Впрочем, в путешествии, которое начнется уже со следующей страницы, одной железной дорогой, при всей ее аутентичности, мы ограничиваться не будем. Если от Ольборга до Скагена действительно стоит ехать поездом, то, например, в Стуббекёбинг лучше плыть на пароме, в Копенгаген – ехать на автомобиле через пролив Эресунн, а тропу Штокальпера – проходить пешком. Хотя, когда спускаешься к основанию Трюммельбахского водопада, сидишь в тиши на крыше Миланского собора или застаешь бушующее море у берегов Ютландии, становится уже не так важно, как именно ты туда попал. Потому что Страна чудес – она на то и волшебная, что, как писал Владимир Высоцкий, «в ней можно оказаться, стоит только захотеть».

Ноябрь 2014, Флоренция

Дания: Копенгаген

Приди Андерсену в голову идея «Огнива» на пару десятков лет позже, до издания бы, наверное, дело так и не дошло. Представьте только: известный во всей Европе сказочник, обласканный не одной королевской семьей, опубликовал бы историю о том, как простой солдат, молодецкой удалью добывший шальных денег, переселяется в столицу, днями кутит напропалую, по ночам целует принцессу, а когда приходит время отвечать за свои безобразия, узурпирует власть. Такой традиционно фольклорный сюжет скорее подошел бы для какого-нибудь «О бедном гусаре замолвите слово» – да ведь это-то произведение появилось на свет в совсем не монархической стране.

Но чем хорош удел начинающего автора, так это свободой от постоянных оглядок на власть имущих: малочисленность читательской аудитории позволяет импровизировать, не привлекая внимание санитаров. «Огниво» благополучно проскочило незамеченным среди «Сказок, рассказанных детям», то есть в самом первом сборнике (кстати, конкретно эта история и правда была рассказана ребенку – самому Андерсену в его детстве). Реакция критиков ограничилась одной-единственной статьей с обвинением в непедагогичности («Где это видано, чтобы солдат принцессу целовал?»), на чем и завяла. Попытки подорвать доверие к монархическим устоям в сказке, слава богу, никто не усмотрел.

https://goo.gl/UB3hED

Отсканируйте QR-код, чтобы открыть электронную карту

Впрочем, в этом смысле и прицепиться было особо не к чему: действие «Огнива» разворачивается во вполне абстрактной столице условного сказочного королевства, и увидеть Копенгаген в ней можно с тем же успехом, что и, скажем, Стокгольм. Единственные географические привязки, да и то чисто формальные, – это ремарка насчет количества припасенных солдатом денег («На это золото он мог бы купить весь Копенгаген») и упоминание Круглой башни, но и она фигурирует лишь для масштаба. Других топонимов в «Огниве» нет вообще: по иронии судьбы, сказка, с которой все началось, оказалась самой топографически бедной. И здесь можно было бы со спокойной совестью закончить главу, не окажись история той самой Круглой башни и связанных с ней астрономических страстей не менее достойной отдельной сказки, чем похождения бравого солдата.

Расположение Круглой башни можно было бы назвать неудачным, но на деле оно только усиливает производимое впечатление. Окружающая застройка настолько плотна, что самой башни не видно до последнего момента; ^{Илл. 1} когда же внезапно налетаешь на нее, например, из соседней Крюстальгеде (Crystalgade), то и рассмотреть толком не можешь из-за тесноты (кто пытался сфотографировать собор Санта-Мария-дель-Фьоре во Флоренции, тот поймет). Зато можешь полностью прочувствовать андерсеновскую гиперболу о размере глаз собаки: когда подходишь к башне вплотную, пятнадцать метров ее диаметра буквально пробирают до печенок.

Илл. 1 Круглая башня в Копенгагене

Однако не только в размере дело. Круглая башня так и кажется «пришельцем» из иной, какой-то сказочной реальности из-за своих откровенно чужеродных Копенгагену форм. Если вы были в железнодорожном музее на Варшавском вокзале в Санкт-Петербурге, то наверняка видели там советский ракетный комплекс «Молодец», которым мы долгое время грозили надменному соседу: вроде как обычный вагон-рефрижератор, только с одного конца внушительно торчит межконтинентальная баллистическая ракета. А теперь представьте, что ракета эта толщиной с башню маяка, а вагон – размером с церковь. И все это посреди старого Копенгагена с его башенками и шпилями. Если не делом рук какого-нибудь заезжего волшебника все это объяснить, то чем еще?

Неудивительно, что за почти четыреста лет своего существования Круглая башня обросла непробиваемым слоем легенд. Ее часто связывают с именем знаменитого датского астронома и тоже весьма «сказочной» личности Тихо Браге, хотя на самом деле она была построена только через сорок лет после его смерти. Браге тоже попал в сказку Андерсена – в «Хольгера Датчанина», до которого мы еще доберемся (см. соответствующую главу). Однако историю этого выдающегося персонажа имеет смысл рассказать уже сейчас, ведь без него, возможно, не было бы ни башни, ни таких огромных глаз у собаки.

Талантливый человек талантлив во всем. Незаурядные способности Тихо Браге проявились с ранних лет и нашли применение сразу в нескольких областях знания: он одинаково успешно и увлеченно занимался медициной (и некоторые из разработанных им снадобий дожили аж до XX века), алхимией (в медицинском контексте, т. е. по Парацельсу) и, конечно, астрономией. Последняя стала его основной профессией, после того как в 1572 году ему посчастливилось наблюдать вспышку сверхновой (SN 1572) в созвездии Кассиопеи. Опубликовав результаты своих наблюдений, Браге сумел развеять многочисленные заблуждения, доказав, что появившееся яркое светило – не комета и не предвестник приближающегося конца света, а далекая звезда.

Астрономические достижения Браге не остались без внимания занимавшего в то время датский трон Фредерика II. Желая удержать талантливого ученого, подумывавшего об эмиграции в Германию, король выделил ему субсидию на строительство исследовательского центра на острове Вен (Hven)[5], что к северо-востоку от Копенгагена. По заказу

Браге здесь были созданы пять обсерваторий, алхимическая лаборатория, библиотека, инструментальная мастерская, бумажная фабрика, типография и переплетный цех. Это позволило сделать исследовательский центр, названный «Ураниборг» («Замок Урании», музы астрономии), учреждением «полного цикла»: все измерения делались прямо на месте, здесь же производились расчеты, и результаты исследований сразу публиковались. Жилые и большая часть исследовательских помещений, в том числе четыре из пяти обсерваторий и лаборатория, располагались в трехэтажном замке, оборудованном всеми удобствами, включая водопровод на всех этажах (такого не было даже в королевском дворце). Пятая, отдельно стоящая обсерватория – Стьернборг («Звездный замок»), – была подземной, что позволяло защитить точные инструменты от непогоды, а также изолировать исследователей от их коллег в Ураниборге для чистоты эксперимента и независимости полученных результатов. В период с 1576 по 1597 год на острове постоянно работало около сотни человек, включая персонал и студентов.