Клирики заворчали, отвели глаза.

— Либо вы оставляете щиты, либо я оставляю вас.

Лорган знал, что угроза пропустить битву заставит жрецов-берсерков проявить немного здравомыслия.

— Ладно, — буркнул Ворс, бросая свой щит. Паалин сделал тоже самое. Оба сверлили глазами Лоргана.

Тот улыбнулся и посмотрел на своих сержантов.

— Нападаем с тыла. Убедитесь, что они заметят, что вы проделали долгий путь. Заставим их отступать на север, к Ордулину. Неважно, сколько из них умрёт, главное чтобы кто-то умер. Собственные потери сводим к минимуму. Помните, мы не пытаемся стереть их с лица земли, только ранить. Кареты не трогать, своих людей не оставлять ни живыми, ни мёртвыми. Всё ясно?

Наёмники закивали.

— Тогда выдвигаемся.

Сержанты подвели своих лошадей поближе и приказали своим людям готовиться к стычке.

Со скоростью и чёткостью, которые позволили Клинкам выиграть больше двадцати битв, отряд двинулся вперёд, разбившись на пять групп, каждую из которых возглавлял один из сержантов Лоргана.

Ворс и Паалин достали из седельных сумок цветные стеклянные сферы и разбили их об оставшийся от вяза пень, прося Талоса насладиться разрушением и благословить людей в предстоящей схватке. Лорган хлопнул каждого жреца по плечу, чтобы как-то извиниться за их задетые чувства.

— Рехт и лучники — в тыл, — приказал он.

Рехт и десяток лучников выстроились в тылу. Лорган, жрецы и Менник расположились позади них.

Когда отряд достиг Ротовирского тракта — широкой, утрамбованной дороги, лентой тянувшейся вдоль восточного побережья Сембии — Клинки выстроились по пятеро в ряд и перешли на галоп. От грома копыт земля вокруг задрожала.

Спустя полчаса езды они увидели впереди сэрлунскую делегацию. Энкен руками просигналил отряду построиться полумесяцем. Люди Энкена и Гависта отошли на левый фланг; Борл и Скоррал взяли на себя правый. Рехт и его лучники взяли луки и заняли место в середине полумесяца. Следом за ними шли Лорган, Менник и жрецы.

— Я хочу пролить чью-то кровь, Лорган, — сказал Ворс, ударяя кулаком в перчатке по нагрудной пластине своего доспеха. Паалин прорычал согласие.

Лорган покачал головой.

— Вы оба держитесь рядом со мной. Будете заботиться о раненых и следить, чтобы никого из наших не оставили здесь — ни живого, ни мёртвого.

Лорган знал, что пленника или мертвеца можно допросить и раскрыть подлинную сущность нападавших. Форрин ясно дал понять, что такого случиться не должно.

Жрецы, как обычно, поворчали, но согласились выполнить его приказы.

Впереди крайние всадники сэрлунской делегации обернулись и увидели несущиеся на них силы Лоргана. Двое поскакали вперёд, предупреждая товарищей. К наёмникам повернулась дюжина голов. Люди указывали на них, кричали. В руках появились щиты и оружие. Из карет высунулось несколько голов, оглядываясь назад. Лорган оскалился, представив, как потрясены сэрлунские дворяне, на которых напали на их собственной дороге.

Гавист протрубил в рог. Чистые ноты заглушили стук копыт.

Один из сэрлунских наездников в ответ подул в трубу. Лорган видел, как двое-трое наездников раздают приказы прямо на скаку. Сэрлунская делегация погнала своих лошадей галопом, но весь отряд не мог двигаться быстрее карет. Клинки стремительно сокращали разрыв. Один наездник в сэрлунской делегации повернулся в седле и указал чем-то в сторону наёмников. Лорган решил, что это волшебник.

— Жезл! — закричали несколько Клинков.

Изломанная молния выстрелила из жезла, ударив в людей Борла. Три лошади и их всадники упали, крича и дымясь.

— Позаботьтесь о них! — крикнул Лорган Паалину, который отправился помогать раненым. Менник начал контрзаклинание, но Лорган взмахом руки прервал его.

— Подожди, — сказал он волшебнику и позвал Рехта и его лучников. — Лучники на мага! Лучники на мага!

Стрелять верхом в движущуюся цель — непростая задача, но Лорган знал, что люди Рехта очень хороши в своём деле. Лучники наложили стрелы и натянули тетивы до самых ушей.

— Залп! — приказал Рехт, и в воздух взвились одиннадцать стрел. Большая часть упала на дорогу, не причинив никому вреда, но две стрелы попали в лошадь волшебника и повалили её на землю. Сэрлунцы не стали останавливаться из-за одного из своих людей.

— Затоптать его! — крикнул Лорган.

Двое бойцов Энкена проскакали по упавшему магу, раздробив его череп прежде, чем несчастный успел подняться. Клинки настигали сэрлунцев. Те, как могли, пытались построиться на скаку.

Из карет снова показались головы. Лорган мог различить широко распахнутые глаза. Обладатель одной крикнул что-то ближайшему всаднику и снова исчез внутри. Левая дверца задней кареты распахнулась, и оттуда высунулся человек, встав на подножку, лицом к преследователям. Его синие одежды развевались вокруг грудной пластины с изображением зубчатого колеса — символом Гонда. Движения его рук сказали Лоргану, что человек готовит заклинание.

— Берегись жреца! — крикнул Энкен, и его предупреждение передали по рядам.

— Займись им, — сказал Меннику Лорган.

Волшебник торопливо прочёл инкантацию и закончил своё заклинание раньше, чем это сделал жрец. Четыре сияющих стрелы сорвались с его пальцев и ударили слугу Гонда в грудь. Тот сморщился от боли, но удержался на карете и закончил свою молитву. Он открытой ладонью указал на дорогу за каретой, и Лорган увидел бегущую по земле красноречивую полосу магического искажения.

Дорога в мгновение ока превратилась в жидкую грязь. Большая часть людей Гависта и Борла не успели остановиться и въехали прямо в неё.

Лорган, Ворс, Менник и лучники натянули поводья, останавливая своих лошадей, и направили их в объезд болота, но заклятие отрезало их от остального отряда.

Тем временем группы Энкена и Скоррала, которых не затронула грязевая ловушка, продолжали преследовать сэрлунцев. Отряд Лоргана разделился надвое.

Сэрлунцы внезапно перешли в наступление. Двадцать всадников, как один, подались влево, выполнили разворот и помчались прямо на людей Энкена. Скоррал закричал, и его группа двинулась им наперерез. Оставшаяся дюжина сэрлунцев и кареты продолжали путь на север.

На сэрлунцах были нагрудники и открытые шлемы, они несли круглые кавалерийские щиты. Приближаясь к людям Энкена, они высоко подняли свои клинки. Наёмники ответили собственным оружием.

— За Саэрб и Эндрена! — крикнул Энкен, и некоторые из его людей повторили лживый клич. Лорган улыбнулся, довольный, что сержант не забыл про их обман.

Плоть и сталь столкнулись. Падали лошади, кричали люди. Клинки ударяли и обагрялись кровью. Когда стороны разошлись, у каждой из них осталось по горстке убитых.

Сэрлунцы подались вправо, развернулись и поскакали обратно к дороге. Отряд Скоррела обрушился на них с фланга. Лошади ржали и брыкались. Сталкивались щиты. Кричали и умирали люди. Какое-то мгновение Лорган не мог различить, кто есть кто.

— За Селгонт и свободу Сембии! — кричал Скоррал и его люди.

Сэрлунцы не приняли навязываемый бой и попытались оторваться. Люди Скоррала отпустили их, Скоррал поднял руку, приказывая своему отряду не преследовать противника. Энкен сделал так же.

— Кажется, достаточно, — пробормотал сам себе Лорган. Они пролили кровь и обратили сэрлунцев в бегство. Рисковать людьми и дальше не было смысла.

Дальше по дороге загудел рог, и ещё около сотни всадников появились в поле зрения, двигаясь к отряду Лоргана стремительным галопом. На их мечах и плюмажах сверкало солнце. Они несли с собой знамя, но Лорган не мог различить, кому оно принадлежит.

Отступавшие сэрлунцы радостно закричали. Кавалерия, убегающая от людей Скоррала, развернулась, будто собираясь контратаковать.

— Кто, во имя Девяти Адов, они такие? — спросил Ворс.

— Они под флагом Ордулина, сэр! — закричал Рехт.

Лорган выругался. Его отряд был слишком мал, да ещё и разделён, чтобы противостоять натиску кавалерии из сотни солдат. Кроме того, в его задачу входил только удар по сэрлунцам. Что здесь забыли солдаты Ордулина?