Тамлин развернул пергамент, прочёл его содержимое и выражение его лица сменилось с озадаченного на гневное.

— Это абсурд! Силы Селгонта не нападали на сэрлунцев!

— Ни один саэрбец тоже, уверяю вас.

Тамлин отдал письмо Кейлу, и тот прочёл его сам.

«Вчера солдаты Селгонта и Саэрба трусливым и подлым образом напали на членов сэрлунской делегации, когда те направлялись в Ордулин на собрание знати. Судя по всему, это нападение — ответ на арест убийцы Эндрена Корринталя и совершено в знак поддержки его и его союзников, пытающихся захватить власть в Сембии с помощью силы оружия».

Остальное он даже читать не стал.

— Она лжёт! — выпалил Тамлин. — Лжёт!

Абеляр кивнул.

— Всё это ложь. Мой отец не убивал главного правителя, и всё же Мирабета приговорила его к заключению в йоннской Дыре.

Услышав эти новости, саэрбские солдаты обменялись беспокойными взглядами.

Абеляр продолжал:

— Селгонт и Саэрб не нападали на сэрлунцев, и всё же нас объявили предателями. Правда больше не имеет значения. Люди и знать предпочитают ложь, поскольку им по нраву то, к чему она ведёт. Мирабета сделала Саэрб и вас врагами, врагами, которых она использует, чтобы укрепить свою власть.

— Я не допущу этого, — помотал головой Тамлин. — Сембия этого не допустит.

— Это уже произошло, милорд, — заметил Абеляр. — Большая часть дворян в стране поддерживают её. Лишь Даэрлун остаётся нейтральным, и то потому, что думает отколоться и стать вассалом Кормира. Остальных Мирабета заполучила с помощью страха, обещаний и лживого патриотизма. Она уже собирает войска со всей Сембии в Ордулине и Сэрлуне. Придёт весна, и Селгонт с Саэрбом осадят её две армии. У вас есть два варианта. Вы можете принять её ложь и покорно взойти на эшафот, а можете сражаться. Другого пути нет.

— Сражаться? — переспросил Тамлин. — Сражаться с другими сембийцами?

— Гражданская война, милорд, — кивнул Абеляр. — Она уже идёт, хотя армии ещё не сходились в битве.

Тамлин покраснел и вспотел. Бой и новости из столицы заставили его отчаяться.

— Мне нужно время подумать, — сказал Тамлин, потирая виски. — Это… невероятно.

Кейл подступил к нему, готовый поддержать его своим присутствием, если не своей рукой.

— Где ваш лагерь, Абеляр?

Абеляр холодно посмотрел на него.

— Недалеко отсюда.

Он обернулся к своим солдатам.

— Регг, выдели людей, чтобы помогли селгонтцам собрать их мертвецов. Затем мы направляемся в лагерь.

Селгонтцы с помощью саэрбцев стали собирать павших. После этого весь отряд поскакал в лагерь Саэрба. Тамлин, Кейл и Абеляр ехали позади основной массы людей.

— Вы говорите о гражданской войне, и всё же отправились так далеко на восток от своего дома, чтобы спасти нас? — спросил Кейл.

Абеляр смотрел на Тамлина, отвечая Эревису.

— Я должен был позаботиться о сохранности и преданности правителя моего единственного надёжного союзника. Первого я добился. Второго, надеюсь, тоже?

Тамлин отсутствующе кивнул. Абеляр перевёл взгляд на Кейла, потом снова на Тамлина.

— Необычная у вас компания, лорд Ускеврен, — заметил он.

Тамлин принял вызов.

— Господин Кейл доверенный советник… и жрец.

— О? — спросил Абеляр, подняв бровь. — Какому богу вы служите, Эревис Кейл?

— Да, кому вы поклоняетесь, господин Кейл? — поинтересовался Тамлин.

Кейл был на волоске от того, чтобы врезать Ускеврену кулаком в лицо. Если бы Тамлин не был сыном Тамалона, если бы Кейл не знал, что судьба Магадона связана с судьбой Сембии, он оставил бы Тамлина на произвол судьбы.

Эревис посмотрел в глаза сначала Тамлину, потом в глаза Абеляру. Он достал из кармана маску и показал её им.

— Я служу Маску, повелителю теней. Уже больше двух лет.

Тамлин казался шокированным. Абеляр нахмурился. Кейл наградил суровым взглядом сначала Тамлина, потом Абеляра.

— Я читаю по твоему лицу, Корринталь. Говори, что хотел.

Тамлин, судя по всему, изменил мнение о своей словесной ловушке. Он заметил:

— Господин Кейл бессчисленное множество раз доказывал свою ценность для меня и моего отца, Абеляр. Его верность не вызывает сомнений, какому богу он бы не служил.

Абеляр не отводил глаз от взгляда Кейла, пока говорил Тамлин. Кейл отдал ему должное. По крайней мере, Абеляр был человеком, которого он мог уважать.

— Я сужу людей по их действиям, Кейл, — сказал Абеляр. — А не по их богам или по их крови.

Он посмотрел на кожу Эревиса, как будто видел, что тот — не просто человек.

— Но Латандер дал мне силу заглядывать в чужие души, и я вижу внутри тебя тьму. Она заметна любому зрячему.

Кейл знал, что это правда, но был слишком зол, чтобы признавать это вслух.

— Тьма есть в каждом, Корринталь, — ответил он. — Я, как и ты, сужу по поступкам. Тот святой символ, что ты носишь, не имеет для меня никакого веса.

Они смотрели друг на друга ещё мгновение. Наконец Абеляр кивнул.

— Что ж, хорошо, — сказал он.

— Хорошо, — отозвался Кейл.

Когда они достигли саэрбского лагеря, Тамлин, Кейл и Абеляр устроили совет наедине, возле костра среди палаток. Ускевренские гвардейцы и саэрбские солдаты поставили людей в дозор и отправились спать.

Тамлин перевёл взгляд с Кейла на Абеляра. Свет костра выхватил мешки у него под глазами.

— Если мы будем сражаться, — он пристально разглядывал Абеляра, — и я говорю «если», поскольку даже в том случае, если я соглашусь с вашим предложением, у меня нет безоговорочной власти посылать Селгонт на войну — это решение должен обсудить и принять Старый Чонсель…

Абеляр сказал:

— Они будут сражаться. К вашим стенам подступит армия. Они будут сражатся или умрут.

Тамлин вздохнул.

— На кого ещё мы можем рассчитывать в качестве союзника?

Абеляр откинулся назад и покачал головой.

— Ни на кого. Дворене либо приняли сторону Ордулина, либо пытаются сохранить нейтралитет, пока буря не минует.

Выбранные им слова показались Кейлу зловещим знаком. Абеляр продолжал:

— Даже дворяне в Саэрбе и окрестностях упали духом. Мой отец мог бы сплотить их, но он в йоннской Дыре — а я не он.

Младший Корринталь спокойно посмотрел на Тамлина.

— В этом отряде у меня две сотни и одиннадцать человек. Ещё две, может быть, три сотни я смогу собрать в Саэрбе. Вместе с вашими силами это всё, что стоит против Мирабеты.

Тамлин покачал головой.

— У вас четыре сотни? В лучшем случае пять? У Мирабеты будут тысячи. Я смогу собрать две тысячи, вряд ли больше, при условии, что Старый Чонсель согласится, что война — наш единственный вариант действий.

— Это единственный вариант, — подтвердил Корринталь, и Кейл обнаружил, что согласен с ним.

— Откуда нам это знать? — спросил Тамлин, по-прежнему хватаясь за соломинку. — Возможно, Даэрлун прав. Мы мирно подождём и посмотрим, как будут развиваться события.

Прежде чем Абеляр смог ответить, вмешался Кейл:

— Милорд, вы ведь читали заявление. Мирабета объявила Селгонт и Саэрб врагами Сембии. Если Абеляр говорит правду, большинство дворян готовы поддержать её игру.

— Я всегда говорю правду, — сказал Абеляр Кейлу.

— Посмотрим, — парировал тот.

— Мирабета Селькирк не хочет войны, — обратился Абеляр к Тамлину. — Война просто необходима ей. Это предлог, чтобы захватить и удержать власть. Я смотрел ей в глаза, хулорн, видел её душу. Кроме власти, для Мирабеты ничего не имеет значения. А её козни поддерживает племянница, Элирил Хравен, которая служит тёмному покровителю. Здесь происходит нечто большее, чем просто узурпация власти Мирабетой.

Кейл был согласен, но держал свои мысли при себе. «В конце концов всё это приведёт к Магадону, — сказал ему Маск, — хотя, возможно, результат тебе не понравится».

Абеляр продолжал.

— Если мы будем бездействовать, нас повесят, как предателей. Никакого мира перед объявлением войны. Мирабета не может этого допустить.

Слова Абеляра тяжким грузом легли на всех троих. Какое-то время они сидели в молчании.