Да, и вправду, так он и писал. Несмотря на стоические попытки сделать всё хорошо
без неё и заверения, что всё прекрасно, он дважды – дважды! – упоминал, что мисс
Гилсон предложила викарию отобедать в Хартвелле. Джулиана чувствовала
беспокойство в строках. Привязанность её старой гувернантки и фикария
чувствовалась в них. Они могут сбежать в любой день.
- Бедный отец, - прошептала она пустой комнате. – Он так боится изменений. И
делает вид ради меня, - она сложила лист бумаги, но продолжала держать его в руках,
уставившись в пустоту. Она почти видела его покрытый морщинами лоб, когда он
писал письмо – её нежный отец с милой улыбкой, что так сильно отличала его от всех.
Что же, если всё пойдёт по плану, если их исследование примут в печать, жизнь не
станет другой, кроме тех моментов, которые должны будут измениться. Но это не будет
огромным изменением – просто сдвиг в нужном направлении: в развитии
увлекательного учения о божьих коровках. Это изменение он бы поприветствовал…
если бы знал о нём.
Джулиана чувствовала, что у неё нет выбора – либо публикация, либо потеря
всякого признания. Её отец выступал за задержки, он хотел что-то добавить, уточнить и
пояснить. Джулиана могла бы ждать ещё пару лет, если бы не было мистера Редмонда,
Тирстана Редмонда. Она обсуждала с ним серьёзные вопросы – обманы в
исследованиях, намерение украсть чужие открытия в собственной книге. А люди столь
коварны!
Нет, исследование Телфордов будет опубликовано под именем Телфордов! И ничто
этому не помешает!
Шаги человека, приближающегося к её полуоткрытой двери, вытащили Джулиану
из транса. Она быстро убрала ноги с кресла, опуская их на пол. Сидеть так было удобно,
но неприлично, и продемонстрировать эту позу при домашних – невозможно, они
скорее что-то ей отрубят!
Шаги приближались, и Джулиана слушала их больше с равнодушием, чем с
интересом – несправедливый интерес. Это был странный день, и она понятия не имела,
почему другие так себя вели. Она не хотела покидать свою комнату. Она сделала бы
исключение только ради одного – ради господина Нортама.
Кэрри открыла её дверь с сияющими глазами. И, естественно, она не постучала.
- Джулиана, у нас гости! Нэнси пришла сказать!
- Мы не можем их принять без твоей матери или леди Пайболд, глупенькая. А она
ещё нездорова, - это было очень вежливым словом, несоотносимым с истерикой леди
Пайболд, что увидела лицо сына…
Максвелл Пайболд пришёл утром весьма прерывистым и шатким шагом, обмотав
руку, и его страдания были написаны на разукрашенном лице. Весьма драматично.
Актёры должны были бы поучиться у него.
Но Джулиана думала, что хлопот у него оказалось куда больше ожидаемых.
Конечно, это был самый больший синяк под глазом, что она когда-либо видела, но это
заживёт, как и разбитая губа, сустав и растянутый локоть.
Но леди Пайболд воспользовалась извинением Максвелла как предлогом
наброситься на семью в исступлении, накричать на врача и проклинать злых людей,
что так себя повели. То, что они могли убить молодого мужчину в самом расцвете сил,
было так трагично! Мир – подлое, мерзкое место! Казалось, Максвелл умер, а не пришёл
немного побитым.
Естественно, Максвелла послали в постель. Бедный, он даже вынужден был ждать
свой завтрак, но так и не получил его. Он был объявлен при смерти. Джулиана
улыбнулась. Она видела чашку шоколада и большую миску с бульоном, что отправили в
его комнату. И последняя была куда полнее первой.
- Насколько я знаю, леди Пайболд сейчас с господином Пайболдом, как и Вивиан, а
твоя мать лежит с головной болью.
- Но папа внизу!
Джулиана рассмеялась.
- Когда твой отец развлекал гостей? Лучше сказать Нэнси…
- Там лорд Боббингтон и господин Нортам!
Этот аргумент заставил Джулиану умолкнуть.
- Кажется, они в библиотеке.
Джулиана встала и быстро подошла к зеркалу. Она должна была убедиться, что её
платье не помялось. Это ничего общего не имело с осматриванием волос, но они были в
порядке, и это льстило. Нет-нет, она не прихорашивалась… вообще. Она схватилась за
дверную ручку,
- Лучше не заставлять их ждать! Вероятно, в библиотеке очень скучно!
- Бедный папа, он не разговорчив, - глаза Кэрри были яркими, да ещё и потемнели
за последние несколько минут. – Лучше спасти его… их, - она обогнала Джулиану и
бросилась вниз по лестнице.
Но, прибыв в библиотеку, они внезапно услышали голоса и громкий смех.
- У нас гости, Честер? – спросила Джулиана, прежде чем он открыл дверь.
- Да, мисс. Лорд Боббингтон и господин Нортам.
- Нет, ещё… - Джулиана умолкла, ибо дверь широко открылась и
продемонстрировала им всего лишь троих мужчин. Они говорили, смеялись и шутили
над кем-то с именем Том Крибб, и не зразу поняли, что их мужской бастион кем-то
захвачен. Слова о торцах и верёвках замерли у них на губах.
Честер дважды кашлянул, прежде чем на них обратил внимание. Все трое
выглядели виноватыми, словно маленькие мальчишки, пойманные на том, что
пальцами тычут в мёд.
- Ах да! – дядя Леонард вышел вперёд, чтобы поприветствовать их, словно они не
виделись пару часов назад. – Тут лорд Боббингтон и господин Нортам, - совершенно
напрасно добавил он.
Кэрри сделала шаг вперёд, и Джулиана заметила застенчивый взгляд, что она
подарила господину Боббингтону, прежде чем села. Возможно, судя по румянцу на
щёках, он тоже его заметил.
Библиотека была небольшой комнатой, весьма скромной, и не называлась бы
такой, если бы не тётя. Тем не менее, размер не имел значения – комната была
комфортной. Высокие, тёмные дубовые полки тянулись вдоль стен, заполненные
разнообразными томами. Сладкий запах чернил и бумаги чувствовался в воздухе,
атмосфера была спокойной. Большой, интересно украшенный стол находился у окна,
рядом с камином, вокруг стояли стулья. Слишком уютно. Места хватало всем, но дядя
Леонард остался стоять. Он наклонился над камином, поправляя в нём что-то.
Они были близки по духу, в разговоре чувствовалась лёгкость, весьма неожиданная.
Они сочувствовали бедному господину Пайболду – хотя Джулиана в глазах своих гостей
никакого удивления не увидела – и обсуждали привычные темы: погоду, вечерние
развлечения, здоровье госпожи Ривз и всё прочее.
Вялость Джулианы быстро пропала и сменилась острым осознанием неистраченной
энергии. Она поймала взгляд Спенсера – и едва смогла посмотреть в сторону.
Спенсер был слишком красив – она с удивлением отметила, что он становился всё
лучше с каждым днём. Не успела она решить, что красивее быть нельзя, он разбивал её
убеждение. А ещё его запах. Тёплый, мускусный, такой мечтательный. Её колени
подгибались. Слава богу, она сидела!
Джулиана улыбнулась на дразнящие слова Кэрри относительно ничего не
понимающего в искусстве Боббингтона, а после посмотрела на Спенсера и поняла, что
он смотрел на неё.
Разговор на мгновение умолк, и Спенсер дважды открыл рот, прежде чем
заговорить. Наконец-то он выдавил из себя вопрос.
- Вы пробудете в Лондоне дольше, мисс Телфорд?
Это было поразительное отклонение.
- Я на самом деле провела тут не так уж и много времени.
- Помнится мне, в своё время вы сказали, что не будете в Лондоне слишком долго.
Упоминали что-то о необходимости вернуться к своему отцу, если меня не подводит
память.
- Да, совершенно верно.
- Нет, Джулиана, это несерьёзно! – надулась Кэрри, но сделала это очень мило. – Как
ты можешь возвратиться в душный Хартвелл, ведь ты не видела столько всего!
- Хартвелл не душный, Кэрри, - дипломатично возразил дядя Леонард.
