Стоит заметить, что пусть признание к ним и пришло поздно, но в те годы Женевский написал некоторые из лучших своих вещей – миниатюру «Веки», новеллы «Никогда» и «Идолы в закоулках». Сам он в 2015 году говорил, что ТАК он уже не пишет, однако внимательный, чуткий читатель без труда обнаружит общие «родовые» черты помянутых рассказов и более поздних, таких как «Запах» или «Бог тошноты».

Второй и очень успешный этап творческой активности писателя пришелся на 2010-е годы (более точно – на 2013–2015 гг.) и связан с двумя важными, хотя и имеющими совершенно разный эмоциональный окрас изменениями как в жизни Владислава, так и в жизни всего отечественного хоррор-сообщества.

К 2014 году русская литература мистики и ужасов начала постепенно прорывать незримую «блокаду» и добиваться неожиданных успехов. Первоначально в форме палп-фикшен (серия книг «Александра Варго»), затем в формате антологий серии «Самая страшная книга», дополняемых изданиями в иных сериях. Неожиданно оказались востребованы как старые, так и новые произведения Женевского. Его прозу начали издавать, его рассказы стали получать номинации на различные литературные премии. То, от чего прежде издатели и редакторы, как правило, брезгливо открещивались – фи, неформат, – смогло заинтересовать читателей.

И в то же время у Владислава была обнаружена опухоль головного мозга. За эти годы он перенес несколько тяжелых операций, несколько раз находился на грани жизни и смерти. Он старался смотреть на все оптимистично, но, рискуя жизнью и проходя через великие трудности, конечно, не мог не понимать, не ощущать предельно остро всю бренность бытия. Если бы Женевский не начал снова активно писать… это было бы предательством в отношении самого себя и своего дара.

В этот период были написаны «Запах», «Искусство любви», «Бог тошноты», «В глазах смотрящего», «Ключик», «Мед» и «Kom» – последний рассказ Женевский считал лучшим своим произведением (и мы даже хотели в его честь назвать этот сборник). Параллельно автор не то чтобы отходит от хоррора как такового, но открывает для себя направление weird, «странную литературу», которое считает наиболее близким его собственному творчеству.

За пределами этого сборника оказалось несколько ранних ученических работ (включая так называемые фанфики, которые Женевский писал на специальные конкурсы, проводящиеся среди поклонников Кинга), а еще – огромное количество публицистики: как критик, библиограф и рецензент Владислав получил признание гораздо раньше, чем в ипостаси литератора. По понятным причинам не вошли сюда и переводы, сделанные им, а это несколько романов, немало рассказов, много интервью с зарубежными мастерами. Мы включили в качестве своеобразного послесловия или бонуса к основному содержанию лишь одну, но, пожалуй, самую значительную работу Женевского-публициста, историка литературы, – эссе (или, если угодно, доклад) «Русский хоррор в литературе», вещь не только выдающуюся по части информативности и ширине охвата темы, но и в чем-то программную, где автор ненавязчиво высказывает свои взгляды на жанр и его проблематику.

Прекрасно понимая всю неполноту охваченного материала, искренне надеемся и верим, что будут и новые книги, что первое собрание сочинений Владислава Александровича Женевского не станет последним.