Лес был по-прежнему пуст и безлюден. Перевалив седловину, они вышли на неровный каменистый склон. Отряд сделал лишь первые шаги вниз, в долину, когда откуда-то справа послышался отдаленный собачий лай. Фрол вспомнил – за невысоким холмом находился лагерь призраков.

...Все в лесу знали о таинственном лагере, где живут лишь голоса «Мэгху Вагри» – злых духов, но, услышав лай, разведчики поневоле ускорили шаг. С лиц исчезли улыбки. Здесь начиналась земля врагов, тут по-прежнему были души тех, кто уничтожил Дхори Арх...

Не доходя до лагерной ограды, отряд повернул направо. Там, в полукилометре от дороги, на уступе невысокого горного хребта находилась небольшая ровная площадка. Она была пуста, если не считать редких кустов с краю и ровной нетронутой травы. Ничто не напоминало о том, что именно здесь стояли когда-то камни Дхори Арха.

Фрол, бегло оглядевших и просмотрев старый план, понял, что работы предстоит немало. В поселке среди прочего добра нашелся компас, и разобраться с прежним расположением камней не составляло особого труда. Но до этого было еще далеко. Фроат прошелся по площадке, велев выкосить траву и срубить кустарник. Между тем, подъехал грузовик, и дхары принялись выгружать инструмент. Фрол не стал ждать и, оставив старшим Роха, зашагал вниз – туда, где темнели полуразрушенные бараки.

При его приближении звуки, доносившиеся из-за серой ограды, постепенно стихали. Фрол уже не удивлялся – невидимых зэков загоняли в бараки, а охрана сдерживала готовых залаять собак. Он уже готов был войти в один из широких проемов в развалившейся ограде, но передумал, вспомнив слова майора о порядке, существующем даже в аду. Да и перспектива снова оказаться среди застывших в молчании призраков совсем не радовала, поэтому дхар повернул к воротам.

Ворота были по-прежнему открыты, их полусорванные створки, казалось, вот-вот упадут на землю, а за ними виднелось море высокой травы, над которой летали белые бабочки. Фрол хотел окликнуть невидимого часового, но так и не решился и принялся ждать. Минуты три было тихо, и дхару начало казаться, что в лагере и в самом деле пусто, но вдруг где-то совсем рядом он уловил сдавленное покашливание.

– Че, простудился, служба? – поинтересовался Фрол, прикидывая, где может стоять часовой. – Чего молчишь?

– Он действует по уставу, товарищ Соломатин, – ответил знакомый голос. – Здравствуйте!

– Здорово, майор, – вздохнул Фроат. – Вот, елы, никак не привыкну!

– Признаться, я тоже... Вы, я вижу, не один. Это, как я понимаю, ваши друзья?

– Ага, – охотно согласился дхар. – Враги народа, елы, и их потомки. Кулацко-байская банда, стало быть.

Пустота долго молчала – очевидно начальнику лагеря требовалось время, чтобы переварить «кулацко-байскую банду».

– Вы хотите восстановить ваше святилище? – наконец, поинтересовался он. – А у вас имеется соответствующее разрешение правительства?

– Камни, – Фрол отвернулся. – Там было два ряда камней. Просто гранитные и черные – базальтовые.

– Мы свалили их неподалеку, метрах в сорока за площадкой, в ложбине. Думали использовать для фундамента... Но... Товарищ Соломатин, что будет с нами? Среди осужденных ходят странные слухи. Я, как атеист и член партии...

– Вот и скучайте тут, елы, если атеист! – не выдержал дхар. – А невинно репрессированным товарищам передайте, что слухи такие имеются. Если Дхори Арх будет восстановлен, с вас снимется проклятие, а куда уж после попадете, сами увидите.

– Я хотел вам сказать... – нерешительно кашлянул Евдокимов. – Когда мы выкапывали камни, то нашли несколько могил. Неподалеку – метрах в двадцати. Мы сложили все кости в одну яму, она справа от площадки, сверху положили небольшой валун, вы найдете...

– Вот кой-кого бы тоже... в одну яму да камнем придавить! – не оборачиваясь, бросил Фрол.

– Товарищ Соломатин, понимаю ваши чувства, но мы выполняли приказ. Я даже звонил в Сыктывкар по поводу этих камней, мне сказали, что объект не представляет культурно-исторической ценности! Вы сейчас живете в другое время...

– Ага, – вновь согласился дхар, – другое, это верно. Не скучно столько лет зэков охранять, начальник? Вот елы, я думал, привидения только по кладбищам ходят да пацанов пугают!

– Вам не понять, – помолчав, негромко отозвался голос. – Меня поставила сюда партия. Я был лишь простым ее бойцом...

Фрол ничего не ответил и, повернувшись, пошел обратно. В спину ударил собачий лай, а следом – многоголосый вой. Голоса неслись отовсюду, из разрушенных бараков, из-за ограды и даже, как показалось дхару, из-под земли.

Когда Фрол вернулся, работа на площадке кипела. Дхары косили траву и рубили кусты, Рох время от времени отдавал короткие распоряжения, а задумчивый Асх рассматривал пергамент, который незадолго до этого дал ему дхар. Фрол коротко рассказал о том, что удалось узнать. Мрачные взгляды, устремленные в сторону лагеря, говорили лучше любых слов – ничто, даже полувековое проклятие, не могло заставить дхаров простить тех, кто разрушил Дхори Арх. Фролу даже показалось, будто его слова о том, что души врагов могут наконец, обрести покой, понравились далеко не всем.

Через час площадка была очищена. Чуть в стороне был действительно найден небольшой покатый валун, лежавший на квадрате едва заметно просевшей земли. Фроат приказал не трогать это место. Он не знал, какие обряды нужны для того, чтобы кости дхарских богатырей, потревоженные много лет назад, вновь упокоились в священной земле.

Фрол обошел площадку, внимательно осматривая обнажившуюся землю. Как он и думал, места, где когда-то стояли камни, можно было заметить сразу – грунт просел, и расположение глыб сразу стало понятным. Ложбину тоже нашли быстро. Она заросла кустарником и деревьями, сквозь которые были заметны местами прикрытые высокой травой неровные бока гигантских темных камней.

Серж, съездив в поселок, вернулся с подмогой – двумя десятками крепких парней. С ними прибыл и старый Вар. Грузовик привез с собой палатки и запас еды – у склона горы решили разбить временный лагерь. После ужина Фроат собрал прямо на очищенной площадке совет, предложив трудиться по сменам, чтобы не останавливать работ на лесных огородах. По его расчетам, в этом случае Дхори Арх удастся восстановить за две недели. Все согласились, но старый Вар неодобрительно покачал головой.