Вообще, за последние полгода, с того Светланкиного звонка, когда она поздравляла тебя с днем рождения, у нас в жизни произошли большие перемены. Прежде всего, хочу поделиться с тобой радостью по случаю моего окончания колледжа и получения диплома нерс (медсестры). Уверена, что прочтя эти строки, ты недоуменно вскинешь брови. Мол, как это так!? Человек с высшим образованием, работавший заместителем начальника отделения в одной из лучших республиканских клиник, радуется получению диплома медсестры!? Объясню. Во-первых, медсестра в Канаде и в бывшем Союзе это - далеко не одно и то же. Профессиональный уровень подготовки медсестер в Канаде, перечень и сложность выполняемых ими работ значительно выше. А во-вторых, требования к медицинским работникам в Канаде очень жесткие, и на мой институтский диплом с советским гербом смотрят здесь с подозрением, а чаще вообще не смотрят. Мой тринадцатилетний казахстанский стаж тоже особой ценности не имеет. Поэтому я, после окончания колледжа в течение двух месяцев не могла найти работу. В конце концов, я ее все-таки нашла, и это второе значительное событие в нашей жизни за последние полгода. Правда, работу я смогла найти не в Эдмонтоне, а в Виннипеге. Поэтому нам пришлось переезжать. Новый адрес ты можешь прочесть на конверте, а наш телефон - (204) 245-6411.
Работаю я в кардиологическом центре. Оборудован он по последнему слову техники. О таком оборудовании мы в Алма-Ате даже мечтать не могли. Работа мне нравится и оклад неплохой. На старт мне дали 22 доллара в час. Вообще же заработки медсестер в Канаде доходят до 30 долларов.
Месяц назад у нас произошло еще одно знаменательное событие. Я взяла ссуду в банке, и мы купили дом. Правда, не новый. Ему 18 лет, но состояние отличное. Дом двухэтажный, плюс бейсмент (подвальное помещение по-нашему). На первом этаже - огромный зал, просторная кухня, туалет и ванная комната с джакузи. На втором этаже - три спальни, туалет и ванная. В бейсменте прежний хозяин соорудил бар со стойкой. Все отделал деревом, даже потолок. Выглядит потрясающе.
К дому пристроен гараж на две машины. Недавно я получила права, а вот машину еще не купила. Не знаю, что лучше: то ли купить не дорогую б/ушную, то ли взять новую в кредит. С выбором марки машины тоже проблема. В автомобилях я слабо разбираюсь, а посоветовать некому. Я помню, тебе нравилась Тойота-Камри. В Канаде такие...
Боже мой! О чем я пишу?! Причем здесь Тойота?! Причем Камри?! Сережа, я ведь совсем о другом хотела тебе написать. Я хотела сказать, что каждый день думаю о тебе. Особенно вечерами. Лягу на диван и все думаю, думаю. Всю нашу жизнь до мелочей вспоминаю, каждый год... Да, что там год! Каждый прожитый нами с тобой день в памяти прокручиваю.
Сереженька, ты, наверное, считаешь, что я злюсь на тебя, что затаила обиду за твою измену. Вовсе нет! Может быть, поначалу мне и было обидно, но сейчас я понимаю, что во всем случившемся я одна виновата. Что я наделала?! Уехала, тебя одного оставила, да еще ребенка забрала. Дура! Ах, если бы можно было вернуть то время! Я бы все по-другому сделала. Прежде всего, надо было попросить Надю Лебедеву, мою школьную подругу (она врач) выяснить мамино состояние. А то доверилась тете Марии, маминой соседке. Помнишь, она позвонила и говорит "срочно приезжай - мать умирает". А мама, после моего приезда, еще месяц сама ходила и за собой ухаживала.
А еще надо было Нинку заставить приехать, меня подменить. А я этого не сделала. Пожалела младшую сестренку. Ее у нас в семье всегда баловали. От любых трудностей берегли. Вот и в тот раз, все заботы о маме я на себя взвалила, а Нинка только на похороны приехала. Так и получилось, что почти четыре месяца я в Омске просидела. На четыре месяца тебя без жены, без семьи оставила. А ты - мужчина молодой, к тому же красивый. Лакомый кусочек для незамужних бабенок. Вот одна из них тебя и охмурила. Я ей, Сережа, зла не желаю. Но, как говорится, Бог все видит. Отольются ей мои слезы. Отольются. А их у меня ой как много было. Как сейчас помню, приехали мы со Светланкой на поезде в Алма-Ату, а нас никто на вокзале не встречает. У меня сердце оборвалось: думала, с тобой беда какая-то приключилась. Добрались мы до дома на такси. Захожу на кухню, а там твоя записка на столе. Хорошо, рядом стул стоял, а то грохнулась бы на пол. Плюхнулась я на этот стул, да как завою в голос. Светланка перепугалась. Мечется вокруг меня, за руки хватает и всхлипывает: Мамочка, не надо! Мамочка, не надо! А я реву, не могу остановиться. Спасибо Рае. Услыхала мои вопли, прибежала, валерьянки накапала, на диван уложила. А когда я немного успокоилась, принесла бутылку коньяка початую. Сели мы с ней на кухне и тут она мне все про тебя рассказала. Про все твои подвиги, которые ты в мое отсутствие совершил. Ты же знаешь, ей через стенку все слышно.
Ох, Сереженька, Сереженька, что же ты наделал?! Ты ведь не только мою жизнь искалечил, ты и дочь нашу не пожалел. Как она, бедненькая переживала! С того то времени она учиться плохо стала. Хотя, в том есть и моя вина. Я тогда ничего вокруг себя не замечала. Жила, как запрограммированный зомби. Утром встану, приготовлю дочери завтрак (сама я почти не ела, на 12 килограмм похудела) и иду на работу. Домой вернусь, сготовлю ужин и сажусь в кресло перед телевизором. Передачи не смотрю. Уставлюсь в одну точку и думаю, думаю. И, представляешь, до того додумалась, что решила руки на себя наложить. Хотела таким способом тебе отомстить за измену. "Пусть моя смерть, - думала я, - ему, как упрек, как наказание на всю оставшуюся жизнь будет".
Как-то поздно вечером, когда Светланка ужу спала, села я за кухонный стол и давай записку тебе предсмертную писать. О чем писала, почти не помню. Хорошо лишь запомнила, что заклинала тебя Светланку у себя не оставлять, а отправить ее Нине. Не хотела, чтобы моя дочь у твоей новой жены приживалкой была.
Когда закончила записку, приколола ее кнопками на видном месте, на оконной раме. Потом достала из сумки несколько упаковок снотворного (я их накануне с работы принесла), распотрошила и таблетки в кучу сгребла. Рядом стакан с водой поставила. После этого пошла в ванную, помылась, надела чистое белье и красное платье с глубоким вырезом, твое любимое.
Перед тем, как таблетки выпить, захотела на дочь последний раз взглянуть. Быстро, одним глазком. Иначе, думаю, если задержусь возле ее кровати, не смогу отраву принять. Приоткрыла я дверь в Светланкину комнату, вижу, лежит она раздетая, одеяло с себя скинула. Не выдержала я, подбежала к ней, одеялом укрыла и наклонилась, чтобы ручку поцеловать. Еще губами не дотронулась до нее, а уже чувствую, как от тела жаром пышет. Потрогала лоб, а он горячий. Вспомнила я тогда, что Светланка перед сном рассказывала, как утром, по дороге в школу, под ливень попала.
Тут я, конечно, про все на свете забыла. Давай дочь лекарствами пичкать, да чаем с малиной поить. Всю ночь возле ее кровати провела. Только под утро температура спала. Успокоилась я немного, вышла на кухню, гляжу, а на оконной раме моя записка висит. Меня аж в дрожь кинуло: "Сволочь! Мразь! Чуть ребенка своего сиротой не оставила!" Бросилась я к окну, сорвала записку и в клочья разорвала. Потом опустилась на стул, голову на руки положила и задумалась: как мне дальше жить? Но чтобы я не думала, мысли все к тебе возвращались. "Не может быть, чтобы он вот так, просто разлюбил меня! - пыталась я убедить себя, - не может быть, чтобы эта девица так вскружила ему голову, что он забыл прожитые вместе счастливые годы! Забыл мои поцелуи, мои ласки! Забыл, как кружил меня на руках, узнав о беременности! Забыл, как забавлялся с маленькой дочерью! Нет! Не может быть, чтобы он все это забыл! Наверное, эта разлучница приворожила его, одурманила. Затмила его память своими чарами. А стоит ему увидеть меня, и все чары сгинут. Он снова будет любить меня, как прежде."
Решила я встретиться с тобой. На следующий день, к концу рабочего дня подъехала я к вашему управлению. Встала невдалеке, за газетным киоском. Жду. Минут через пять ты вышел из подъезда. Огляделся по сторонам, вытащил не спеша сигареты из кармана и закурил. Я жду, когда ты отойдешь от здания управления. Не хотела при свидетелях с тобой встречаться. А ты все стоишь на месте и куришь. Тогда решила я сама тебя окликнуть. Только набрала воздух в легкие, чтобы имя твое выкрикнуть, как вдруг с другой от меня стороны голос: Сережа! Я вздрогнула от неожиданности. Гляжу, ты встрепенулся, улыбка во все лицо, и бежишь на голос. Да так легко, стремительно, будто не бежишь, а паришь над землей. Тут я и увидела ее, разлучницу.
