Хребет (цепь подводных гор) тянется по дну на восток, вдоль американского побережья. Трещины земной коры обычно проходят вдоль горных хребтов. Ученые утверждают, что через большее или меньшее время в районе Сан-Франциско надо опасаться катастрофы, сравнимой с землетрясением 1906 года и даже более страшной. Такая перспектива, похоже, не пугает калифорнийцев, которые при каждом новом толчке констатируют, что «большой толчок» еще не состоялся… Кто так или иначе не живет на вулкане?

Как и в других океанах, самое глубокое место Тихого океана находится не в его центре. Большие бездны располагаются по его окраинам. Самая глубокая впадина спряталась к востоку от острова Гуам: 11 тысяч метров, на две тысячи метров больше, чем высота Эвереста.

В 1905 году Огюст Пикар, швейцарец двадцати одного года, студент физического факультета, предложил идею аппарата для глубоководных погружений. Он отложил реализацию проекта на более поздний срок из-за отсутствия денег и множества других проектов, роившихся в его голове. В 1932 году он внезапно прославился, поднявшись на воздушном шаре на высоту 16 тысяч метров, достигнув стратосферы. Затем он вернулся к батискафу. Он построил его в 1948 году. Первый аппарат этого типа был назван FNRS-2 (Национальный фонд научных исследований). В 1953 году он с помощью сына Жака, отныне сотрудника отца, строит в Триесте второй батискаф, «Триест». Первый аппарат, FNRS-2, он уступает французскому военному флоту, который модифицирует его и называет FNRS-3. Позже ВМС Франции построили свой батискаф, названный «Архимед». Но нас интересует прежде всего «Триест».

Батискаф не подвешен на тросе, он спускается и поднимается сам. Главная деталь – стальной шар с толстыми стенками (9–15 сантиметров) диаметром менее 2 метров, внутри размещаются два человека. Чтобы сфера не затонула, как пушечное ядро, к ней прикреплен поплавок, который уравновешивает батискаф и спускается вместе с ним с той же скоростью благодаря хитроумному приспособлению, включающему резервуар с бензином. Весь комплекс утяжеляется свинцовой дробью. На дне, на той глубине, которую выбрали для погружения, груз сбрасывают, просто прерывая электрическую цепь, тем самым избегая опасности остаться на дне в случае аварии.

На борту батискафа «Триест» профессор Огюст Пикар с сыном Жаком спустились на глубину 3150 метров в заливе Кастелламар (Италия). В 1956 году во время путешествия в США он заинтересовал своим проектом руководство ВМС США. И на следующий год был подписан контракт. Американские ученые разных отраслей науки прибыли на испытания «Триеста» в итальянских водах. Наконец в августе 1958 года батискаф доставили в Сан-Диего (Калифорния). Новый контракт предполагал, что американские ВМС берут на себя обслуживание батискафа и все расходы на будущие эксперименты; кроме того, США будут финансировать исследовательскую лабораторию в Швейцарии.

Большие подводные каньоны глубоко врезаются в материковый склон на востоке Тихого океана. Монтерей-каньон у берегов Калифорнии имеет примерно те же размеры, что Большой каньон Колорадо: 1800 метров в глубину, 800 километров в длину. Первые американские погружения «Триеста» состоялись в этом районе. Жак Пикар в них участвовал, но командиром батискафа, а также руководителем команды ученых назначили лейтенанта ВМС США Уолша.

– Отношение ВМС США оказалось превосходным, – рассказывал Жак Пикар. – Мы могли потребовать любые вспомогательные материалы, любой инструмент. Ответ всегда был положительным, даже когда еще не была известна цена того, что мы требовали.

Батискаф погружался и поднимался в районе Сан-Диего, ученые проводили наблюдения, в основном по скорости звука в подводной среде на разных глубинах. Те, кто занимал места в стальном шаре, видели в иллюминаторы в рассеянном свете кварцевых ламп медуз и планктон. Они заносили в бортовой журнал малейшие детали и объекты: «Заметили угольную рыбу тридцати сантиметров в длину с двумя большими глазами».

Щедрые американские морские власти имели на «Триест» и другие виды, не столь простые. Они собирались провести исследование самого глубокого места в мире, Марианской впадины. Проект назвали «Нектон», по названию морских животных, способных самостоятельно плавать в отличие от планктона. Американские океанографы уже пресытились изучением планктона.

Члены «Нектон-груп», прежде всего Жак Пикар и лейтенант Уолш, прибыли на Гуам в середине октября 1959 года. Группа состояла из моряков разных специальностей, военных, океанографов, биологов, фотографов, электриков, механиков.

«Триест» в разобранном виде доставили специальным грузовым судном «Санта-Мариана». Его собрали на Гуаме, а в начале ноября начались тренировочные погружения: 1500 метров, 7000 метров, 7025 метров.

19 января 1960 года члены «Нектон-груп», собравшиеся на Гуаме, взошли на борт буксира «Уондонк», который должен был доставить «Триест» на место погружения, точно над впадиной Челленджер-Дип. Это небольшое путешествие оказалось продолжительным и малоприятным. 23 января 1960 года Жак Пикар и лейтенант Уолш заняли места в стальном шаре. Погружение началось в 8.23. Жак Пикар установил скорость погружения:

– До глубины в восемь тысяч метров один метр в секунду. Потом шестьдесят сантиметров в секунду до глубины в девять тысяч метров, а затем до дна тридцать сантиметров в секунду.

Вот основные выдержки из бортового журнала:

9 часов. Глубина 240 метров.

9.01. Глубина 300 метров. Почти полная темнота в воде. Пикар включает передний прожектор. Видны многочисленные взвешенные частицы.

9.20. 735 метров. Видно некоторое количество фосфоресцирующего планктона. Температура воды 10°. В кабине становится холодно. Исследователи поменяли одежду, которая вымокла во время посадки. Съели плитку шоколада.

10.20. Глубина 4100 метров. Изредка во тьме вспыхивают частицы фосфоресцирующего планктона. Больше ничего.

11.30. 8250 метров. Пикар снижает скорость спуска до 60 сантиметров в секунду.

11.44. 8800 метров, высота Эвереста. В свете прожектора видно, что вода абсолютно прозрачна. Продолжается медленный спуск. Ничего не видно.

12.56. На сонаре появляется черная линия: дно. Оно находится в 80 метрах ниже батискафа.

13 часов. На дне появляется неясное световое пятно, и вдруг мимо иллюминатора, извиваясь, проплывает маленькое животное (2–3 сантиметра длиной). «Похоже, красная креветка».

Дно в 18 метрах, в 8 метрах, в 5 метрах. Его хорошо видно. «Оно состоит из легких и светлых отложений, огромная пустыня цвета слоновой кости, речь явно идет о диатомеях». (Диатомеи – одноклеточные водоросли с кремниевой ракушкой; их осколки скапливаются на дне морей, образуя слой ила.)

13.06. «Триест» осторожно садится на дно. Манометры указывают давление в 1156 атмосфер. Эта величина, с учетом солености моря, средней температуры, сжимаемости воды и силы тяжести на этой широте, соответствует глубине в 10 916 метров.

Исследователи решают пробыть на дне полчаса, чтобы провести запланированные наблюдения, среди которых: измерение скорости воды (ледяной, полярного происхождения), циркулирующей на этой глубине; замер атомной радиации, если таковая есть. В кабине очень холодно: менее 10 градусов, а отопление не предусмотрели. Оба исследователя обогреваются двумя «превосходными грелками».

Время медленно тянется в холоде бездны. Неужели те, кто всегда считал, что глубины пустынны, были правы? Не совсем: внезапно «прекрасная темно-красная креветка проплывает перед иллюминатором». Еще несколько минут, и появляется рыба. «Очень похожа на камбалу, примерно 30 сантиметров в длину и 15 сантиметров в ширину. Два огромных глаза. Для чего они в полной темноте?» Ученые задали этот вопрос. Над ним можно долго размышлять.

Груз сброшен, «Триест» поднялся на поверхность чуть медленнее, чем спускался. Никаких происшествий. Он всплыл в 16.56. «Нектон-груп» вернулась на Гуам, где спецборт забрал Жака Пикара и лейтенанта Уолша, чтобы доставить прямо в Вашингтон. В Белом доме их ждал теплый прием, а через несколько дней Жак Пикар получил письмо от президента Эйзенхауэра: