Сейчас.

— Вот, значит, как оно было, — молвил Билл.

— Грустная история, не так ли? — заметила Атика.

— Надеюсь, никогда не попаду в такую ситуацию, — вдруг он горько рассмеялся, глядя на свою руку, сквозь которую просвечивали стены. — Хотя что надеяться, если знаешь точно?

— А вот об этом я и хотела бы с тобой поговорить, — серьёзно начала Атика. — Видишь ли, твоё тело пока живо и я даже могу вернуть его тебе. Но не так просто — сначала мне нужны подробности той истории.

— Моего… предательства?

— Его самого. Только будь честен — легилименция действует и на призраков.

* * *

Днём позже, Изабелла Рейд.

Новая жизнь… Сколько значат эти слова? Для кого–то — пусты. Не для меня. У меня снова всё впереди. А позади — любовь, предательство и смерти. Ничего, прорвёмся. Привычная усмешка кривит губы, и я решительно отвечаю:

— Начинайте, Альбус.

— Вы уверены, Изабелла? — он смотрит на меня с сомнением. — Открыть душу чужому человеку — серьёзное решение. Вы всё ещё можете согласиться на Непреложный Обет, Ритуал Пределов и коррекцию памяти.

— Нет! — покачала я головой. — Мне дорога моя личность даже в мелочах. Душа же… Мне нечего стыдиться. Жаль только, всё равно придётся три года отучиться в Шармбатоне.

— Это ваш выбор, — кивнул Дамблдор, — ну а насчёт трёх лет — надо же с чего–то начинать новую жизнь?

— Вы правы, — я вздохнула. Этот человек до сих пор меня поражал. Как можно простить то, что натворила я, пусть и из–за сестры? А его условия! Атика настаивала на немедленной казни или полном стирании памяти — разницы, по мне, никакой — но он возразил. Мол, я не виновата, и каждый в моём положении… Бред, конечно, хотя выглядит логично. Что ж, я должна «всего–то» не сопротивляться, пока старик смотрит в душу. Не так уж и мало, хотя мне кажется — верх милосердия.

— Легилименс, — улыбнувшись моей решимости, произнёс старый маг.

* * *

В этот же день.

— Луна, ты знаешь, о чём я хотела бы тебя просить?

— Да, Атика, — чуть улыбнулась девочка. — Но сначала покажите!

— Показать, значит… — задумчиво протянула женщина. — Что ж, смотри.

Атика сомкнула руки и разомкнула. Комната Луны в доме Лавгудов озарилась. Серебристые огоньки в горстях ладоней чуть трепетали на невидимом ветру. Луна, как заворожённая, следила за ними.

Что в них было особенного? О, для обычного человека — ничего. Но Луна видела куда глубже обычного человека, и огоньки в её глазах светились чем–то далёким и объёмным. Они выстраивались хороводом образов, означающих…

…отражение пламени. Мечется под порывистым ветром, но не тухнет, не гаснет, хотя кажется, что вот–вот…

…луч солнечного света искрится в дождевых каплях на фоне чёрных туч. За ним сверкает молния, озаряющая бушующую тьму океана внизу, и…

…капля волшебства обращается тончайшим заклятием, пронзающим щит и достающим закованного в латы воина — он падает, крича, что…

…клубы пламени вздымаются над городом, но, подчиняясь повелительным словам, стягиваются близ фигуры в красной накидке, чтобы…

…два синих луча встречаются над мирным лугом, озаряя и опаляя белой вспышкой…

…опустив глаза, девочка молчит, пережидая, когда статный мужчина в старинной одежде перестанет кричать, но тот замечает, что его не слушают, и…

…волны раз за разом ударяют в каменистый берег, голос чаек где–то вдали и удары заклятий о щит решительно сощурившейся девушки…

…пространство изгибается, сворачивается странной геометрической фигурой, являя…

…арка закрывается, чтобы обессиленная женщина в обносках обессиленно вывалилась возле обломков бетонного здания, а сверху…

…капли воды стучат по невидимому барьеру, не стекая, накапливаясь, и нельзя, чтобы хотя бы одна…

…будто со стороны наблюдая, как собственная рука превращается в фарш, но не чувствуя…

…хотя кажется, что вот–вот погаснет. Но нет. Огонь горит, несмотря ни на что, только цвет его переходит в серебряный, и Луна отрывает от него взгляд.

— Тень? — тихо спрашивает она, и, дождавшись кивка, говорит. — Мне нравится. Может, ты и мозгошмыга поймаешь?

— Догадываюсь, о ком ты, — хмыкнула Атика, гася огоньки. — Ну так как, согласна?

— Да, — ответила девочка, и сунула волшебную палочку за ухо.

— В таком случае, — нотка торжественности. — Я, Атика Сей — Тиор, беру тебя, Луну Лавгуд, в свои личные ученицы, и гарантирую, что…

— …что найдёшь морщерого кизляка?

* * *

— …а потом он отправил меня обратно, к тебе в поместье.

— Значит, виновники отомщены, — кивнул Люциус Малфой. — И сделал это Дамблдор. Что ж, это не помешает устроить ему хорошую жизнь в следующем учебном году.

— Устроить хорошую жизнь? — переспросил Драко.

— Есть у меня одна идея…

* * *

— Ты сделал всё правильно, Гарри, — тихо сказал Альбус Дамблдор.

— Атика мне уже говорила, — скривился тот. — Сам понимаю, но от этого не легче, — он поднял голову.

— Вот оно как, Гарри. Пойдём–как со мной, — он взял внука за руку и аппарировал.

Они очутились в центре Лондона, на оживлённой улице. Альбус скрыл обоих иллюзией и неспешно пошёл сквозь толпу, тихо комментируя внуку:

— Эта девушка в оранжевом платье ждёт ребёнка. Она счастлива, и идёт домой. А вот этот мальчик сегодня получил в подарок набор конструктора. Он собирается провести весь вечер за игрой. Девочка в зелёном поступила в этом году во второй класс: она много читает, и сверстники уважают её именно за это. Парень в синей футболке сегодня устроился на работу, а мужчина в белой кепке получил повышение. О, посмотри на неё! — он указал на смеющуюся женщину. — Она вся в заботах — послезавтра свадьба. Хочешь я скажу, что их всех объединяет?

— Ничего? — предположил Гарри.

— Их объединяет смерть, — ответил Дамблдор. — У каждого из них недавно умер близкий человек. Но посмотри! Жизнь идёт дальше, и эти люди идут вместе с ней. Грусть в них переплетается с радостью, горе — со счастьем.

— Умер близкий человек… — повторил Гарри, глядя на смеющуюся женщину. — А у того мужчины, Льюиса, были близкие люди?

— Двое, — кивнул Дамблдор. — и одна из них тоже погибла, а другая не винит тебя ни в чём. Понял что–нибудь?

— Да, дедушка. Я хочу давать жизнь, а не отнимать её.

И Альбус улыбнулся своему внуку, ведя его через пёструю толпу.

* * *

Маленький сундук, повинуясь движению палочки, занял своё место среди множества артефактов. Женщина в алой накидке наложила поверх парочку чар и вышла из помещения, прикрыв за собой толстую стальную дверь. Её ждало множество дел, ну а сундук… Что сундук? Сундук так и будет пылиться в хранилище особо опасных предметов, где ему самое место.

Глава тридцать вторая: философский камень — вступление

— Я не могу, — вздохнул Гарри.

— Ты понимаешь, почему я требую именно это заклинание? — Атика положила руку ему на плечо, разворачивая к себе.

— Потому что оно уже получилось один раз?

— Не совсем, — Атика смотрела прямо на него, и без всякой менталистики Гарри видел два маленьких огонька в глубине её глаз. — Я хочу, чтобы твоя магия подчинялась тебе. Вся и всегда. Почему и как ты создал «петра спицум», когда убил, — на этом слове Гарри вздрогнул, — им Льюиса?

— У меня не было выбора, — желание отвести глаза было невыносимым, но мальчик изо всех сил держался спокойно.

— Если у тебя не будет выбора снова — рука дрогнет?

— Я… не знаю.

— Дрогнет, — уверенность в голосе. — И виноват в смерти близких, которых не защитишь, будешь ты сам. Или… — она указала палочкой на висящий в воздухе камушек.