- Да..., - задумчиво произнёс Сэм Лэнг, посмотрев на небо, - ...звёзд всем хватит. Нельзя объять необъятное! И ещё..., - добавил шериф, повернув голову в мою сторону, - ...если Кевин угрожал тебе в баре, когда говорил что-то на ухо, ты скажи мне, и я быстро надену на него наручники.

- Я и сам не понял, что он хотел, - с ухмылкой на губах ответил я, чувствуя интерес шерифа, - глупости очень быстро покидают мои уши.

В данный момент мне не стоило начинать откровенничать, понимая, что рассказывая ему о кресте, я должен был вернуться к рисунку Ника, который предупреждал меня о том, что что-то должно будет произойти на конкурсе рыбака. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы не понять убийцу, который при желании настигнет свою цель в любой точке Ганнисона. И если шериф закроет завтра побережье, то убийство всё равно произойдёт, но только в другом месте. Концовка будет одна, а вот результаты наших поисков могут быть разными. У меня были мысли, идеи, над которыми я работал последних два дня. И я боялся, что мог ошибиться в своих планах. Но это была моя работа, и я старался выполнять её так, чтобы не нарушить линию мыслей заказчика и убийцы, и в тоже время попытаться спасти человеческую жизнь. Я шёл на риск, не закрывая конкурс, и знал, что в случае провала моей операции, в первую очередь все шишки полетят в мою сторону. Шериф, конечно же, не забудет напомнить о том, что несколько раз предлагал мне закрыть конкурс в этом году, но я дал добро, пообещав, что пляж наполнят агенты. Днём я уже связался со своим начальством, которому рассказал о своих идеях и получил добро под личную ответственность. Плюс ко всему этому, я почему-то верил в то, что предупреждение Ника было ни спроста. Значит, должно было произойти что-то серьёзное, чему я должен был помешать. Ещё и предупреждения моего нового знакомого Кевина, которого шериф не мог терпеть. Почему он тоже говорил о кресте, которого я нигде не заметил? Хотелось вернуться в клуб, чтобы поподробнее поговорить с этим человеком, но этого не стоило делать. Я прекрасно знал, что если бы он хотел рассказать что-то, то обязательно бы рассказал. А так, это была лишь брошенная фраза без свидетелей, от которой он мог отказаться в любую секунду.

- Глупости покидают уши..., - недоверчиво проговорил шериф, слегка, улыбнувшись.

В двадцати метрах от нас стояла полицейская машина, из которой выглядывал помощник шерифа, Майкл Клейн. Он махнул мне рукой, показывая на дверь:

- Чак, тебя подвести?

- Я пройдусь пешком, - ответил я ему, после чего он лишь развёл руками и слегка кивнул головой.

- Как хочешь!

Шериф ещё несколько секунд смотрел мне в глаза, надеясь услышать более внятный ответ на свой вопрос, но поняв, что больше ничего не услышит, пожал мою руку и направился к машине.

253

Как только отъехал полицейский "нисан-патроль", с противоположной стороны к клубу подкатил хромированный харлей-девидсон. Я сразу обратил внимание, что это были Микки и Глорис. Микки сидел за рулём, а Глорис, прижавшись к спине, крепко обнимала его руками на животе. Мне не было куда спешить, и я медленными шагами пошёл в сторону клуба, делая вид, что прогуливаюсь у входа или просто вышел подышать свежим воздухом и покурить.

Заглушив двигатель, Микки поставил мотоцикл на сигнализацию, после чего схватил Глорис за талию и с силой одёрнул её в свою сторону, крепко прижав к своему бедру. Он как голодный пёс впился в её шею своими губами, от чего Глорис резко отклонилась от него и громко засмеялась:

- Микки, ты как пёс моего дяди, у которого при виде каждой сучки теряется весь мир, окружающий его, а ещё больше, рассудок.

- Ты это к чему? - С безразличием спросил мужчина, пытаясь силой снова прижать к себе женщину и достать её шею губами.

- К тому, что его глаза и рвение говорят о сумасшедшем и долгом желании, а работает он с этой сучкой всего несколько минут! Но хочет он всех и по нескольку раз в день!

- Я это уже где-то слышал! - С улыбкой на губах проговорил Микки, после чего резко обернул девушку к себе и крепко поцеловал её в губы.

Глорис прижалась к нему всем телом, не отпуская его поцелуй. Она обвила его шею своими руками, скрестив пальцы на руках. Мне казалось, что они знакомы всего лишь мгновение и пытались использовать для утех каждую минуту, но это было не так, ведь, по словам шерифа, эта парочка вместе уже много лет. В нескольких метрах от меня открылась дверь, и я увидел двоих мужчин, которые остановились у входа и достали сигареты.

- Пошли, а то наши орлы выпьют все запасы! - Серьёзным, и в тоже время шуточным голосом проговорил Микки.

Он взял Глорис за руку и повёл её за собой. Только сейчас я заметил, насколько был трезв он, и насколько была пьяна она. Приоткрыв двери, Микки уже вошёл вовнутрь, а Глорис на секунду остановилась, повернув голову в мою сторону. Она окинула меня своим сексуальным взглядом с ног до головы, после чего я заметил в ёе глазах интерес, а на губах еле заметную улыбку. Глорис была настолько пьяна, что завтра наверняка меня уже не вспомнит, как забудет и те слова, что говорила Микки. Он наверняка знал это, поэтому и не обращал внимания на её острые речи, которыми ей хотелось лишний раз зацепить его. Она слегка приоткрыла губы, словно хотела мне что-то сказать, но Микки резко одёрнул её, потянув Глорис вовнутрь клуба.

Ещё раз, подумав про себя, насколько красивой и неотразимой была Глорис, я сразу заметил, что во мне появилось желание овладеть этой девушкой. Она была невероятно сексуальна, чем и притягивала к себе огромное количество поклонников. Я видел, как на неё смотрели мужчины, когда она танцевала с Микки. В их глазах можно было прочитать множество желаний, которые они держали при себе. Им ничего не оставалось, как только пускать слюни при её присутствии, и мечтать, что когда-нибудь она будет его, или он встретит подобную ей. Какое-то внутреннее тепло и волнение пробежало внутри меня. Я лишь улыбнулся и сразу же направился в сторону своего дома, стараясь, все свои мысли перевести на проблемы, которые в эти секунды меня волновали больше всего. Но воспоминания о Глорис и её красоте не покидали меня половина пути.

254

Практически всю вторую половину дороги перед моими глазами стоял образ Кевина, и сейчас я думал только над теми словами, которые услышал от него. Подозреваемые, которые были на заметке Сэма Лэнга, в данный момент волновали меня меньше всего. Я думал только о тех мыслях, которые засели в моей голове в поисках ответов. Слова этого человека были продолжением того, о чём я думал последнее время.

- Крест не на холме! Он намного ближе, чем ты думаешь! Намного ближе! Он рядом!

В Кевине была уверенность и в тоже время загадочность. Я помнил, как ощутил всем телом великую невиданную и неизвестную мне духовную силу этого человека. Он как магнит объял меня невидимым полем, замкнув вокруг меня своё пространство.

- Крест не на холме! - Повторил он эти слова настолько тихо, что я еле услышал его слова через громкую музыку. - И ещё. Появились новые строки на исписанном листе, которые ты ещё не прочитал!

- Почему крест? - Спросил я тихо сам себя, не понимая, к чему клонили Кевин и Ник, когда подводили черту именно под этим образом.

Я вместе с помощником шерифа обошёл весь берег, но нигде не заметил установленного креста или какой-нибудь старой могилы, которая могла быть в том районе. Майкл, который вырос в Ганнисон, даже не смог ответить, где бы можно было увидеть его. Он только мог пожать плечами и предположить, что где-то на холмах могут быть старые захоронения, о которых уже навряд ли кто-то помнит или знает. Для меня это не было ответом. Я искал в этой подсказке некий выход, ту точку, где должна была произойти трагедия , но не находил. Обращаться к Нику или Кевину за разъяснениями было бесполезным занятием. Я помнил, как на предмете психологии нам уделяли время, где давали некоторые объяснения необъяснимым явлениям и таким людям, как Ник и Кевин. Преподаватель говорил, что такие личности никогда не скажут более, чем уже сказали. И на это есть три причины. Большего они могут не знать, так как ограничены видением и предсказанием. Большего им нельзя говорить, так как они знают, что любые изменения могут изменить ход событий в худшую сторону, и тогда вместо одного человека может погибнуть совершенно другой или того хуже. И третье, это их желание помогать. Если у них такого желания нет, тогда все обращения к таким людям просто бесполезны. Для меня сейчас действовали все три пункта, которые я мог отнести, к этим двоим. Большего они могли не предвидеть, но я в этом почему-то сомневался. Возможно, что именно во мне они увидели того, кто должен что-то изменить, но не договаривают всё до конца, возложив на меня всю ответственность. Это было в какой-то степени непонятным предупреждением, в котором я практически ничего не мог понять. Только то, что именно в день рыбака должно было что-то случиться. Но причём здесь крест, я не мог понять. Чтобы не сделать ошибку, я решил позвонить своему шефу, как только приду домой, и попросить его отправить на местное кладбище несколько человек до того времени, пока не закончиться праздник. Разрешив для себя этот вопрос, я вернулся к третьему пункту, где говорилось о желании помогать. По моим соображениям у Кевина не было такого желания, и он словно издевался надо мной, зная, что я уже был в курсе предстоящей трагедии. Его возвышенный взгляд, некая усмешка и тихие короткие фразы, въевшиеся в мой мозг острыми иглами, не дающими покоя моим мыслям. Я не видел в нём какого-либо страха.