Выйдя на улицу, девушка бросилась бежать, что было сил - прочь от этого дома, задыхаясь от рыданий, разрывавших грудь, не разбирая пути, сталкиваясь со встречными прохожими и не замечая ни ругательств, брошенных вслед, ни удивлённых взглядов. Она хотела только одного - оказаться как можно дальше ото всех, кто её знает и кого знает она: от матери с её любовником; от Агне и Эрика, чувства к которым перепутывались одно с другим и разрывали её на части; от Дика Уайлда, заставлявшего её в этих внушённых телепатией видениях испытывать злобу и ненависть ко всему миру и к себе самой; даже от отца, который умер и больше никогда не обнимет её, утешая...
Она не помнила, сколько бежала так, а потом, выдохшись, бродила по городу. Пришла в себя, увидев, что стремительные южные сумерки обрушились на город, и улица, по которой она бредёт - темна и совершенно незнакома.
Хотя... Эти редкие тусклые фонари, слепые стены вдоль узких тротуаров, по которым ветер лениво таскает обрывки бумаги, пакетов и ещё какой-то мусор... Почему всё это кажется уже виденным?..
Впрочем, всё равно.
Марико, измученная долгим бегом, машинально брела дальше, силясь припомнить подробнее тот день, когда произошло объяснение с Агне.
Вот, она стоит у окна, отвернувшись, чтобы скрыть слёзы, а он говорит что-то... Что же он говорил тогда? Почему, почему всё забылось?! Ведь это было так важно!
Вместо того вдруг всплыл голос де Линта:
- Чёрт бы их всех побрал... Марико, не плачь! Иди сюда...
Его нежные сильные руки, тихо обнимающие, гладящие по волосам...
Всё перемешалось!..
Марико обессиленно прислонилась к фонарю, едва разгонявшему бледно-жёлтым светом душный сумрак. Мысли путались и цепенели от невыносимой усталости.
Чернильный мрак вдруг зашевелился, и огромная тень легла у ног девушки. Марико медленно подняла голову и резко вдохнула от неожиданности: перед ней стоял, криво усмехаясь, Дик Уайлд. Увидев, как девушка задрожала, он хрипло и отрывисто расхохотался, и этот нечеловеческий смех привел Марико в чувства. Развернувшись, она побежала прочь по тёмной улице.
Да. Так оно и было...
Леденящий душу хохот оборвался. Девушка не слышала шагов, но знала, всем телом чувствовала, что они преследуют её. Она знала эту бесшумно-тяжёлую поступь - знала изнутри, всем своим существом. Знала этот тёмный переулок, знала, что там, за поворотом - тупик...
Знала, что он догонит, потому что другого выхода с этой улицы нет. Но всё равно бежала изо всех сил, задыхаясь.
Она поскользнулась и чуть не упала в грязь. Так и было...
Она хотела кричать, звать на помощь, но из груди, как в дурном сне, вырывались лишь слабые стоны. И это было...
Уже почти ничего не видя, Марико свернула в тупик, и в этот момент огромная ручища сжала тонкое запястье, и девушку развернуло силой инерции, отчего она чуть не врезалась лицом в широкую грудь мужчины.
Он снова захохотал, но его глаза - Марико теперь почему-то увидела их особенно отчётливо - остались совершенно мертвы. Они ничего не выражали: ни гнева, ни ненависти, ни даже безумия...
Девушка дико забилась и наконец закричала, заглушая невыносимый смех убийцы, перешедший в яростный рык. Узкое острое лезвие скальпеля тускло блеснуло в полутьме, и Марико замерла, оцепенев, едва находя в себе силы хватать воздух пересохшим ртом.
Она перестала сопротивляться.
Ужас, гнавший её прочь минуту назад, вдруг отпустил. Она застыла.
Она снова посмотрела в мертвые глаза Дика Уайлда и... улыбнулась.
Ну, вот. Наконец-то всё закончится!..
Он вздрогнул и отступил на шаг. Странно.
Она смотрела в его глаза и улыбалась...
Наконец-то не нужно будет молча глотать оскорбления матери!..
Он отпустил её руку и отступил ещё на два шага.
Она откинула голову и засмеялась.
Наконец-то не нужно будет решать, кого же она любит и любит ли на самом деле!..
Он мотнул головой в недоумении и почти в страхе.
Она смеялась.
Наконец-то! Наконец-то она может хоть что-то решить сама! Может решить, убегать ей - или остаться, жить - или умереть, бояться - или радоваться!
Он закричал и бросился прочь...
Она хохотала, захлёбываясь, задыхаясь.
Она видела, что убийца бросил её, но уже не могла остановиться, заходясь в истерике.
Он бежал прочь, навстречу всхлипам и стонам полицейских сирен, навстречу ало-голубым вспышкам, хрипам мегафонов и треску выстрелов...
Марико без сил опустилась на грязный асфальт, почти теряя сознание от выворачивающих душу рыданий.
Подъехала машина "скорой помощи", подбежали люди. Кто-то накинул одеяло на вздрагивающие плечи девушки, кто-то помог подняться на ноги, но они не держали, и Марико уложили на носилки. Кто-то спешно мерил давление, светил фонариком в глаза, делал укол, - она ничего не замечала и не понимала. Носилки погрузили в машину, и пронзительная сирена понеслась по улицам, пугая запершихся дома жителей, ещё не знавших, что убийца больше не потревожит их...
...Девушка открыла глаза, обвела затуманенным сонным взглядом палату и вздрогнула, увидев Эрика. Он сидел на стуле, привалившись к изголовью высокой больничной кровати, и спал. Лицо его выглядело усталым и осунувшимся, растрёпанные волосы падали на лоб, руки устало лежали на коленях.
Марико закрыла глаза, пытаясь вспомнить, что произошло. Ах, да! Она убежала из дома Агне... А потом за ней гнался Уайлд... А потом почему-то бросился от неё, как от чумы...
Сколько же она проспала? Наверное, долго, раз де Линт так устал, что уснул возле... Странный. Зачем было сидеть с ней всё время? Уайлда наверняка поймали (она припомнила звук сирен), значит, дело закрыто. Ему больше незачем быть тут.
А ей придётся... вернуться к матери?
Марико подавленно вздохнула, вспомнив, как миссис Дэвис кричала, что упрячет её в дурдом, а доктор Мейски поддакивал. Наверное, он теперь совсем там поселился...
Господи, какая тоска... И почему этот псих Уайлд убежал! Сделал бы, что собирался... А теперь - куда ей идти?! Придётся искать квартиру, устраиваться на работу, чтобы эту квартиру оплачивать, возможно, бросать учёбу... Медицины не слишком жалко. Жалко смысла, который она оставила бы этой жизни.
Де Линт рядом вздохнул во сне. Марико снова посмотрела на его измученное лицо, казавшееся сейчас ещё старше. Вот ведь глупость! И почему ей не нравятся ровесники? Почему надо было снова увлечься человеком с такой разницей в возрасте? И которому она совсем не нужна... Как обидно... Ведь он даже не женат. Если бы только...
Дверь палаты тихо стукнула, впуская медсестру. Де Линт, вздрогнув, проснулся и встревоженно обернулся к Марико.
- Проснулись? Как себя чувствуете? - спросила сестра.
Девушка чуть пожала плечами, подставляя руку под манжетку тонометра.
- Ну вот, - произнесла женщина доброжелательно, обращаясь к де Линту. - Давление и пульс в норме. После обеда доктор Лоуренс осмотрит мисс Дэвис и расскажет о результатах анализов. Думаю, теперь вы можете быть спокойны и поехать домой, выспаться.
- Спасибо, - пробормотал осипшим со сна голосом Эрик.
Медсестра вышла. Де Линт выглядел несколько смущённым, но заговорил первый.
- Как себя чувствуешь? Хочешь чего-нибудь?
Марико пожала плечами, качнула головой отрицательно. Потом решилась спросить:
- Долго я спала?
- Больше суток. С позавчерашнего вечера.
- А что с... Уайлдом?
- Оказал сопротивление при задержании и был убит... Кажется, у него окончательно закипели мозги. Ребята говорят, он просто нёсся вперёд, словно за ним весь ад гонится. На окрики не реагировал, сбил с ног несколько человек. Когда его попытались скрутить, начал с воплями размахивать скальпелем, вырвался, но далеко не убежал.
Де Линт вгляделся в лицо девушки, раздумывая, стоит ли прямо сейчас задавать вопрос, не дававший покоя всем, кто видел, в какой панике бежал Уайлд. Марико выглядела вполне спокойной.
