– С Коулом? – спросил я, задавшись вопросом, уж не вышло ли так, что они каким-то образом очутились в постели – хотя Джон при разговоре с Анжело выглядел всего лишь растерянным и смущенным, а не разъяренным, каким он бы стал, если бы Коул ему изменил.

– Нет, не с Коулом. Я имею в виду, в часовне.

– Ты обрел Бога? – пошутил я, улыбаясь, но он не улыбнулся в ответ.

– Не знаю, Бога ли, – сказал он, – но что-то точно обрел.

И только тогда я понял, насколько он был серьезен. Анжело было нелегко открываться – даже передо мной. И сам факт, что он пытался что-то до меня донести, говорил о важности его слов. Я отодвинул мысли о том, чтобы раздеть его, в сторону. Сел и сказал:

– Я слушаю.

– Зак, Сент-Шапель изумительна.

– Да, я слышал.

– Ты знал, что ее называют шкатулкой с драгоценностями?

– Нет.

Он кивнул. Его взгляд, пока он вспоминал, стал расфокусированным.

– Именно так я и ощутил себя, Зак. Как в шкатулке с драгоценностями. Или в волшебном замке. – Покраснев, он коротко взглянул на меня, проверяя, не засмеялся ли я, и, увидев, что нет, снова заговорил, уже намного уверенней. – Снаружи этого и не скажешь, но внутри она оказалась невероятной. Там словно вовсе не было стен. Одни витражи. Она выглядела словно сплетенной из кружева.

– Коул сказал, что когда ты увидишь ее, то удивишься, на чем вообще она держится.

Он кивнул.

– Он прав. Даже не верится, что ее построили люди.

– Так что произошло?

– Я стоял там и разглядывал окна. Коул где-то ходил, общался с типом, который делал для нас экскурсию. Народу было еще немного. И вдруг мне показалось, что там есть только я. – Он резко умолк и посмотрел на меня. В его глазах светился восторг и благоговение. – Только я, Зак, – повторил он.

Момент определенно был ключевым, и все же я не уловил его смысл.

– Я не понимаю тебя, – признался я.

– Я был единственной вещью в той шкатулке с драгоценностями.

Я не ожидал услышать в его голосе дрожь. Не потому, что он никогда не плакал. Напротив, он не раз проливал в моем присутствии слезы, и стыдился их, каждый раз. Он считал слезы слабостью. Он всю свою жизнь держал эмоции под контролем и не позволял никому их увидеть. С остальными людьми инстинкт заставил бы его броситься в нападение, или отшутиться, или просто уйти. Будь в номере кто-то еще, он совладал бы с эмоциями. Но со мной он уже давно, сам того не желая, отбросил всякую осторожность и едва ли у него получилось бы восстановить ее заново. Когда мы были вдвоем, он не мог остановить поток своих чувств. И тем не менее его поведение подсказало мне, что произошедшее в Сент-Шапели – чем бы оно ни было, – затронуло его до крайности глубоко.

– Продолжай, – сказал я.

– Зак, я знаю, что со мной нелегко.

Резкая смена темы застала меня врасплох.

– Что ты имеешь в виду?

– Я недостаточно хорош для тебя. И никогда не был хорош.

– Это неправда.

– Правда. Я всегда это знал. С самого первого дня. Со мной можно рехнуться. И я столько времени держу тебя на расстоянии.

– Уже не на таком большом, – сказал я. – И я всегда тебя понимал.

– Это несправедливо по отношению к тебе, Зак, – проговорил он, глядя в пол. – И должно закончиться.

Закончиться? Мое сердце гулко заколотилось.

– Анж, о чем ты?

– Пора мне перестать притворяться.

Хорошо, что я сидел, потому что у меня вдруг отказали ноги. Все былые сомнения насчет его занятий онлайн разом затопили меня, не давая дышать и утягивая на дно.

– Анжело, – хрипло выдавил я, – ты жутко меня пугаешь.

– Я собираюсь прекратить так с тобой поступать, – сказал он.

У меня тряслись руки, и я никак не мог заставить свой голос работать.

– Ты что, бросаешь меня? – наконец спросил я, хоть и боялся услышать ответ.

Его голова дернулась вверх, а глаза стали огромными и изумленными.

– Нет!

В мгновение ока волна отступила, и я снова обрел способность дышать. Сделав глубокий глоток воздуха, я призвал свое сердце перестать колотиться так часто.

– Зак, с чего вообще это пришло тебе в голову? – спросил он.

– Ты сказал, это должно закончиться, – ответил я, чуть ли не смеясь от облегчения.

– Я не имел в виду нас!

– Господи, Анж, по твоей милости меня сейчас хватит инфаркт! – Он встревоженно уставился на меня, и я махнул рукой. – Продолжай. Я уверен, что паника скоро утихнет, – попытался я пошутить, но шутка не получилась. Он по-прежнему выглядел озабоченным, и ему потребовалась минута на то, чтобы снова заговорить.

– В общем, – наконец сказал он, – я хочу сказать, что после Вегаса стал переживать, что не заслуживаю тебя…

– Анжело, ты…

– Зак! – рявкнул он. – Дай мне закончить!

Мне стоило колоссальных усилий не возразить, однако я сделал глубокий вдох и все-таки умудрился сказать:

– Извини. Продолжай.

Его раздражение из-за того, что я перебил его, улеглось, и он опять стал выглядеть робким и неуверенным.

– Короче, я пытаюсь сказать, что единственный способ перестать гадать, когда ты встретишь парня, которого заслуживаешь, это стать таким самому.

– Анжело, ты уже такой парень.

– Нет, Зак. – Он помотал головой. – Я всего-навсего парень, которого ты любишь.

Я не вполне понимал, куда он клонит, но мне было все равно. Облегчение от того, что он не бросает меня, было так велико, что остальное не имело значения. Я подошел к нему и взял его лицо в ладони. Потом отвел его волосы в сторону, чтобы увидеть глаза.

– По крайней мере в последнем ты прав: ты парень, которого я люблю.

– Когда мы вернемся домой, я собираюсь начать быть и тем, и другим.

– Я надеюсь, ты знаешь, что тебе не нужно меняться ради меня. Ни в чем.

Я чувствовал, что он дрожит, и его голос прервался, когда он спросил:

– А если я сам хочу измениться?

– Тогда я помогу тебе всем, чем смогу.

– Я знаю, ты все гадаешь, что я там делаю в интернете.

Только я начал поспевать за ходом его мыслей, как он опять сменил тему – как всегда, неожиданно для меня.

– Мне было любопытно.

– Я боялся, ты станешь смеяться надо мной.

– Я постараюсь сдержаться.

Ему потребовалась секунда и глубокий вдох на то, чтобы набраться смелости. А потом он сказал:

– Я хочу вернуться в школу.

Я и впрямь чуть было не рассмеялся, но не по той причине, которую он ожидал. После всего, что накопилось у меня в голове – после всех моих страхов, что он встретил кого-то другого или искал другую работу, или хотел найти свое собственное жилье, – известие о том, что на самом деле им двигало безобидное желание закончить образование, стало для меня неописуемым облегчением.

– Анж, почему ты не рассказал мне сразу?

– Потому что тогда мне пришлось бы начать. А если не начинать, но невозможно и провалиться.

Все оказалось так просто. И тем не менее, многие ли были способны отважиться на такое признание хотя бы себе, не говоря уже о ком-то еще? Для этого требовался впечатляющий запас жизненной мудрости, и я в который раз поразился, насколько умным на самом деле он был. Ему не хватало уверенности, и он восполнял ее недостаток бравадо, но подо всем этим он был очень умным. Возможно, умнее всех нас.

– Ты не провалишься, – сказал я. – Только не в том случае, если ты чего-то хочешь по-настоящему.

– Я могу поехать в Лонгмонт, чтобы сдать тесты за среднюю школу. У них там есть и подготовительный семинар. А потом смогу кучу всего делать онлайн.

– Здорово.

– А если у меня все получится… – Он снова заколебался, и на его щеках проступила краска. – Я хочу пойти в настоящую школу.

– Как CU?

От моих слов он немного вжал голову в плечи.

– Куда-нибудь попроще, – сказал он. – Я думал, может, в UNC в Грили. (Университет Северного Колорадо – прим. пер.)

– Ты хочешь, чтобы мы переехали в Грили?

Он стал выглядеть еще неуверенней.

– Может быть.