друга по голове.

— Только не делайте так дома, — предупредила их Талия, ее тон был полон

беспокойства. Последнее, в чем она нуждалась, так это в гневных звонках от родителей,

обвинявших ее в призыве их детей к насилию.

К тому времени, как она вышла из здания школы и направилась к стоянке, она была

измотана. К ее удивлению и ужасу, она увидела того самого человека, ворвавшегося в ее

класс, бродившего по стоянке. Он сделал круг, остановился, потом будто принюхался.

Страх ледяной молнией пронзил ее позвоночник, но поехать на машине – было самым

быстрым способом добраться до дома. «Я просто дойду до своей машины, сяду внутрь и

уеду, пока он меня не побеспокоил». Я всегда смогу позвонить в полицию по дороге

домой. Мне просто нужно добраться до моей машины…

— Эй, — громко сказал мужчина, когда Талия попыталась проскользнуть мимо

него. Звук его голоса заставил ее подпрыгнуть, — Эй, я сожалею о случившемся.

Талия медленно попятилась от него, пот проступил на ее лбу.

— Все в порядке, — пролепетала она голосом, которым говорят со злой собакой,

чтобы она не набросилась, — Я пойду. Я просто хочу сесть в машину и уехать.

— Не уходи. Пожалуйста? — мужчина поднял руку в жесте доброй воли, — Я не

хочу тебя обидеть,— он перенес свой вес с одной ноги на другую. Талия вдруг поняла,

насколько он был красив. Его золотистая кожа говорила о том, что он много времени

проводил на солнце. В его глазах плясал игривый огонек. Приятное чувство возникло в

низу ее живота.

«Прекрати», — приказала Талия своему телу. «Ты не знаешь этого парня! Он

может оказаться кем угодно! Ради Бога, он мог бы быть серийным убийцей!»

Она сделала глубокий вдох.

— Я сожалею, — она попыталась улыбнуться, — Я действительно должна

спешить. Меня дома ждет сын, а няня сердится, если я опаздываю, — она замолчала и

покраснела, — Я сожалею, что ударила тебя. Надеюсь, я не нанесла тяжких повреждений.

Мужчина лениво усмехнулся и постучал кулаком по голове:

— Я довольно крепкий, — сказал он великодушно, — И кроме того, ты пыталась

защитить детей. Я бы сделал то же самое.

Талия прикусила губу. Она знала, что должна уйти, но не могла. Что-то было в

глазах этого мужчины, но восхищало ее и не позволяло двинуться.

10

— Кстати, я Алек, — сказал он. Он протянул ей огромную ладонь. Она

замешкалась, но все же протянула свои в ответ. Она ахнула, когда Алек ее коснулся —

его рука была настолько большой, что ее казалась просто карликовой.

— Я Талия, — он крепко пожал ее руку, и она почувствовала, как приятная дрожь

пробежала по позвоночнику.

— Я бы сказал, что приятно познакомиться, но наша первая встреча была явно не

из приятных.

Талия покраснела:

— Все в порядке, — сказала она мягко.

— Талия, — произнес Алек низким, хриплым голосом, очаровавшим ее. Она не

могла перестать смотреть на его чувственные губы, — Мне очень жаль. Не хотела бы ты

поужинать?

— Что? — поразилась она, — Я имею в виду, — продолжила она, краснея, — Ты

хочешь сходить на свидание? Со мной?

Алек оглянулся, делая вид, что внимательно изучает стоянку:

— Ну, как я вижу, ты здесь единственная женщина. Так что, да, возможно, я

приглашаю тебя на свидание.

— Хорошо, — ответила она, прежде чем подумала, — Я пойду с тобой на ужин.

11

Глава 2

Всю дорогу до дома в голове Талии не стихал вихрь мыслей. Она не могла

перестать думать о своем сыне, Дэнни, неожиданном появлении Алека и безумном

рабочем дне… Этого было достаточно, чтобы убедить ее прилечь сразу по приезду домой.

Талия с облегчением увидела, что Джеймс с няней сидели на лужайке перед домом.

Амелия, ее няня, поднялась на ноги, когда Талия остановилась на подъездной дорожке.

Няня подбежала к ней с искаженным лицом.

— Он снова это сделал, — протараторила она прежде, чем Талия успела покинуть

автомобиль,— Он снова грыз ножки стола.

Талия нахмурилась:

— Кислый спрей не помогает?

— Нет, — покачала головой Амелия, — Я распылила его на ножки, но он, кажется,

даже его не заметил и вновь начал жевать, — на ее лице было написано отвращение, — Я

не знаю, что с этим делать. Ваш ребенок просто ненормальный!

Талия подошла к сидящему на траве Джеймсу и взяла его на руки, тут же немного

задохнувшись от его тяжести. До двух лет ему осталось совсем немного, но весил он, как

дети намного старше его. К тому же, он был крупнее своих сверстников – чужие люди

часто спрашивали Талию, в какой детский сад ходит Джеймс, не осознавая, что ему еще

рано.

— С ним все в порядке, — встала Талия на защиту сына. Она посмотрела в его

золотисто-карие глаза. Он явно находился в хорошем настроении, — Ему просто скучно.

Дети творят довольно странные вещи, когда им скучно.

— Я вот никогда не жевала древесину, когда была ребенком. Вам действительно

нужно что-то с этим сделать. Он выходит из-под контроля.

Талия закатила глаза.

— Он в порядке, — отрезала она, — И все врачи, которых мы посетили, с этим

согласились.

— Простите, — Амелия покраснела, — Увидимся завтра.

— Амелия, ты не могла бы задержаться завтра? Я заплачу еще пятьдесят долларов.

У меня… встреча с учителями, — солгала Талия, — Я вернусь домой к десяти или около

того.

— Встреча с учителями до десяти вечера? — Амелия нахмурилась.

— Иногда мы выбираемся куда-нибудь, — по определенным причинам Талия не

хотела говорить няне правду. У нее возникало ощущение, что Амелия может начать

осуждать молодую мать-одиночку за то, что она ходит по свиданиям, пока маленький

ребенок ждет ее дома.

— Оу, — ответила няня. Талия не могла с уверенностью сказать, купилась ли

девушка на ее ложь или нет, — Конечно.

Когда Амелия ушла, Талия занесла Джеймса в дом. Ему, видимо, нравилось сидеть

на кухонном полу и стучать по кастрюлям. Талия сидела на барной стойке и смотрела на

него. Ей не хотелось этого признавать, но часть ее чувствовала, что Амелия в чем-то

12

права. Джеймс всегда чем-то отличался от других детей, не то, чтобы это было плохо, это

было просто… как-то иначе. Он был невероятно волосатым — он вышел из утробы

матери с полной головой волос, которые сейчас стали длинными и лохматыми. К тому же,

он любил жевать древесину и обладал удивительной для детей его возраста силой.

Он значительно отличался от учеников Талии.

Талия поежилась, вспомнив тот день, когда сообщила Дэнни о своей беременности.

Сначала она хотела солгать, сказать, что ей, каким-то чудом, удалось забеременеть! Это

казалось хорошей идеей, когда она лежала в постели, пытаясь придумать, как ему

рассказать. Но с утра она поняла, что не сможет ему солгать. Они с Дэнни были вместе в

течении нескольких лет, и он решила, что он заслуживает знать правду. Она предполагала,

что он может разозлиться, но не думала, что его поглотит слепая ярость. Талия стала

бояться за свою жизнь и жизнь ребенка, когда он начал угрожать расправой. Она бросила

его. С тех пор они мало общаются.

— Мама! — позвал Джеймс. Это было одно из любимых его слов. Хотя он еще не

говорил предложениями, Талия почти всегда могла понять, что он хотел ей сказать. Будто

у нее была связь с ребенком. И ей это нравилось.

— Что такое? — Талия улыбнулась Джеймсу.

— Бум! — сказал он и, ухмыльнувшись, ударил две кастрюли друг об друга.

От этого Талии разболелась голова. «Это будет долгий вечер», — подумала она про

себя.

***

— Пока, мам! — Джеймс замахал руками в воздухе, а на лице Амелии читалась

паника. Она не сможет удержать его, если он слишком разойдется. «Джеймс становится