Первым его встречает старый друг, он тоже остановился в «Бристоле» и тоже приехал издалека. Это русский журналист Дмитрий Воскобойников, человек высокого роста и веселого нрава. На ногах у него еще остались шрамы — память о травмах, полученных во время цунами 2004 года в Индонезии, где он с женой Евгенией встречал Новый год. Бывший лондонский корреспондент ТАСС — официального информационного агентства бывшего Советского Союза — и сын одного из шефов грозного КГБ, советской службы безопасности, Дмитрий ныне руководит в Москве «Интерфаксом» — огромным информационным агентством, освещающим события, происходящие по всему миру, от Португалии до Дальнего Востока.

Друзья усаживаются за бежевый мраморный столик в вестибюле, и казашка Евгения, полная блондинка, преподносит писателю особый подарок: роскошное издание «Заира» на языке ее страны. На столике тут же появляются четыре фужера с шампанским и хрустальные вазочки с очищенными фисташками. Беседа переходит на гастрономические темы. Евгения рассказывает, что в Марракеше она ела «кускус а-ля Пауло Коэльо». Дмитрий вспоминает, что в швейцарском Гштааде они были в ресторане «Пауло Коэльо». Разговор прерывает еще один знаменитый журналист — бразилец Како Барселос, руководитель европейского отдела телевизионной сети «Глобо». Он только что прибыл из своего центрального офиса в Лондоне освещать ужин, организованный издательством «Фламмарион». Приехал один, без оператора — снимать будет сам. Журналист раскладывает и устанавливает девятикилограммовый штатив, привинчивает камеру с встроенным юпитером, включает его, жмет на кнопку «пуск», поворачивается, берет микрофон и начинает интервью. Создается фантастическое впечатление, будто съемку ведет камера-фантом, работающая без оператора.

В семь вечера на «Мерседесе» приезжает Жорж, чтобы отвезти их на ужин. Место, выбранное издательством для банкета на двести пятьдесят персон, соответствует грандиозности праздника: это ресторан «Шале дез Иль». Само здание было разобрано в Швейцарии и в точности восстановлено на островке в западной части Парижа, в Булонском лесу, по приказу Наполеона III, пожелавшего таким образом доказать свою любовь к жене, испанской графине Евгении де Монтихо. Охранники проверяют приглашенных на судне, которое должно доставить их на остров Иль-Сюперьер, где находится ресторан. У пристани гостей встречают администраторы и проводят к главному входу, а там всех приветствуют, сменяя друг друга, руководители издательства «Фламмарион». Издателей, литературных критиков, артистов, дипломатов и видных деятелей европейской культуры тотчас окружают папарацци и репортеры светских изданий, их фотографируют, у них берут интервью.

Среди присутствующих минимум два посла: бразилец Сержинью Амарал и Куаныш Султанов, представитель Казахстана, страны, в которой частично разворачивается действие «Заира». Среди тех, кто «блистает своим отсутствием», самая заметная фигура — Фредерик Бегбедер, писатель и литературный критик, в прошлом журналист-рекламщик. С 2003 года он занимает пост редактора в издательстве «Фламмарион». В том, что его нет на банкете, не было бы ничего особенного, если бы не одно обстоятельство: несколькими годами раньше, когда Бегбедер был критиком в скандальном французском еженедельнике «Вуаси», он высмеял Пауло Коэльо после выхода во Франции его «Книги воина света». Когда все занимают места, писатель идет от столика к столику, приветствуя гостей. К присутствующим с краткой речью обращается Фредерик Морель, генеральный директор «Фламмариона»: он заявляет, что издательство, давшее путевку в жизнь нескольким великим писателям, гордится тем, что заключило контракт с Пауло Коэльо. Тот, в свою очередь, в кратком ответном слове благодарит за прием, который почтило своим присутствием столько людей. После десерта с шампанским и танцев под живую музыку встреча заканчивается — во Франции принято завершать мероприятия к определенному часу, в одиннадцать вечера ресторан пустеет.

Посол Бразилии Сержио Амарал, Пауло Коэльо, Кристина Ойтисика и супруга посла Розария Амарал на банкете, устроенном в честь писателя издательством «Фламмарион», Булонский лес, Париж

На следующее утро часовой полет переносит писателя и его жену в аэропорт города По на юго-западе Франции. Там они садятся в машину, которую Пауло оставил на стоянке несколько дней назад: это взятый в аренду скромный «Рено Сценик», такой же, как у Кристины. Пауло Коэльо равнодушен к материальным благам и в какой-то мере аскетичен, поэтому первая роскошная машина появилась у него только в 2006 году, и то в результате натурального обмена, хотя писатель очень богат. Немецкий автозавод «Ауди» заказал ему текст объемом шесть тысяч знаков (что соответствует примерно двум машинописным страницам), который должен был сопровождать ежегодный отчет, рассылаемый акционерам. У писателя спросили, какую плату он хочет получить за свой труд, и Пауло в шутку ответил:

— Машину.

Он написал текст и послал его электронной почтой. Через несколько дней пришедший из Германии фургон выгрузил перед его домом сверкающую черную «Ауди Авант». Одна бразильская журналистка, узнав, что такая машина стоит около ста тысяч евро, произвела несложный подсчет и выяснила, что писатель получил по шестнадцать евро за букву.

— Прекрасно! — воскликнул он, прочитав об этом. — Мне говорили, что Хемингуэю платили пять долларов за слово.

Через полчаса после выезда из По Пауло и Кристина прибывают в тихий Тарб — городок с пятьюдесятью тысячами жителей на окраине французской Страны Басков, в нескольких километрах от испанской границы. Проехав еще немного к югу по пустынной сельской дороге, они оказываются дома — в деревушке Сен-Мартен, окруженной пшеничными полями и пастбищами, по которым бродят коровы-голштинки. В деревушке всего несколько десятков домов, где проживает триста шестнадцать душ. Столь странное место жительства было выбрано ими в 2001 году, когда Пауло и Кристина совершали паломничество в Лурд, что в семнадцати километрах отсюда. Туда стекаются паломники со всех уголков мира, и в гостиницах не нашлось ни одного свободного места, поэтому супруги остановились в Тарбе, в скромном трехзвездочном отеле «Генрих IV». Спокойствие этих мест, близость священного Лурда и великолепный вид на Пиренейские горы заставили Пауло и Кристину принять радикальное решение: они остались здесь жить. А пока не спеша подыскивали подходящий дом, почти два года провели в отеле «Генрих IV» — старом уютном здании, лишенном, правда, того комфорта, к которому пара привыкла в современных больших отелях. Отсутствие новомодных изысков — здесь нельзя было даже подключиться к интернету — компенсировалось радушием хозяйки, мадам Женевьевы Фалипу, и ее сына Сержа, который по мере надобности преображался из управляющего в официанта, а из официанта — в портье. Так называемый «люкс», в котором поселились супруги, состоял из спальни и ванной, как и прочие номера, но зато здесь был небольшой удобный холл, который они превратили в гостиную.

Пауло Коэльо у своего дома в городке Сен-Мартен в предгорьях Пиренеев

Годы, проведенные бразильским писателем в этом крохотном городке, превратили его в местного жителя. У него не было ни секретарей, ни помощников — он, как и все остальные, сам ходил на почту, в супермаркет, аптеку, мясную лавку. На первых порах к нему еще относились как к знаменитости (к тому же у дверей отеля постоянно толклись журналисты), но никакая слава не может устоять перед повседневными встречами в булочной или парикмахерской, и через несколько месяцев Пауло стал настоящим тарбезцем. Никто не мог понять, почему Коэльо не поселился в излюбленном знаменитостями Париже, Нью-Йорке, на виллах французской Ривьеры или на итальянской Коста-Амальфигана, а предпочел обитать в глуши, фактически на краю света, ибо Тарб — конечный пункт линии скоростного поезда «TGV». И даже после того как он переехал из гостиницы в собственный дом в Сен-Мартене, тарбезцы продолжают считать его своим — и Пауло не остается в долгу. Он доказал это в один из приездов в Париж, выступая в программе «Tout le monde en parle»[5], выходящей в прямой эфир на канале «Франс-2». Ее ведущий Тьерри Ардиссон славится своим умением ставить собеседника в неловкое положение. В тот раз в программе участвовали также певец Донован и стилист Пако Рабанн. Адриссон сразу взял быка за рога: