— Я открыл свой камин для нас, — улыбнулся Каркаров. — Адрес «Медвежий угол», а пароль — мед.

Поттер тут же взял гость дымолетного пороха и направился к огню.

— И, Северус, в конце мая родительское собрание. Надеюсь, ты не забыл о нем. Всем счастливо оставаться, — строго произнес Каркаров на своем ломаном с русским акцентом английском языке.

Кабинет директора был таким же, как и тогда, когда Гарри приходил сюда вместе с Люпиным. Медвежонок лежал на коврике, нежась под солнечными лучами, обнимал передними лапами бочонок с медом и довольно посапывал.

Мальчик невольно залюбовался им.

— Мне кажется, что он ничуть не изменился, — тихо произнес Поттер.

— А так оно и есть, — отозвался сзади Каркаров. — Он не один век остается таким. Возможно, нашему мишке куда больше тысячи лет.

Медвежонок приоткрыл один глаз и лукаво посмотрел на присутствующих, а затем, сладко потягиваясь, перевернулся на другой бок.

— Рыбкой его, что ли, покормить… — задумчиво почесал бороду директор.

Гарри оставил это без комментариев.

— Может быть, все–таки расскажешь мне, что именно произошло? От Дамблдора ничего, кроме размытых формулировок, добиться не удалось.

Мальчик сел на стул.

— Он жив и хотел вернуться, — спокойно произнес мальчик, констатируя это, как самый обычный факт, вроде погоды на завтра. — Волдеморт чуть не убил Дориана и попытался уничтожить меня. У него не получилось, как видите.

Каркаров положил голову на скрещенные руки. Он выглядел очень уставшим и в раз постаревшим.

Гарри рассказал все, что с ним произошло с самого его отбытия из Дурмстранга. С каждым словом директор все сильнее мрачнел.

— Если хотите, я верну вам метку, — неожиданно предложил Гарри.

— Зачем? — встрепенулся директор.

— Мне кажется, что вы боитесь, — просто ответил мальчик.

— Ты же понимаешь, что если она вернется на место, мне придется служить ему, — произнес Каркаров.

— Конечно. Но это будет вашим окончательным выбором.

— Мне действительно страшно, — признался Каркаров. — Но я не собираюсь никого убивать. Я не маньяк. Мне не хочется служить чудовищу. Метка всегда была как видимость выбора. Но на самом деле я изначально все решил для себя. Ты же помнишь, что смерть была для меня одним из выходов. Теперь же я могу бороться, но не знаю, как. Возможно, времени осталось уже не так много.

— Но оно есть, — резонно заметил Гарри.

Директор провел тонкими пальцами по поверхности массивного деревянного стола.

— Боюсь, что, когда бы это ни произошло, мы вновь окажемся не готовы к этому, — тихо произнес он.

Мальчик перевел взгляд на окно.

— Почему же за ним все–таки шли люди, он очень безумен…

— Одни это делали из страха, другие из–за надежды приобщиться к власти, третьи были адреналиновыми наркоманами. Да у каждого имелась какая–то своя причина, но это не меняло результата: выхода оттуда уже не было никому.

— А что искали вы?

— Я… свободы, наверное. Давай мы поговорим об этом как–нибудь позже.

— Хорошо.

— В принце, ты можешь быть сейчас свободен, — тихо произнес Каркаров, развернувшись к окну.

Гарри тихо попрощался и вышел.

* * *

Для Гарри, казалось бы, прошла целая вечность, которая отделяла одно его прошлое, детское, иногда наивное я от этого другого, более холодного, пессимистичного, что родилось совсем недавно. Будто бы ему удалось за раз повзрослеть сразу на несколько лет.

В Дурмстранге прошла всего лишь неделя. Все готовились к балу и к экзаменам, обсуждали планы на лето и турнирную таблицу квиддичных соревнований. Для Поттера же это был неимоверно длинный отрезок времени.

Гарри проиграл свою дуэль Виктору, но ничуть не расстроился из–за этого. Крам был достойным и сильным противником. Но только вот запала для сражений у Поттера не было. Он автоматически оборонялся, иногда нападал, но победить не стремился. Он будто бы отрабатывал одно из практических заданий. И поэтому не было ничего удивительного в том, что Виктор быстро одержал над ним победу.

Эдвин хмурился на апатичность Гарри, Мирослава сочувственно смотрела, а Офелия стремилась отвлечь. Альберт просто наблюдал со стороны, видимо, давая ситуации шанс разрешиться самой собой.

Экзамены прошли не то чтобы легко, но просто на самом деле оказались не столь страшными, как рисовали себе студенты и как запугивали ими преподаватели. Мальчик постоянно что–то читал, учил, повторял, но не вкладывал в это никакого смысла. Все действия приобрели инерциальный характер.

Прощальный бал подобрался почти незаметно. Офелию пригласил Альберт, а Мирославу Эдвин. Гарри, чтобы не оставаться в одиночестве, позвал свою однокурсницу, Беатриче Кадлубек, девушку, что играла с ним вместе в квиддичной команде. К немалому удивлению мальчика, она сразу же согласилась на предложение.

Огромный зал был заполнен учениками. На мальчиках была парадная форма, состоящая из кроваво–красного кителя с меховой накидкой и черных брюк с тонкой алой полоской на них сбоку. Девушки же блистали в вечерних платьях и мантиях.

Спутница Гарри постоянно жалась к нему, боясь ненароком потеряться среди стольких людей. Беатриче выбрала для себя темно–зеленую мантию и немного приподняла свои вьющиеся волосы вверх, оставаясь при этом совершенно естественной.

— Настоящая ведьмочка, — одобрительно шепнул Эдвин на ухо Гарри после того, как они появились в зале.

Мирослава ощутимо наступила Эрстеду на ногу, когда тот попытался спросить у Кадлубек, сколько сантиметров у нее талия. Беливук в своем легком светлом платье выглядела, как ангел, но успевала контролировать обстановку везде. Офелия же в своем пестром многообразии юбок выглядела слишком ярко среди присутствующих и ловила на себе неодобрительные взгляды старшекурсниц. Альберту же было безразлично это. Он почти все время смотрел на скрытую под высоким воротом шею Поттера. Гарри после того, как вернулся в Дурмстранг, старался не снимать бинтов с нее. Раны под ними не было уже давно, но от прокуса Дориана остался вполне характерный шрам в виде двух симметричных ямочек.

На сегодняшний бал Гарри все–таки снял повязки. Свести шрамы было почти невозможно. Вампиры были магическими существами, которые, атакуя, вместе со слюной впрыскивают специальный секрет, который не позволяет крови быстро свернуться и затянуться ранке. Следы, оставшиеся после подобного, тяжело поддавались коррекции.

Членам отряда Поттер так и не рассказал всего, что с ними произошло, ограничившись только объяснением, что их двоих похитили и Дориан пострадал из–за него. Ребята тактично не возвращались к этой теме, видимо, ожидая, когда мальчик сам захочет все обсудить еще раз.

Сириусу и Люпину мальчик рассказал все. Крестный тут же начал винить себя в том, что не пошел вместе с мальчиком в тот день в Шабаш. Блеку нравилось заниматься самобичеванием и самообвинениями и Поттеру порой приходилось тратить много сил, чтобы успокоить разошедшегося Сириуса. Гарри был рад, что за него кто–то действительно переживал, но подобное поведение сильно утомляло и выматывало.

— Гарри, — позвал его Виктор. — Нам надо подойти ближе к сцене.

Поттер оставил Беатриче на попечение Мирославы и удалился вместе с остальными главами в дальний конец зала. Помещение было украшено огромными гирляндами из разных сортов роз. Вдоль стен были расставлены диванчики и столики с канапе и напитками на них.

На сцену поднялся Каркаров. Он три раза стукнул посохом о пол, и в помещении повисла тишина.

— Вот, так гораздо лучше, — улыбнулся он. — Прощальный бал — это важное событие в вашей жизни. Его наступление говорит о том, что еще одна ступень осталась позади на вашей дороге вверх к знаниям и своему будущему. Для некоторых сегодняшний праздник последний в данных стенах. Скоро семикурсники покинут нас, и сейчас отличная возможность попрощаться с ними. Я в свою очередь благословляю вас на выход в открытое плаванье в море взрослой жизни. Помните, где вы бы ни были, что бы в дальнейшем ни делали, вы все равно остаетесь сынами и дочерями Дурмстранга.