Но военные инженеры — люди дотошные, и они вскоре выяснили, как в «Энфайр» встроить и ТЛС, и заряд-убийцу. Таким образом, Конгрессу и общественности доложили, что спутник больше не содержит заряда.

Это была первая ложь.

Вторая ложь — якобы весьма ограниченный, четырехмильный, радиус поражения заряда-убийцы. На самом деле радиус поражения составлял тысячи миль. Благодаря данным триангуляции, переданным из НАСА, «Энфайр» мог определить местоположение Орбитала и поразить его.

Ровно через десять секунд после того, как пилот Линдеман запустил ракету ASM-157, спутник выпустил свой заряд-убийцу.

Первичная угроза: с самолета, двигающегося со скоростью 10 махов, запущена ракета. Орбитал отследил траекторию ракеты, затем выстрелил пучок маленьких дробинок из иридиевого сплава. Дробинки вылетели в форме плотного облака, мчащегося со скоростью в несколько тысяч миль в час. В результате воздушного трения эти дробинки расплавились. К моменту пересечения с траекторией ракеты они представляли собой уже капли из плотного литого металла, которые прошили ASM-157, словно рисовую бумагу. Ракета разлетелась на множество бесполезных обломков.

Затем Орбитал переключил свои системы целенаведения на заряд-убийцу с «Энфайра». Но при этом тепловые датчики внезапно засекли пятно на его поверхности, которое почти мгновенно нагрелось от нормальной температуры до пятисот градусов, затем до тысячи. И температура продолжала расти.

Четырьмя часами ранее тяжелый военно-транспортный «Боинг 747–400F» вылетел с авиационной базы Эдвардс в Калифорнии. Согласно плану, это был обычный перелет на авиабазу Лэнгли близ Хэмптона, штат Вирджиния. В отличие от HTV-6Xb, данный 747-й летел с нормальной скоростью. Он никак не мог привлечь к себе внимания со стороны Орбитала. Подумаешь, еще один большой военно-транспортный реактивный самолет, еще один перелет из одного штата в другой.

Этот 747-й, известный еще как YAL-1, был оборудован воздушным лазером YAL-1A, разработанным для уничтожения ракет, в том числе и МБР с ядерными боеголовками, а также любых других видов баллистических ракет. Такой химический кислородно-йодный лазер, или COIL, теоретически мог также применяться против вражеских бомбардировщиков, истребителей, крылатых ракет — или даже против низкоорбитальных спутников.

За тридцать секунд до того, как пилот Линдеман осуществил пуск противоспутниковой ракеты, команда YAL-1 активировала COIL. В лазер подается газообразный хлор, молекулярный йод, раствор перекиси водорода и гидроксида калия. В результате химической реакции раствора с хлором (помимо тепла и хлорида калия) образуется кислород в возбужденном состоянии. Этот так называемый синглетный кислород передает энергию возбуждения молекулам йода, впрыснутым в газовый поток; их резонансная частота близка к резонансной частоте синглетного кислорода, поэтому передача энергии при столкновениях его частиц с йодом происходит эффективно и быстро. Затем в области оптического резонатора лазера происходит генерация на возбужденном йоде.

Лазер работает при сравнительно низких давлениях газа в непрерывном режиме и высоких в случае импульсного режима работы, но скорость его потока во время реакции приближается к скорости звука; молекулы йода теряют лишнюю энергию в форме интенсивного света.

В результате химической реакции этот лазер выдал мощнейший пучок света.

Этот пучок колебался в системе зеркал, вынуждая все большее число молекул йода отдать свою энергию в виде фотонов и все более увеличивая мощность лазерного луча. Оттуда луч попадал в камеру, где зеркала корректировали направленность пучка в соответствии с движением самолета и атмосферными условиями. Наконец, луч переместился в направляющее сопло, расположенное в носовой части YAL-1. В итоге лазер выдал тонкий, но очень мощный поток энергии, поразивший Орбитал.

В течение трех секунд пятнышко на корпусе Орбитала нагрелось почти до трех тысяч градусов по Фаренгейту. Объект прекратил все расчеты и начал двигаться в северном направлении, одновременно набирая высоту. На высоте пятидесяти миль над поверхностью Земли пучок света с YAL-1A снова засек цель и поразил Орбитал в другое место. Началась стремительная игра в кошки-мышки: объект пять раз менял положение и в итоге забрался на высоту шестидесяти миль. После каждого поворота система наведения YAL-1A немедленно корректировала свои установки, но всякий раз это длилось всего секунду, не больше. И лазерный луч всегда попадал на разные места, потому что Орбитал все время вращался, чтобы хоть как-то смягчить безудержный рост температуры.

Заряд-убийца «Энфайра» отслеживал маневры Орбитала. Это было не так уж трудно — благодаря многочисленным точкам на корпусе, которые лазерный луч нагревал до трех тысяч градусов. Заряд-убийца засек внезапное ускорение и подъем объекта, откорректировал курс, а затем взорвал боеголовку. В результате образовалось расширяющееся облако осколков, несущееся со скоростью тридцати трех тысяч футов в секунду.

Орбитал все еще ускорял движение, когда его перехватил заряд-убийца.

Множество осколков из обедненного урана ударило по объекту, кромсая его хрупкие внутренности, в том числе вычислительную систему, доставившую столько неприятностей человечеству. Многочисленные удары мгновенно превратили Орбитал в неработоспособный хлам. Лазер YAL-1A начал нагревать другую точку на корпусе, но объект больше не предпринимал никаких попыток увернуться.

Его отчаянные попытки скрыться происходили прямо над озером Мичиган. Сломанный и разрушенный — фактически это была уже пустая оболочка, — Орбитал начал падать. Когда он достиг предельной скорости, его поверхность нагрелась почти до тысячи градусов. В плотных слоях атмосферы на когда-то гладком корпусе объекта образовались трещины, начали отрываться кусочки.

Он не расплавился. И у него не образовался кометоподобный хвост. Орбитал просто падал вниз.

Триста фунтов уничтоженной — а когда-то сверхсовершенной — машины со скоростью двух тысяч миль в час ударили о поверхность озера Мичиган.

Получился довольно большой всплеск.

От этого удара разрушилось все, что еще оставалось нетронутым, и объект разбился на сотни кусочков, которые с шипением опускались в воду и быстро охлаждались.

Теперь Орбитал был мертв.

Хотя живым он, по большому счету, никогда и не был.

Не допив бутылку, Перри вдруг замер.

Ощущение размытости куда-то исчезло.

Впервые с тех пор, как его треугольники заговорили с ним несколько месяцев назад, его мозг ощутил… ясность мыслей.

Он так сосредоточился на новом ощущении, или, скорее, на его отсутствии, что не заметил, как пиво лилось мимо рта, стекая вниз по щеке.

— Эй, парень, — позвал его Дью. — О чем задумался?

Доуси поставил бутылку на стол рядом с клавиатурой. Он рассеянно вытер подбородок ладонью.

— Помех больше нет, — тихо сказал он. — Не знаю, что или кто меня глушил, но теперь все куда-то исчезло.

Филлипс даже захлопал в ладоши.

— Фантастика! Где же нам тогда искать следующего носителя? В каком направлении?

Перри закрыл глаза, пытаясь расслышать и почувствовать. Неприятность заключалась в том, что он больше ничего не чувствовал.

— Не знаю, — ответил он. — Не могу ничего разобрать. Вообще ничего.

У агента загудел спутниковый телефон. Он вытащил его из куртки и поднес к уху.

— Да? — сказал он, выслушав собеседника. — Не шутишь? Доуси сказал, что не слышит помех. Хорошо, будем держать вас в курсе.

— Это Мюррей, — сообщил он, отключив телефон. — Вот ублюдок! Молчал как рыба, а сам затеял звездные войны, решив, что меня в это посвящать не стоит. Оказывается, они обнаружили секретный спутник и уничтожили его. Видимо, он и являлся причиной помех у тебя в эфире.

Перри широко улыбнулся и обнял Дью за плечи.