Увы, «Р. К. Фокс» привлекал гаврских посетителей всего четыре дня, потом интерес к ним пропал. Оба гребца поднялись на веслах по Сене до Парижа. Там им удалось заработать только на пребывание в столице. Европейские газеты, не совсем понятно почему, практически не упоминали о них. Как, впрочем, и американские, в том числе и «Полис газетт», – их редакторы внезапно заинтересовались делами мафии. Непризнанные герои, разочарованные и без гроша в кармане, думали найти больше понимания и восхищения в родной Норвегии. Увы, такое же фиаско. Странное проклятие лишило их какого-либо вознаграждения. Под конец удача все же улыбнулась Марбо: он умер в собственной постели, а Самуэльсон, охваченный манией преследования, кончил свои дни в психиатрической лечебнице.

Говард Блэкберн, канадец, родившийся 17 февраля 1858 года, начал служить на кораблях дальнего плавания с четырнадцати лет. До совершеннолетия он сходил на берег только затем, чтобы перейти с американского парусника на английский или обратно. В конце концов он получил американское гражданство. После шести лет дальних плаваний он купил небольшой домик в Глостере (Массачусетс) и уходил на лов трески в водах Ньюфаундленда. Он отпраздновал свое двадцатипятилетие на борту шхуны «Грейс Л. Фирс», капитан которой А. Гриффин по случаю выставил дополнительную кварту тростниковой водки.

Через неделю Говард все еще говорил об этом со своим приятелем Томом Уэлчем. Оба сидели в плоскодонной лодке, держа в руках удочки, а «Грейс» лениво покачивалась на небольшой волне. Поднялся юго-восточный ветер, внезапно поменявшийся на юго-западный и набравший приличную силу. На рыбную ловлю времени не оставалось. Оба схватились за весла и поспешили к своей шхуне. Но ее силуэт таял, исчезал. Пошел густой снег. Видимость упала до двух метров.

– Бросай якорь! – крикнул Говард приятелю. – Переждем непогоду.

Среди ночи снег прекратился. Над водой замигал огонек. Шхуна была, похоже, на расстоянии 2 миль, но им надо было идти к ней против ветра. Оба рыбака изо всех сил налегали на весла, но не продвинулись ни на метр из-за встречного ветра. Температура вдруг упала, лодка покрылась льдом, что утяжелило ее, лишив маневренности. Надо было скалывать лед, выбрасывать балласт, то есть выловленную рыбу. Блэкберн на всякий случай оставил одну рыбину, камбалу килограммов на тридцать.

Наутро «Грейс» окончательно исчезла из виду. Плоскодонку снесло. Оставалось только добираться до западного берега Ньюфаундленда. Пока Том Уэлч греб, Блэкберн снял рукавицы и принялся изготавливать плавучий якорь. Доделав его, он увидел, что Том, вычерпывая воду, случайно выбросил за борт его рукавицы. Они были уже далеко, их уносило течение. Вскоре Блэкберн перестал чувствовать пальцы. Он с силой растирал их, пытаясь восстановить кровообращение.

– Я выдохся, – сказал Том Уэлч. – Мы никогда не доберемся до берега.

– Не расстраивайся, я тоже буду грести.

– Без рукавиц?

– Да.

Говард взял весло, согнул пять затекших пальцев на рукоятке весла, прижал их. Он повторил операцию со второй рукой и вторым веслом. Остальное предоставил холоду. Теперь ничто не могло разжать два твердых кольца его омертвевших пальцев.

– Видишь, я могу грести.

Том Уэлч едва расслышал его. На вторую ночь он умер от переохлаждения, остались его рукавицы. Слишком поздно.

Прошли еще две ночи. Камбала замерзла так, что ее было не разгрызть. Сон означал смерть. Блэкберн орудовал веслами, пока не заметил землю. Но это была лишь торчащая среди моря скала, по виду необитаемая. Надо было двигаться дальше. На пятый день плоскодонка пристала к берегу рядом с покинутой хижиной. Блэкберн смог выспаться под крышей, закутавшись в лохмотья. Но еды не было. Чтобы выжить, следовало развести огонь, найти людей, пищу. Блэкберн опять сел в лодку, продел рукоятки весел в кольца своих заледеневших рук и двинулся вверх по реке. Хутор, до которого он добрался, назывался Литтл-Ривер. Там не было ни врачей, ни лекарств, но местные жители отогрели несчастного и оказали ту помощь, какую могли. Все десять пальцев на руках отвалились, пальцы на ногах тоже. Часть правой ступни также была отморожена.

Когда Блэкберн вернулся в Глостер (4 июня), то понял, что ни один владелец рыбацкой шхуны не возьмет на работу калеку. Но моряки сжалились над ним. Собранных денег хватило, чтобы выживший рыбак смог купить крохотное питейное заведение. Подавать выпивку можно с помощью ладоней.

– Можно и не только это, – говаривал Блэкберн.

Он занялся самовосстановлением по собственной методе. Его быстрые успехи обрадовали приятелей. Но они сочли Блэкберна чокнутым, когда он сообщил, что собирается отправиться на Аляску. От запада до востока Американского континента ходили слухи о речке Клондайк, воды которой несли самородки золота. Моряки Глостера снарядили шхуну, чтобы отправиться на Аляску, и Блэкберн добился, чтобы его взяли с собой. Вместе с ними он спустился на юг вдоль американского побережья, обогнул мыс Горн, поднялся вдоль тихоокеанского побережья на север. Во время стоянки в Сан-Франциско он споткнулся, упал и не смог встать на ноги.

– Кажется, я сломал ногу. – И он разразился отборной бранью.

Через несколько недель Блэкберн отправился в Глостер. По суше. Он вновь появился в своем питейном заведении на Мейн-стрит и живо носился между столиками на костылях.

– На этот раз он уже никуда не двинется.

Он вставал ранним утром и несколько часов работал в сарае позади своего бара. Никто не знал, что он там делал. Но однажды об этом узнали все. Прислонив костыли к стене, инвалид строил своими культями парусник: длина 9 метров, ширина 2,6 метра, высота борта 1,5 метра. На корме можно было прочесть сделанную не без юмора надпись – «Грейт Вестерн». 15 июня Говард Блэкберн объявил, что собирается пересечь Атлантику на своем суденышке. В одиночку.

Он отплыл 18 июня 1899 года в присутствии небольшой толпы. Люди были поражены, восхищены, обеспокоены и в целом настроены скептически. Пункт назначения: Глостер в Великобритании.

Через два месяца, день в день, Блэкберн добрался до устья реки Северн, потом бросил якорь в Глостере.

– Я прибыл из Глостера, штат Массачусетс.

Люди были поражены, как он ловко причаливает свое суденышко с помощью культей.

– Вы были на борту один?

– Конечно. Почему бы и нет? Кстати, погода была замечательной.

На этот раз пресса в Уэльсе, а затем и некоторые газеты Европы и Соединенных Штатов заговорили о мореплавателе-одиночке. Британцы, неизменные любители морских подвигов, были восхищены.

Блэкберн согласился продать свой «Грейт Вестерн», что позволило ему пересечь Атлантику с востока на запад на борту лайнера. «Любопытный опыт», – позже признался он. Перед тем как покинуть Англию, он сказал, посмеиваясь, своим поклонникам:

– Знаете, я могу сделать и кое-что получше.

Он сдержал слово. На новом суденышке, поменьше, построенном своими культями, «Грейт Рипаблик», он вновь ушел из Глостера и через тридцать восемь суток вошел в Лисабонский порт.

– Могу улучшить и это достижение.

Он попытался сделать это на плоскодонке. Но, дважды перевернувшись в американских территориальных водах, он счел более благоразумным не предпринимать новых попыток и отныне навсегда остался на суше. Он умер в своей постели в возрасте семидесяти с лишним лет от роду. Говард Блэкберн назван «обладателем высшей чести моряков». Неизвестно кем. Но никто никогда не оспаривал это звание.

До 1929 года одиночки пересекали Атлантику с запада на восток. Первый, кто пересек океан в обратном направлении – более трудном, – не имел ничего общего с морской профессией.

Родился он в Лавале в 1893 году. Закончил политехнический институт, был летчиком во время Первой мировой войны, блестящий теннисист, классный игрок в бридж (он играл против Альбаррана), Ален Жербо до начала своей морской карьеры имел репутацию талантливого сноба, дилетанта, слегка нерешительного. Он не решался жениться на чемпионке по теннису Сюзанне Ленглен, он испытывал сомнения, не решаясь пересечь Атлантику на самолете. Наконец он надумал пересечь ее на судне, отправившись из Европы.