— Привет, — поздоровался Гарри, скрепя сердце.
— А это — Северус Снейп. Он пятикурсник и довольно полезен. Если тебе надо будет что–то сделать. И я имею ввиду, что угодно, просто скажи ему это. Так я и делаю.
— Это ведь несправедливо?
— Что значит — несправедливо?
— Для него, делать все, что ты говоришь.
— Ну, я Малфой. Для твоего же блага, запомни, я правлю этим факультетом. Все отвечают передо мной. Сегодня я прощаю тебя, ты здесь новенький, но не жди от меня такой снисходительности в будущем.
— Что, ты ждешь, что я буду слушаться тебя?
— Да, а в противном случае, у меня есть друзья очень высокого ранга, которые скоро заставят тебя изменить мнение.
— Уверен, что есть, Люциус, но я предупреждаю тебя. Не связывайся со мной. Я могу быть очень опасен, при желании.
Гарри немного откинулся на стуле, его мантия слегка раскрылась так, что всем стало видно, что на нем висело оружие в ассортименте.
— Что ж, Гарри, я впечатлен. Но у меня вопрос. На кого ты работаешь? Мне ты кажешься обученным ассасином. Ты одна из комнатых собачек старого придурка?
— Если ты говоришь о директоре, то нет, я не работаю на него. «Я работаю с ним», — добавил он про себя.
— Тогда ты один из нас?
— Определи понятие «нас».
— Лояльных Темному Лорду, — прошептал старший парень. Гарри в ответ насмешливо усмехнулся.
— Позволь объяснить тебе одну вещь, Малфой, я ни перед кем не прогибаюсь, в особенности — перед жалкими маленькими полукровками с манией величия. Ты знал, что твой Хозяин полукровка? И ты называешь себя Малфоем?
Люциус больше не смог терпеть и вскочил на ноги, указывая палочкой в грудь Гарри. Тот лишь поднял бровь перед кипевшим Малфоем.
— Ты думаешь, что можешь испугать меня, Малфой? Если так, ты глубоко ошибаешься. Предлагаю тебе убрать палочку и сесть, пока я не сделал с тобой того же, что случилось с твоим дедом Тибериусом.
— Как ты об этом узнал?
— О, у меня свои источники. А это последнее предупреждение. Не. Связывайся. Со. Мной.
Семикурсник неохотно опустился на место и заговорил с Гойлом. Гарри повернулся к Снейпу, сидевшему с широко раскрытыми глазами, и улыбнулся.
— Не позволяй ему давить на себя. Он не более чем хвастун.
Снейп только кивнул в знак благодарности и вернулся к ужину. Гарри воспользовался возможностью заняться хорошим приколом. Кое–что придумав, он отправил мысленное сообщение Рону, Гермионе и Джинни, попросив подыграть ему, чтобы отвести от них подозрение. Затем он незаметно взмахнул рукой под столом, наложив заклинание молчания на всех, кроме Мародеров, директора и глав факультетов. Когда весь зал вдруг наполнился тишиной, за исключением обсуждения планов гриффиндорцев, все внимание было обращено на них. Вскоре они осознали, что все смотрят на них с разной степенью злости на лице. С растерянностью они оглядывались вокруг, пока Минерва не прокричала.
— ПОТТЕР! БЛЭК! НАКАЗАНИЕ!
— А что мы сделали? — спросил Сириус у Джеймса.
— Я даже не знаю.
Глава четвертая — Снейп
Переводчик Dark_Malvinka.
Вечер 1 сентября прошел очень тихо. Учителя, которые могли разговаривать, фанатично пытались найти контрзаклятье к чарам молчания, которые были наложены на всех студентов. Джеймса и Сириуса тщательно допросили все, вплоть до Дамблдора. Ребята знали, что не разыгрывали эту шутку, но тот факт, что они и еще двое их друзей — единственные среди студентов, кто мог говорить, подводил их под подозрение. Ремус и Питер избежали обвинения, так как магически они не были настолько сильны, чтобы наложить чары такой мощности. А вот Джеймсу и Сириусу это было вполне по силам.
Основной проблемой учителей стало снятие заклинания. Поскольку оно не действовало только на деканов и директора, у всех остальных уроки на следующий день не могли проводиться. Если учителя не могут говорить, значит, учить они не смогут. Студенты были не в состоянии отвечать на уроках, учителя по которым могли разговаривать. Персонал решил, что ситуация плачевная.
В гостиной Слизерина Гарри наслаждался эффектом своего заклинания. Люциус был расстроен: никто не слышал, что он пытался сказать. Он перешел к написанию слов волшебной палочкой в воздухе, как это делал Том Риддл в Тайной Комнате. Мальчик — Который-Выжил был крайне удивлен, когда Крэбб и Гойл в замешательстве уставились на буквы. Спустя час печальный Малфой направился в свою комнату, беззвучно ворча по дороге. Гарри тоже не задержался внизу, он едва сдерживал смех, глядя на жестикулирующих слизеринцев, безрезультатно пытавшихся таким образом общаться. Он понимал, что если засмеется, его новые товарищи по факультету поймут, что на него чары не действуют.
На следующее утро Гарри специально встал пораньше и пошел на завтрак. В Большом Зале еще никого не было, что было ему как раз по душе. Он хотел попасть туда раньше Мародеров, чтобы видеть реакцию всей школы при их появлении на завтраке. Ждать пришлось недолго. Совсем скоро безмолвно начали появляться другие студенты. К несчастью Мародеров, они поздно спустились, так что вошли в помещение последними. Еще на входе их встретили свирепые взгляды, они проскользнули к концу гриффиндорского стола, не говоря ни слова. Гарри улыбнулся. Он разыграл отличную шутку, и никто его не заподозрил. Отыскав взглядом своих друзей, он послал им мысленное сообщение.
[i]~Привет, ребят, вы держитесь?~
— Гарри! Ты можешь снять заклинание? Становится скучно, ни с кем нельзя поговорить. А учителя выглядят злыми.~
— Правда? Я не видел этого, Миона.~ [/i]
Гарри взглянул на учительский стол и заметил, что большинство преподавателей хмурятся и что–то безмолвно ворчат. Злорадно ухмыльнувшись, Гарри незаметно вновь взмахнул рукой, накладывая чары на тех учителей, кто мог до этого разговаривать. Дамблдор и профессор Севелл были прерваны посреди тихого обсуждения, когда поняли, что тоже не могут больше говорить. Гарри отвел взгляд, пока они не осознали, кто наложил чары. Он самодовольно улыбнулся. «Вся школа под моим контролем, — подумал он, — это забавно…»
Тем временем, за столом Хаффлпаффа Гермиона пристально наблюдала за своим другом. Она начала беспокоиться о нем. По ее мнению, он слишком затянул с шуткой, она должна была закончиться еще ночью. Она никогда бы не сдала его учителям, но решила, что будет лучше поговорить с ним позже, когда они встретятся в его комнате.
После завтрака друзья направились в комнату Гарри, чтобы попасть оттуда в Корвус Коракс и встретиться с людьми, которые собирались с ними в Косой переулок. Там ребят уже ждали Мин и Юстас. Гарри подошел и обнял каждого.
— Привет, Мин, Юстас.
— Привет, Гарри, как первый день?
— Было весело! Я разыграл школу на праздничном ужине и до сих пор не снял чары!
— Что ты сделал? — с нетерпением спросил Юстас.
— Немного. Просто наложил массовые чары молчания на всю школу. Теперь никто не может разговаривать, кроме нас и Мародеров.
— Почему ты обошел моего сына и его друзей? Теперь вы не сможете стать хорошими друзьями.
— Вообще–то, я с ними еще не разговаривал. Я попросил Рона, Джин и Миону хранить молчание. Когда Джеймс и Сириус остались единственными, кто разговаривал в Зале, обвинили их!
— Гарри, это блестяще!
— Ты в своем уме?
— А почему нет?
— Ну, из–за меня твой сын получил наказание в первый же день.
— Ха! Должно быть, я сумасшедший, но это ведь просто классика. Единственный раз, когда они ничего не сделали, но понесли наказание.
— Гм, — вмешалась Мин, — думаю вам, «мальчики», надо заканчивать разговор. Пора идти.
Оглядевшись, Гарри и Юстас поприветствовали Янику, Амелию и Хизер, а затем все направились в комнату для трансгрессии. Амелия, будучи сквибом, отправилась в Дырявый Котел через камин, а остальные трансгрессировали. Уже на месте они пошли в Гринготтс, где Амелия обменяла магловские деньги, пока остальные спускались в свои хранилища. Выйдя на улицу, они решили разделиться, чтобы не терять время. Четверо студентов должны были быть на занятиях, но, поскольку они не были готовы к школе, это утро было отведено им для покупок. Было уже 10 часов утра, а вернуться в Хогвартс следовало до двенадцати. Гермиона, Яника, Амелия и Джинни решили закупить для всех книги во Флориш и Блоттс, Рон, Юстас и Мин — канцелярские принадлежности и прочую мелочь, а Гарри и его новая подруга Хизер отправились в аптеку за ингридентами для зелий. Местом встречи назначили магазин мадам Малкин, чтобы купить там новые мантии.
