрузив свои деликатесы в беднягу Берни, которая при виде этаких заморских редкостей" и вкусностей слегка ошалела и нипочем не желала дви-гаться с места.
Поедешь, дам сигару и тебе, пообещала она Берни. Бу-дучи понятливой, старушка издала воинственный рык, от которого шарахнулись в благоговейном ужасе напуганные запо-рожцами мерседесы, и, явно подражая болиду, рванула с места с невиданной прытью.
Надо же, усмехнулась про себя Алиса, а я и не знала, что мой раздолбанный Москвич втайне любит курить сигары...
Настроение у нее перестало быть таким загробно-безна-дежным, как с утра. Все дурные предчувствия, терзавшие Алису еще пять минут назад, странным образом ее покинули, и она твердо решила для себя, что неприятности, ежели они и имели место, теперь закончены, она возвращается домой, у нее впереди целый день безмятежного спокойствия. Деньги, конечно, кончились, едва успев начаться, но это их обычное свойство. Сара Мидленд Алису беспокоила, но она уже отнесла ее в своем воображаемом реестре к приключениям, а приключения Алисе всегда нравились. Все равно ей больше повезло, чем Елизавете страшно подумать, что с ней было бы, заявись во плоти толстощекий монстр! Может быть, она и не виновата просто подставное лицо. В конце концов, Алиса же знала, на что идет ... Все равно неприятно, подумала Алиса, встретиться с человеком, который торчит на обложке твоих книжек по совершенно неведомым причинам!
Если ее нет, нечего и являться сюда. А если она все-таки существует, почему ей самой не извращаться над судьбой бедной Элайзы? Елизавета пишет про сумасшедших психиатров, истеричных девиц и разных там маньяков, это куда популярнее, но никому и в голову не придет устраивать встречу с Авдотьей Зырянской! А Алисе всегда не везет если полезешь за вареньем, жди, что из шкафа на тебя обрушаться полчища голодных тараканов! Впрочем, нечего, как говорит Дедуля, раньше времени впадать в уныние. Это грех, и с ним надо бороться.
Жизнь прекрасна! строго сказала Алиса. Я еду, из магнитолы несется Брамс, а небо дарит мне осеннее, ласковое солнце...
Она даже не сразу сообразила, что произошло. Ма-шина остановилась. И сделала она это прямо... Ну, почти прямо в зад вели-колепнейшего черного Мерина с затемненными стеклами!
***
В душу Алисы моментально забрался могильный холод. Колени мелко дрожали, и больше всего на свете она сейчас боялась не за себя за свою бедную, старую Берни. Ей даже показалось, что она сама перепугана, как Алиса.
Все, сейчас выйдет амбал, и... Что сделает амбал после того, как выйдет, она додумывать совершенно не хотела. Самые страшные ночные кошмары вкупе с Сарой Мидленд, Авдотьей Зырянской и перспективой выйти замуж за Мерзавцева покажут-ся детскими сказками... Внутренний голос тщетно указывал на тот неоспоримый факт, что она даже не задела это совер-шенное творение автомобильной промышленности. Уж про что-про что, а про фокусы с машинами Алиса была прекрасно наслышана... Сейчас ей покажут царапину, которой лет сто, и потребуют денег на ре-монт... Вид у Алисы вполне располагающий к шантажу. Такая взъерошенная курица с округлившимися от ужаса глазами.
Она таращилась на Мерс, который продолжал вести себя странно, не двигался с места, из-за чего Алиса никак не могла проехать дальше в этот переулок, и никто оттуда в то же вре-мя не выходил, дабы врезать по несчастной Берни кувалдой, устроить Алисе скандал, и потребовать сатисфакции.
Ну, и долго мы тут будем стоять? поинтересовалась Алиса.
Мерс не двигался. Обернувшись, Алиса невольно чертыхнулась: за ней не было ни одной машины. В этом идиотском переулке стояли только они, и иного пути к дому не было разве что в объезд, а это лишних полчаса. В конце концов, сколько могут выдержать нервы? Алиса вышла из машины, и решительно направилась к Мерсу, так бестактно загородившему путь к ее родному бандитскому поселку.
Сидит, паразитина, мрачно подумала она, ждет, когда я сама подойду. Подойду, а он направит на меня свой чертов револьвер, или шарахнет по башке кувалдой...
Какие идиотские мысли приходят тебе в голову, Павлищева, мрачно усмехнулся внутренний голос. С какой радости он будет шарахать тебя по голове?
Да просто так, огрызнулась Алиса. Настроение у него такое сегодня убойное...
Почему-то вместо страха эти мысли рождали в ней агрес-сивную злость, и она со всей силы рванула на себя дверь ме-рина.
Она распахнулась.
Ой, мама, прошептала Алиса, пыта-ясь удержать то, что вывалилось прямо ей на руки из чертовой машины.
И, осознав, что она держит в руках, Алиса только и смогла снова пропищать едва слышно эту магическую формулу всех времен и народов:
Мамоч-ки...
***
Тип, вывалившийся Алисе на руки из Мерса, был тяжеленным. Где-то она читала, что в состоянии аффекта человек способен на многое, так что этот парень вполне мирно упоко-ился на ее хрупких руках, и она умудрялась при этом держать-ся, не падая под его старательно набранным при жизни весом, хотя Бог весть как ей это удавалось!
Первым Алисиным порывом был порыв вполне благоразумный затолкать его обратно в машину и быстрыми темпами рвануть отсюда прочь. Но попытки поступить благоразумно у Алисы всегда почему-то были обречены на провал, и она таращилась на подарок небес, продолжая стоять на месте, держа его, как драгоценный сосуд, и пытаясь при этом определить, насколько он мертв, ибо в том, что он мертв, она практически не сомневалась. Гадости с Алисой обычно случаются по полной программе, с чего бы на сей раз небесам изменить свою политику жестко-го воспитания духа Алисы Павлищевой?
Обернувшись, она поняла, что этот бесценный дар приготов-лен исключительно для нее одной никому и в голову не пришло поехать за Алисой следом. Машины мчались по шоссе с не-возмутимым спокойствием, несколько домов в чертовом проулке хранили загадочное молчание, как будто ничего странного в том, что перед их окнами застыла насмерть перепуганная деви-ца, прижавшая к груди голову неизвестного, не подающего признаков жизни, не было. Никто Алисой и почившим гоблином не заинтересовался!
Надо вызвать милицию, подумала Алиса, и снова осмотрелась. Таксофона нигде видно не было, так что все равно ей придет-ся вернуть парня на место. Можно еще громко крикнуть помо-гите, но вряд ли молчание окон будет нарушено после Алисиного вопля... Внешность владельца Мерса прямо указывала на его принадлежность к бандитам, а кому надо ввязываться в мас-совые перестрелки? Разве что одной Алисе...
Поразмыслив, Алиса решила, что ей тоже не надо но в милицию все-таки позвонить стоит, не лежать же бедолаге тут без всякой надежды на захоронение? Поэтому она попыталась запихнуть его назад в машину.
Для этого ей пришлось изрядно поднатужиться, но она спра-вилась, закрыла дверцу, и выдохнула с облегчением:
Ну, слава Богу...
Уже сделав шаг прочь, она зачем-то обернулась, и застыла, как вкопанная. Он приподнялся, открыл дверь, и смотрел на Алису неприветливым взглядом! Алиса отшатнулась: как общаться с ожившими мертвецами, она не знала. Триллеры писала Елизавета, но ее рядом не было, поэтому Алиса довольно глупо кив-нула ему, выдавила жалкое подобие приветливой улыбки, и про-бормотала:
Как вы себя чувствуете?
Он продолжал смотреть ей в лицо, молча и пристально.
Судя по выражению его лица, Алиса ему сразу чем-то не понравилась. Поэтому она начала пятиться к своей машине, стараясь не поворачиваться спиной. По спине бежали противные мурашки, и ноги отчего-то отказывались ее слушаться, став похожими на александрийские колонны. В голову, как и следовало ожидать от такой несуразной особы, ничего путного не приходило а наоборот, отчего-то засияла в самом ее центре фраза, достойная пера Елизаветы СТРАХ НАКРЫЛ ГОРОД ТЕМНОЙ ВОЛ-НОЙ, и сопутствующая, не уступающая идиотизму первой не начать ли Алисе тоже писать триллеры?
