— Какой же ты романтик, малышка Ло Пэркью! — бросил он издевательски-беспощадной улыбкой. — Ничего подобного. Но я намерен явиться к поверенным и вытянуть из них все, что известно о моих правах на те две недели, что остаются до моего тридцать первого дня рождения. А заодно выяснить, можно ли освободиться от ставших излишними услуг так называемого «опекунского контроля»?
Желание схватить его завтрак — тарелку и все прочее — и обрушить на эту кудрявую непрошибаемо наглую башку было почти непреодолимым. Героическим усилием Лаура взяла себя в руки, но он заметил бешенство в ее глазах.
— Только попробуйте, и получите кое-что, посерьезнее яичницы с беконом, — отрывисто предостерег он, смерив «экономку» уничтожающим взглядом от макушки до носков обшарпанных кроссовок.
Какое-то мгновение она чувствовала себя совершенно беззащитной перепелкой, не зная, куда скрыться от сыпавшихся на нее метких стрел презрения. Постепенно успокаиваясь, он забарабанил по столу знакомый с детства лихой военный марш.
Ощущая внутреннюю дрожь, Лаура глубоко вздохнула, чтобы совладать с голосом.
— Вы зря потратите время, — холодно предупредила она. — Я ухожу сейчас же.
Резкий поворот, и вот она уже держится за ручку полуоткрытой двери.
— Кошмар! Кто же позаботится обо мне, узнает о моих планах на сегодня?! — раздался позади грубый голос. — Между прочим, я направляюсь на кладбище. Чтобы…
— О! — только и смогла вымолвить она, в нерешительности продолжая стоять на пороге комнаты и все яснее осознавая, как глубоко задевало Джесса столь явное невнимание к боли, которую он отнюдь не симулировал.
Она не выразила ему никакого, даже чисто формального соболезнования! Ничем не дала понять, что разделяет постигшее его горе. Быть может, в последние месяцы Джесс показал себя беспечным эгоистом по отношению к Нелли, но о взаимной привязанности «корсиканки» и ее внука в деревне ходили легенды. Конечно, обвинять Джесса в непочтительности и атрофии родственных чувств — непростительное хамство.
— Вот-вот, «о!» — мрачно передразнил он. — Я ведь не сказал ничего о своем стремлении избавиться от ваших услуг. Я только собирался выяснить, как это повлияло бы на мое положение. Сейчас ни о чем таком речи не идет. Буду только признателен вам за все, что вы здесь делаете и продолжаете делать. До тех пор пока я не составлю более четкое представление о ситуации. Не беспокойтесь, вы не пожалеете о том, о чем я вас, возможно, попрошу.
— Как вам будет угодно. — Все ее существо протестовало против того, чтобы идти у него на поводу. Но, в конце концов, разве это не могло быть хотя бы частичной компенсацией за нервотрепку, за беспричинные, идиотские нападки, которыми она преследовала Джесса? Кроме того, бросить все сейчас и бежать прочь, значило нарушить свои обязательства перед Уайлдмэном. И пусть катится к черту каждый, кто заподозрит ее в меркантильности!
Лаура закрыла за собой дверь, намереваясь использовать одиночество для занятий домашним хозяйством и постараться выкинуть из головы навязчивый образ смуглого красавца с сардонической усмешкой.
Последнее оказалось нелегким делом, несмотря на сопровождавший ее по всему дому плеер с любимыми мелодиями, под которые было веселее протирать массивную ореховую мебель, смахивать пылинки с зеркал и прядки паутины с высоких потолков, украшенных орнаментом.
К ее удивлению, Джесс сам застелил постель. Единственным признаком его незримого присутствия в комнате был небольшой кожаный саквояж, куда, вероятно, умещалась смена одежды. Если там была и пижама, то она, должно быть, уже была аккуратно сложена и ждала своего часа под подушкой. Но проверять это предположение Лаура не собиралась.
Она уже предвкушала удовольствие основательно понежиться в ванной, посещение которой оставила напоследок, как вдруг плавное течение мыслей нарушил вопрос: а входит ли в ее обязанности кормить Фоклейна обедом и ужином?
Нелли наверняка ожидала бы от нее этого, подумала она, открывая дверь ванной комнаты и обнаруживая, что опрятность Джесса распространяется и на это царство. То, что он побывал здесь недавно, выдавала только безопасная бритва, аккуратно уложенная в коробочку, баллончик пены для бритья и стакан с зубной щеткой и пастой.
Полотенца, которые он вчера получил от Лауры, были тщательно развешаны на перекладинах, а сама ванна сияла сказочной чистотой. Что ж, приучен к домашнему уюту, стало быть. Ну, хоть какое-то очко в его пользу! Удержавшись от слабой улыбки, Лаура вставила на место пробку, открыла краны и начала раздеваться.
Ближе к полуночи, когда от потенциального наследника поместья Хантерс все еще не было ни слуху, ни духу, стихшая было волна раздражения вновь начала нарастать. Ну, где можно болтаться столько времени? — в который раз спрашивала она себя, не в силах более сопротивляться сну. Если уж просишь дождаться твоего возвращения, то, по крайней мере, изволь предупредить, когда появишься. Элементарная вежливость!
Справедливости ради надо было признать, что Джесс не просил приготовить никакой еды к своему возвращению. Хотя вполне можно было догадаться, что она об этом позаботится. Хорошо, что говядина по-бургундски еще вполне съедобна. Да, что там, к утру аромат только дозреет. Если, конечно, «синьор» вообще намерен удостоить Хантерс вторичным появлением. Почему бы после столь холодного приема, оказанного в родном доме, не оттянуться в какой-нибудь более приятной компании?
Приглушенное ворчание Рута, донесшееся из коридора, дало понять, что снаружи появился чужой. С трудом стряхнув сонное оцепенение, Лаура посмотрела на светящиеся стрелки настольных часов. Два часа ночи. Нормальное времечко для возвращения с прогулки! А, может быть, это не он, а ночные грабители? Ничего, сигнализация, которую она всегда аккуратно включает на ночь, наверняка остановит их и заставит ретироваться. Набросив стеганый шелковый халат, Лаура уже разыскивала под кроватью шлепанцы, когда у входной двери громко и требовательно прозвенел звонок, развеяв все ее страхи.
Мгновение спустя она уже спускалась по лестнице, миновав щиток управления и на ходу отключив сигнализацию.
— Я вытащил вас из постели, — виновато отметил Джесс, быстро окидывая взглядом ее облитую шелком фигуру и босые ноги, прежде чем шагнуть через порог. — Простите, задержался.
— Кажется, ночные дискотеки еще не добрались до этого уголка Кента, — пожала плечами Лаура. И была вознаграждена за свою язвительность долгим, проницательно-оценивающим взглядом, который, казалось, лишал ее не только скудного туалета, но и способности соображать что-либо.
Неожиданно осознав, что выглядит не лучшим образом, стоя в ночном одеянии с растрепанными волосами, она начала потихоньку пятиться прочь.
— Если вам сейчас больше ничего не нужно…
— Как раз наоборот, моя недогадливая богиня. Мне просто необходим большой стакан виски и ваше эксклюзивное внимание.
Что-то в нем было такое, источающее импульсы неведомой опасности, — предупреждение, о котором Лаура на свой страх и риск не стала задумываться.
— Если это столь необходимо, извольте. — Затянув поясок на халате, она решила разрядить атмосферу, сделав знак следовать за ней в зимний сад. Что такое, в конце концов, бокал виски и несколько минут ее времени?
Лаура зажгла низкие настольные лампы, наполнив красивую комнату мягким светом, в то время, как Джесс извлек из бара все необходимое, залпом осушил пузатый стакан виски и вновь его наполнил. Наконец он открыл дипломат и извлек оттуда пачку газет, которую небрежно швырнул на стол.
— Советую внимательно познакомиться.
Лаура озадаченно пробежала глазами заголовки, прежде чем убедилась, что интуиция ее не обманула.
— Здесь полно объявлений, разбитых по рубрикам. — Она безучастно отметила непередаваемую горечь в его взгляде. — Вы решили мне помочь найти другую работу? — Этот способ отправить ее восвояси отдавал изощренной жестокостью, но она не подаст виду, насколько глубоко уязвлена таким отношением. Такой подлости и цинизма она не ожидала даже от Фоклейна.
