- А ты стал еще наглее.

- Я расскажу об этом аджуши, - усмехнулся Хён-ву, подыскивая удобную скамейку. Он сел, а мать взяла несколько яблок.

- Хочешь яблоко? Я порежу.

- Нет, я сам.

Мать покачала головой и сама начала резать яблоко. Хён-ву немного обеспокоенно смотрел на нее, но был удивлен тем, что она резала довольно умело.

Хён-ву понимал мамины чувства. Это напоминало ему о случае, произошедшем несколько лет назад. В клинике мама была на грани жизни и смерти. Доктора почти сдались. Они говорили грустным голосом, что с вероятностью 80% она станет овощем или умрет. Хёну-ву не хватило бы храбрости смотреть на смерть матери, и он очертя голову погрузился в ночную жизнь. Однако вскоре ему сказали, что здоровье матери идет на поправку. Дядя Гвон притащил его тогда в комнату матери и заставил его всю ночь молиться у ее кровати. Доктора назвали это чудом. Хён-ву тоже так полагал. Но сейчас он знал, что это было не просто совпадение.

«Почему мой дом так беден?»

В свои школьные годы Хён-ву полагал, что его дом довольно бедный. Его друзья покупали новые телефоны сразу, как только выходила новинка, они покупали себе горы модной одежды. У него был знакомый, который уехал учиться за границу в средних классах. С другой стороны, Хён-ву тоже покупал себе одежду раз в несколько месяцев, и тратил на них максимум 200000 вон. Почему он был так беден?.. Вот и все, о чем он думал.

Однако несчастный случай изменил его мировоззрение, и он понял, что был еще ребенком. В это время Хён-ву должен был обойти дома семей жертв, чтобы выплатить им компенсацию и оплатить больничные счета матери. Когда Хён-ву просил помощи родственников, он получал только холодные, презрительные взгляды в ответ. После того, как они отказались помогать, Хёну-ву пришлось продать из дома кое-какую мебель, чтобы заработать денег. В кабинете он нашел банковскую книжку. Всего книжек были 5, и на счету было более 100 миллионов вон. Однако они были не на имя матери или отца. Это была страховка и сбережения на имя самого Хёна-ву.

Зарплата его отца составляла примерное 4 миллиона вон в месяц, и он в течение 10 лет откладывал половину своей зарплаты на имя Хёна-ву. 10 лет его родители носили старую одежду, чтобы купить еду и одежду своему сыну.

«Знаешь ли ты, насколько виноватым я себя чувствовал?»

В ту ночь Хён-ву плакал над банковскими книжками. Его родители были сильными. Поэтому и ребенок должен был стать сильным. Именно по этой причине его мать каждое утро рано вставала. В 17 Хён-ву наконец-то осознал эту простую вещь. Сейчас происходило то же самое. Он не стал ей помогать, даже когда нож в ее руках задрожал. Он понимал, что это очень важно для нее. Она наконец-то восстановилась достаточно, чтобы самой нарезать себе яблоки. Его мать отчаянно боролась и старалась реабилитироваться. Она хотела делать такие простые вещи. Когда Хён-ву подумал об этом, что-то в его груди сжалось. Хён-ву быстро выбросил эти мысли из головы и сменил тему разговора:

- Но дядя Гвон заходит?

- А что, он тебе говорит, что каждый день проводит здесь?

- Нет, вообще-то я его давно не видел, поэтому и спрашиваю.

На самом деле контакта между дядей Гвоном и реабилитантами не было с того самого момента, как они начала искать воров.

- Да, он приходит часто. Твои движения очень изменились. И выражение лица как-то посветлело… Что такого ты сделал, чтобы завоевать его расположение?

- Просто я очень внимательно ко всему отношусь.

- Я тебя не понимаю.

- Мама, я не ребенок. Не надо обо мне беспокоиться. Ты же знаешь, что за человек дядя Гвон.

- Ты мне это говоришь, несмотря на то, что я гораздо старше тебя?

- Моя мама очень красива. И поэтому детектив Гвон уже стоит на низком старте с запакованными чемоданами.

- Давай не будем больше об этом говорить.

Хён-ву говорил так серьезно, что его мать покраснела. Она снова была похожа на молодую девушку и выглядела очень мило. Затем она серьезно посмотрела на него:

- Почему тебе так весело от этого?

- Что? Весело?

- Твоя девушка. Ты мне собираешься ее нормально представить или ты ее намеренно скрываешь?

- Девушка? У меня нет девушки.

- Я ее уже видела, почему ты врешь?

- А? Видела?.. – ошарашено переспросил Хён-ву.

- Не могу поверить, что она тебе не рассказала. Она приходила ко мне вчера вечером и принесла мне еды. Ее зовут Джун Хё-сун, так ведь?

- Х… Хё-сун?..

Хён-ву оторопел. Джун Хё-сун знала сложные обстоятельства Хёна-ву, но он не говорил ей, что его мать находится в больнице, и не сообщал ее имени. Однако было несложно догадаться, кто сказал: конечно, дядя Гвон или реабилитанты.

- Так что я почувствовала облегчение.

- Да?

- Да, ты никогда не горел желанием обсуждать со мной девушек или какие-то проблемы.

- Ты не правильно все поняла. Джун Хё-сун мне как младшая сестра.

Мать хитро посмотрела на него и засмеялась:

- К твоему отцу я тоже поначалу относилась как к старшему брату. А потом мы поженились.

- Но все правда не так, как ты думаешь!

- Хо-хо, не оправдывайся, тебе незачем смущаться, мама все понимает.

- Но ты не помнимаешь…

- Ладно, давай закроем эту тему. После еды остались контейнеры, захвати, когда будешь уходить. Понял? Если Хёну-ву хорошо, то и мама хорошо. К бою!

Мать подняла вверх сжатый кулак. Она поверила в этот абсурд…

* * *

19:00. Джун Хё-сун начинала подработку. Хён-ву договорился с ней о встрече и направился к ней. Он пришел на полчаса раньше и ходил туда-сюда с отстраненным взглядом.

- Уау, я удивлена, оппа, вот уж не думала, что ты мне позвонишь.

- Моя мама попросила вернуть тебе это… - ответил Хён-ву, протягивая ей сумку. Это была их первая встреча после того, как дядя Гвон выпихнул его из машины и силой отправил на свидание. Несмотря на то, что он позвонил и пришел, сейчас он не знал, что сказать…

- А? Ты заходил в больницу?

- Как ты узнала о больнице? – резко спросил Хён-ву.

- Я услышала от Гвона Хва-рана, - тихо ответила она.

Черт, как он и думал! Лиса под маской медведя.

- Вообще-то я предложила сходить вместе с ним, но он сказал, что это плохо отразится на сердце твоей мамы. Извини… Ты голодный?

Ему не надо было ее извинений. Нет, наоборот.

Конечно, ситуация была идиотской, поначалу он думал, что скажет ей спасибо при встрече. После несчастного случая родственники не приходили навестить ее, и она почти все время была одна. К ней приходили только дядя Гвон и Хён-ву. Но сейчас пришел кто-то еще. И этот человек был знаком с Хёном-ву… Значит, Хён-ву беспокоился о состоянии мамы и попросил друзей прийти навестить ее. Может быть, поэтому она была в таком радостном настроении сегодня? Хён-ву почесал голову.

- Нет, я не расстроен. Хотя немного смущен.

- Да? Почему?

- Потому что… Мать больна. Чему тут радоваться?

Многие люди знали о ситуации и Хёна-ву и симпатизировали ему. Он этого не хотел. Поэтому он не рассказал Джун Хё-сун об этой ситуации. Но Джун Хё-сун быстро сказала:

- Это неважно. К тому же, после того, как я услышала про твою маму, мое впечатление о тебе еще более улучшилось… - она, казалось бы, сама удивилась своим словам и замолчала. Ее громкий голос заставил проходящих мимо людей и парочек хихикать. Но вместо того, чтобы смутиться, она гордо подняла голову и продолжила, - Над чем вы смеетесь? Оппа замечательный!

- Ой, что это с ней?

Несмотря на то, что на нее странно посматривали, она даже глазом не повела. Хён-ву, наоборот, вспыхнул от смущения.

- Да ладно тебе, оппа, - Джун Хё-сун взяла его за руку.

- Как это неловко…

«У нее всегда был такой характер?..»

Хён-ву остолбенел. Он знал Джун Хё-сун как спокойную девушку, которая мало говорила, любила музыку и вообще была склонная поплакать. Поэтому Хён-ву всегда думал о ней как о младшей сестре. Но теперь он не понимал, правильное ли это впечатление. Та Джун Хё-сун, которую он встретил сегодня, была более активной, сильной и … привлекательной.