- Не обязательно торопиться умирать! - сказала она. - Ты еще не успел пожить.
Я слышал те слова настолько отчетливо! А капитана они, кажется, ошарашили.
Лейола быстро связала из пряди своих остриженных волос веревочку и обвязала ее вокруг пуговицы на мундире Светара. Я бы многое отдал за такой амулет.
- До встречи, капитан! - попрощалась Лейола.
- Прощай! - ответил ей Нараду. Он не рассчитывал на вторую встречу.
После того, как я вывел Лейолу из тюрьмы, в ее камере вспыхнул огонь. Стражники суетились, таскали ведра. Капитан орал на всех благим матом, кричал, что всех отдаст под трибунал! В общем, легенда о внезапном самосожжении ведьмы была готова, мол после избиения и надругательств ведьма призвала силу огня и предпочла погибнуть так, нежели оставаться взаперти и подчиняться воле тирана.
Мы же с Лейолой преодолели мили окраинами. Путь был чист. Лошади не уставали. Я проводил ее до границы и вернулся обратно.
Хьян не мог спустить с рук смерть своей ведьмы. А тут еще и кто-то из солдат сдал нас с потрохами. В качестве наглядного примера его власти над жизнями людей, Хьян приказал взять Светара, пытать на площади и четвертовать за предательство. Меня тоже ждала кара. Нараду, даже будучи в темнице, находил во всей этой ситуации положительную сторону. Он говорил, что кто-то должен был пожертвовать собой, чтобы народ восстал. Каждой революции нужен пример, жертва и идейный вдохновитель. Я был вдохновителем...
Шелтона такое признание шокировало. Вот это было неожиданным поворотом сюжета.
- Да, - кивал Мартис, опережая вопросы. - Я был зачинщиком, потому и пошел служить туда, где мог больше разузнать о своем враге. Слугу капитана и оруженосца никто бы не заподозрил в лидерстве революционной группы. Мои люди готовились к восстанию. В день нашей казни они должны были захватить площадь, перебить охрану и стрелков на стенах, подменить их собой, потом освободить нас. Я лично собирался всадить нож в сердце Хьяна за гибель семи древних родов, и за тысячи крестьянских смертей. По его приказу сожгли девять деревень, принадлежавших нашим семьям, еще когда он только восходил на престол после смерти своего отца. Повышенные налоги привели к голоду тех, кто остался цел. Я видел, как пухли и умирали дети в селеньях, принадлежавших моему роду. Я не мог смотреть в глаза тем, кого присягал защищать во время обряда совершеннолетия. Вот и пошел в слуги к капитану.
- Почему ты сам не предложил ведьме перейти на вашу сторону? - не понимал Шелтон.
- Я предлагал. Еще до того, как Светар решил отпустить ее. Она так же, как и Хьяну, дала мне понять, что не собирается вмешиваться в людские разборки. "Если я приму чью-то сторону, станет лишь хуже" - Сказала она мне тогда.
- Нараду в курсе был кто ты? - решил спросить убийца. Его, как и любого другого мужчину, интересовали: политика, война, деньги и предатели.
- Нет. Он так и не узнал этого до самой смерти. А Лейола знала все. Молчала. Думаю, и каков Хьян она тоже знала. У нее была какая-то цель, потому-то она и позволила заточить себя. Я долго не понимал ее мотивов. - Мартис остановил взгляд на бокале. - Когда нас вывели на площадь, и подняли на помост, стали привязывать под рев толпы, бездумной и глупой, которую мы пытались защитить, я дрогнул. Глядя на палачей, на сумасшедшую радость в глазах детей и взрослых, я не видел ни сочувствия, ни праведного гнева. Хуже того - я не видел ни одного знакомого лица. Тех парней, которые помогали мне устраивать налеты на обозы с отнятым у нашего народа, которые смело подрывали планы Хьяна по истреблению городов, вызволяли заключенных и шпионили, не было. Никого из них не было. А двое старшин после меня были. Они стояли и спокойно за всем наблюдали. Даже улыбались, когда палач дробил кости моих ног и я кричал. Тогда я подумал: мне конец! Я бездарный и отвратительный лидер, если прозевал предательство, произошедшее под моим носом. Я не достаточно мотивировал своих людей. К тому же, я был виноват перед Светаром. Это я втянул его в эту историю... Оборачиваясь, я проникся к нему еще большим уважением. Капитан ни разу не вскрикнул. Его истязали, а он молчал, стиснул зубы и молчал. Мы оба сдохли бы, если бы сама природа и боги не вмешались. Над площадью сгустились серо-фиолетовые тучи, засверкали молнии. Одна ударила в стену, где стояли стражники. Палачи отвлеклись. Люди дрогнули и разбежались в панике. Воины, прикрывавшие путь толпы к эшафоту, растерялись. Хьян следил за казнью из смотрового окна башни, и увиденное настолько его заинтересовало, что он выбежал на площадь с огромной свитой телохранителей. К площади приближались стаи зверей: волки, медведи, олени и нечто такое, чего никто не видел. Ядовитые змеи нападали на стражей и палачей, не убивая, а только грозя укусить. Все замерли. Неумолимая тоже остановилась, не добравшись до нас. Как бы я ни крутил головой, но не мог рассмотреть самого главного - ведьму. Я знал, что это она пришла.
- Ты! - кричал Хьян. Он-то ее видел. - Ты умрешь!
- Нет! - единственное, что смог осилить Светар. Позже, когда я вспоминал все это я пришел к выводу, что Нараду никогда бы не позволил причинить ведающей боль. Он ведь тайком приходил к ней просто поговорить или взглянуть на нее.
Царь отдал приказ пристрелить Лейолу. В нее полетели стрелы. И ни одна не достигла ее тела. Сильный ветер вырвался, будто из-под земли, и подбросил стрелы вверх. В то же время, я увидел крыс, разгрызавших мои веревки. Светара освобождали так же. Но мы не смогли бы уйти, после пыток. Лейола, в отличие от нас - двух глупых мужчин, все предусмотрела. Для нас была готова повозка из сухих веток и листьев, которую вели олени. А укладывали нас на нее медведи. Один косолапый меня, правда, уронил, пока донес до повозки. Но я не жаловался - зато жив.
Шелтон ухмыльнулся, впрочем, обошелся без комментариев, решив, что сказка - есть сказка.
- А что Хьян? - лишь спросил он.
- Царь? Он побаивался Лейолы. Все сыпал приказами. Но подступиться к ней не мог даже самый ловкий воин: звери, стихии - все защищали ее. Хьян клялся найти и убить ее. На что Лейола сказала: "Помнишь, я говорила, что пока я рядом, тебе не стоит бояться смерти? Теперь бойся ее! Она близко!". Только она договорила, как птицы бросились клевать глаза стражников, а к царю поползли белые змеи, жаждущие мести за когда-то уничтоженные гнезда. Так мы и смогли уйти. Одна, думаю, та самая, Усану добралась до Хьяна. И укусила за ногу. Он понимал, что ни один лекарь без ведающей не спасет его. Потому приказал отрубить себе ногу, чтобы не дать яду распространиться по телу. Я слушал его крик, услаждающий мой слух, когда Лейола вывозила нас из города.
- Ты же не можешь причинить людям вред... - напомнил я ей.
Она хитро усмехнулась и сказала:
- Я ничего не делала. Просто восстановилось равновесие.
- Зачем ты вернулась? - спросил ее тогда Нараду.
- Равновесие достигается платой, мой капитан. - Сказала она, но в тот момент, глядя как она ему улыбается, я подумал, что вот он - мотив: все, что ей довелось вытерпеть в заключении - ради него. Еще я подумал, что это глупость. Но если посмотреть со стороны на нашу историю, любовь всегда двигала женщинами, а нажива и власть - мужчинами. Пусть она и была ведающей, существом иным, в отличие от нас, но она хотела и могла любить.
