— Привет, — из ниоткуда раздался смутно знакомый голос.

— Кто тут? — встрепенулся мальчик.

Внезапно тьма отступила под напором большого шара света.

— Это всего лишь я, Проводник. И предвосхищаю твой следующий вопрос — ты не умер, — молодой мужчина с постоянно меняющимися глазами возник в центре пространства.

— Тогда зачем вы тут? — поинтересовался Гарри. — И где мы?

Проводник сотворил себе большое кожаное кресло и дымящуюся трубку.

— Ты как всегда задаешь много вопросов, — мужчина сделал затяжку и выпустил дым колечком. — Мы в твоей голове. А я тут просто так. Ты как–никак начал вместе со мной забавный эксперимент.

Гарри тоже пожелал сесть, и напротив Проводника появилось второе кресло, но оно было темно–зеленого цвета с мягкой обивкой, такое, как в доме зельевара. Мальчик поморщился при мыслях о своем опекуне.

— Я как–то и не собирался экспериментировать, просто обещал не дать заскучать, — осторожно произнес Поттер.

Проводник хмыкнул и сделал новую затяжку.

— Вся жизнь — это сплошной эксперимент. Иначе просто быть не может. Все живет ради поиска идеального мира. Абсолютно все.

— Простите, но я не понимаю о чем вы сейчас.

Проводник задумчиво посмотрел на мальчика.

— Существует огромное множество миров. Они построены на альтернативных возможностях. Это очень сложно объяснить. Скажем так, когда перед тобой встает осмысленный выбор чего–то, рождается новый мир, альтернативный принятому тобой решению… Все это нужно, чтобы создать идеальный мир.

Гарри попытался осмыслить сказанное.

— Сколько же должно существовать этих миров? Если только один я в своей жизни совершаю тысячи выборов, а на Земле шесть миллиардов человек…. Ух… Это же невообразимо! — воскликнул мальчик, подпрыгнув в кресле, — Но тогда где находится это множество миров?

Мужчина сделал очередную затяжку.

— Во Вселенной… Существует множество дубликатов одной единственной планеты и ее окружающих условий… Если бы люди нашли способ добраться до другой планеты, они обнаружили бы на ней себя…

Гарри глубоко вздохнул, пытаясь представить масштабы Вселенной. Проводник взмахнул рукой, и все пространство заполнило множество мелких точек размером меньше миллиметра, некоторые из которых исчезали, а на их месте появлялись новые.

— Это множество миров. Как видишь, одни рождаются, другие умирают…

Мальчик закусил губу и задумчиво потер переносицу.

— Но в других мирах я — это не я? У моих двойников нет души, что есть у меня?

— Почему нет? Есть, конечно же! Душа существует вне времени и пространства!

— Но если я выпиваю душу у кого–то в этом мире, значит, все двойники теряют ее?

Проводник громко рассмеялся.

— Нет, конечно! Нет! Ты выпиваешь чужую память, энергию и возможность существования в этом мире, но ты не затрагиваешь саму суть души, ее естество. Она первозданна и нерушима.

— А есть ад или рай? — спросил мальчик.

— Я не могу говорить об этом подробно. Я и сам не был по ту сторону дверей. Представь, что твое наказание или поощрение будет зависеть от того, сколько хорошего и плохого ты совершил во всей совокупности прожитых тобой жизней.

Гарри нахмурился.

— А почему об этом никто не знает? Это не прописано ни в одной религии?

Мужчина печально улыбнулся.

— Тогда все бы стали совершать в основном не самые лучшие поступки, надеясь на то, что в другом мире он искупит свое поведение. Но альтернатива создается только на основе осмысленного серьезного выбора! А тут его попросту не будет. Тогда и идеальный мир не найдешь!

Мальчик свернулся клубком в кресле.

— А во всех мирах есть магия? Они устроены так же?

— Нет. Они кардинально отличаются друг от друга. Есть миры, где абсолютно все маги, есть такие, где только магглы. Хотя мне нравятся те миры, где присутствует все.

— Почему?

— Потому что маги и магглы нужны друг другу. Волшебники занимаются заклинаниями, способными улучшить им жизнь и сделать все за них, но они никогда не задумывались об улучшении собственного быта. Маги зачастую просто перестают развиваться, когда находят для себя самое основное. Магглы же без магов зачастую доводят планету до такого плачевного состояния, что хоть оборотнем на луну вой. У них случается какой–нибудь апокалипсис. Умирают или все, или выживает кучка человек в сто, двести. И пытается отстроиться на пепелище…

— Разве они не могут возродить потерянное?

Проводник печально покачал головой.

— Нет. Маги смогли бы, а они нет… Люди очень сильно разделяют свои профессиональные обязанности и часто пользуются конечными продуктами. У магов любой целитель знает, как сварить простые зелья, а маггловский врач может быть прекрасным специалистом, но он не в состоянии самостоятельно изготовить лекарство. Магглы в таких случаях начинают совсем с нуля, ну, может, еще найдут и используют какие–то вещи от прошлой цивилизации. Если ты был любопытным мальчиком, то вполне мог слышать про загадку о том, как египтяне свои пирамиды строили. Ноги у этого как раз отсюда и растут.

— Ух… — выдохнул Гарри. — Это так интересно, необычно и весьма странно.

— Да… — Проводник отложил в сторону трубку. — Не так давно ты создал целую ветку новых возможных альтернатив. Мне интересно, куда и к чему это приведет. Что станет итогом… Может, тогда и появится идеальный мир? Конечно, он не возникнет сразу после тебя, но, возможно, одна из новых цепочек приведет к нему…

Гарри вздохнул.

— Честно говоря, ощущения от этой информации не совсем приятные. Кажется, что все какое–то фальшивое и ненастоящее. Как декорации в театре.

Мужчина покачал головой.

— Возможно, я поспешил с этим разговором, ты еще слишком мал. Понимаешь… Это все мои миры, но отчаяние в них только твое и ничье иное. Ты сам любишь, ты сам выбираешь, ты сам плачешь и ненавидишь. Не оправдывай поступков других, исходя из этой теории, они действуют на основе собственных желаний.

— Тогда для чего был весь этот разговор?

— Для того, чтобы ты понял, что человек ответственен за любое свое решение не только перед собой, но и перед всем миром. Конечно, многие люди могут просто не заметить, что ты исчез, но это не значит, что ты не повлияешь на них, — Проводник грустно усмехнулся. — Мне кажется, тебе пора возвращаться. И не забывай еще то, что мы в ответе за тех, кого приручили.

В голове стало как–то совсем ясно и легко. Мальчик потянулся вслед за дымкой легкости и открыл глаза. Он лежал под теплым одеялом, рядом с ним на тумбочке стояли флакончики с зельями и растирками. Гарри находился в палате, рассчитанной на шестерых человек. На одной из кроватей лежал большой худой черный пес. Мальчик плохо помнил его, но он был уверен, что в прошлую их встречу Сириус выглядел куда более грязным. На другой кровати лежала белая волчица, которая порыкивала на пса и внимательно следила за ним. На третьей, скрестив по–турецки ноги, сидел Дориан и что–то переписывал из одной тетради в другую. Гарри резко сел на кровати.

— Через сколько дней межотрядные соревнования?

— Вообще–то они через час, — меланхолично отозвался Дориан, не поднимая головы от тетрадей.

Мальчик подскочил на своей кровати, вылез из–под одеяла и, пошатываясь, начал искать свою одежду.

— Идиот! Ляг на место! Сегодня только первое декабря. Ты был в бессознательном состоянии почти неделю, — Дориан спрыгнул со своей кровати, затолкал Гарри назад в постель и укрыл его одеялом. — У тебя была большая кровопотеря и переохлаждение средней тяжести. Тебя тут каждый день растирали какими–то мазями и вливали крововосполняющие зелья.

Поттер послушно устроился в кровати и сжал своей перебинтованной рукой руку полувампира.

— Давно вы тут со мной?

— Днем мы дежурили по парам, а на ночь оставался кто–то один. Этот пес вообще от тебя не отходил. Люпин приносил ему горшок, чтобы он мог справить нужду. Но Мирославе этот пес не нравится. Этот Черныш спал с тобой вместе на постели, пока волчица не отогнала его на соседнюю кровать. Теперь они перерыкиваются… Я уже третий час слушаю их содержательный диалог.