- - Я подумаю, - сказала Алиса.
- Он обрадовался.
- - Позвоните тогда вот по этому телефону, - протянул он ей листок бумаги. - Только помните, Алиса - это большой секрет! Никому не говорите о моем новом начинании - здесь и стены имеют уши!
- Он опасливо покосился на стену, в грязных разводах которой Алисе и в ссамом деле померещилось большое, розовое ухо. Ухо даже зашевелилось и фривольно подмигнуло Алисе. Она ущипнула себя за правую руку, чтобы наваждение исчезло - и стена снова стала ровной, безухой и оттого приятной взгляду и душе.
- Она вздохнула, и отправилась прочь из литературного вертепа. Настроение у нее стало окончательно беспросветным, как вчерашнее небо.
Столь печальное настрое-ние появилось у Алисы совсем не из-за госпожи Мидленд. Это не из-за великой писательницы она сейчас не замечала прекрасного, летнего дня, уже освободившегося от дождя, ни красот родного города... Даже мимо пруда с лебедями Алиса прошла, мрачно утупившись взором в асфальтовую дорожку, не реагируя на их приветливые взгляды, которые несчастные птицы бросали в ее сторону, ожидая пучка свежей травы, раз уж она не соблаговолила принести им булочку.
Алиса думала о Надежде Ивановне. Надежда Ивановна была моложе ее на девять лет, училась в техникуме колледже, как это теперь называется, и в то же время ее называли Надеждой Ивановной, а Алису...
Она горько махнула рукой. Даже Алисой ее называли только в те моменты, когда от нее что-то требовалось, или она проштрафилась, вызвав глубокое недовольство своей персоной. Редко когда ее называли Алисой Игорев-ной. Да и не умела Алиса так важно выглядеть, сколько не пыталась. Нет во мне представительности никакой, и никогда уже, навер-ное, не будет! Так и проживу, не солидная и не серьезная, прямо как моя бабушка! вздохнула она.
Впрочем, моя бабушка все-таки прожила с Дедулей свою жизнь, проговорила Алиса вслух. А Надежда Ивановна пока проживает ее с Мерзавцевым. Мало того что у Мерзавцева, помимо нее, еще жена наличествует, он все-таки непривлекательный тип. Так что лучше оставаться не солидной, но рядом с Дедулей. Как знать, может быть, если бы бабушка была серьезной, моим дедушкой оказался бы тип вроде Мерзавцева, а то и похлеще...
Пнув ногой камушек, некстати попавшийся ей по дороге, Алиса подняла глаза, и столкнулась взглядом с собственным витрин-ным отражением.
Ничего хорошего она там, конечно, не увидела. Длинная де-вица в джинсах, волосы снова скручены в лошадиный хвост на затылке, и нос в этой витрине у Алисы отчего-то стал скошен-ным влево, а щеки раздутыми, как будто она вложила туда по воздушному шару! От избытка отрицательных эмоций по отношению к собственному облику Алису передернуло. Она отвернулась. Лучше уж вообще не смотреть на себя, так можно вообразить себя светловолосой красавицей с изумрудными глазами. И пыш-ной грудью. И тонкими пальчиками, унизанными маленькими перстнями с аквамаринчиками... Вот такая Алиса теперь красивая ни дать, ни взять несравненная Элайза!
Она рассмеялась. Нет уж, не станет Алиса на нее походить! Лучше остаться собой, тем более что Елизавета утверждает, что Алиса похожа на Венеру Ботичелли, а дедушка все твердит про Саскию но как это Алиса умудрилась быть похожа и на ту и на другую, она не могла понять! Вроде обе разные... Обдумывать эту дилемму Алисе не хотелось, потому что у нее от бессонной ночи было плохо не только с настроением, но и с соображением. Какая, в конце концов, уродилась, такая и уродилась...
Бумс! Алиса остановилась, потирая лоб. В глазах потемнело, и она решила, что налетела на фонарный столб. Боль была такая же. Когда туман в глазах рассеялся, Алиса подняла глаза и застыла.
Простите, пробормотал фонарный столб. Вы не ушиблись?
Если бы Алиса была нормальной женщиной, как Надежда Иванов-на, она бы немедленно упала в обморок. Или, едва шевеля губами, заметила ему, что ей очень трудно теперь добраться до дома, и попросила бы ее проводить. Вместо этого Алиса мужественно улыбнулась и проговорила:
Ничего... Можете еще разок!
Он рассмеялся.
Да уж лучше не надо, больно очень!
Он тоже потирал лоб. Ну, конечно, грустно подумала Алиса. С моим ростом куда бы и заехать встречному красавцу, как не в лоб? Надежда Ивановна мягко уперлась бы в эту мужественную, широкую грудь, и даже всплакнула бы на ней, а я исключи-тельно в лоб!
Простите, пролепетала она, с ужасом понимая, что ее лицо приобретает багрово-красный оттенок.
И быстрыми шагами направилась прочь, отчаянно проклиная свою способность краснеть.
Только потом, когда ее чувства пришли в относительный порядок, она остановилась, и недоуменно оглянулась назад.
Интересно, подумала Алиса. Можно ли расценивать вто-рую случайную встречу за день как судьбу?
Судя по тому, как Алисина судьба безмятежно удалялась прочь, вряд ли, печально подумала она, усаживаясь в Берни. Настроение и так никто не смог бы назвать радостным, столько в Алисиной жизни накопилось обломов, а тут еще этот тип...
А собственно, почему я на него так обиделась, пожала Алиса плечиком. Конечно, он мог бы броситься за мной вслед, отнести на руках в машину, ну, на крайний случай, дать понять, что наши встречи не являются случайностью, а тщательно им запланированы: например, он уже давно в меня влюблен, и следует за мной безмолвной тенью, лишь бы насладиться моим обликом сполна... Даже, если все это не правда, но как сладок сей обман!
Следом вспомнился Леха. Почему он с ней не поздоровался? В свете сегодняшнего обстояния этот вопрос стал для Алисы чрезвычайно важен. Голос разума тщетно взывал к ней, пытаясь оправдать невежливого соседа-бандита мало ли какие траурные мысли отягощали его не очень-то развитое сознание?
Может быть, именно в тот момент ему было совершенно по фонарю существование в этом же пространстве индивидуума, по имени Алиса Павлищева!
Тут еще и Мидленд, которая свалилась как снег на голову!
В конце концов, это своеобразное приключение, подумала Алиса. А то станешь скоро зам-шелой, покрытой собственными заморочками, как столетней плесенью... Посмотри на себя, даже встречного красавца не смогла завлечь в сети страсти!
Но у меня были свои планы, прошептала она несчастным голосом. И я не собиралась никого никуда завлекать... Тем более в эти самые сети. Я же не несравненная Элайза!
Надо ли объяснять, что под впечатлениями сегодняшнего дня кошмары ночи померкли, отдалились, стали зыбкими и те-перь уже окончательно далекими от реальности?
***
Берни катила по городу, старательно косившему под немецкую готику, что ему почти удавалось из-за обилия ро-мантических решеток, шпилей и прочих изысканных наворотов. На одном из зданий даже умудрились взгромоздиться два мас-сивных рыцаря при мечах мечи они держали острием вниз, отчего у Алисы вечно закрадывались опасения, что когдани-будь, если эти два джентльмена рассердятся, они запросто могут выпустить их из ладоней. Кому пришла в голову идея водрузить тут этих меченосцев? Бог с ними в принципе, Алиса ничего против никогда не имела, а одно время они ей даже нравились. Можно было благодаря им вообразить себя не в средней полосе России, а в крошечной европейской стране, где эти рыцари смотрелись бы куда более кстати.
Припарковавшись возле супермаркета, Алиса оставила Берни в одиночестве, и отправилась за покупками, прикидывая в уме, что может любить автор "Элайзы". В ее книгах ответа на сей вопрос искать было тщетно Элайза не питалась ничем. Даже Святым Духом из-за своей сексуальной распущенности.
Поэ-тому Алисе приходилось импровизировать на ходу увы! В ре-зультате ее импровизаций кошелек изрядно опустел, а в большом пакете болтались маленькие баночки деликатесов, две бутылки Кьянти черт знает, почему Алисе пришло в голову, что госпожа Мидленд должна непременно упиваться этим дорогу-щим Кьянти! Наверное, от потрясений у нее что-то сместилось в голове, и она все перепутала Мидленд превратилась в писателя-битника типа Керуака, которая глушит вино и курит сигары... Сигары Алиса купила не сразу. Сначала она таращилась на них битых полчаса, из-за их эстетически выдер-жанного вида такие длинные и черные, с немного загнутыми кончиками... Жаль, что она не курит сигар! Подумав, она все-таки купила парочку для дедули он тоже не курил сигар, но кто знает, может быть, соблазнится?
