— Не выйдет. Хватай ту красотку, что обнимал в больнице.

Глаза Джула полезли на лоб, затем в них промелькнуло озарение, и он стал улыбаться. Улыбка снова зажгла его глаза мягким тёплым светом. И Кэт чуть не разрыдалась, видя его, такое родное, такое любимое лицо.

— Кэтти, моя мать, конечно же, неплохо выглядит, — он отошёл от двери, и Кэт почувствовала, как в комнате стало тесно от его большой фигуры, заполнявшей всё пространство. — И ей ужасно польстит, что ты приревновала меня к ней. Пожалуй, лучшего комплимента ей ещё никто не делал.

— Та женщина, это твоя мать? — Кэт была поражена. Он не предавал её. Не бросал её. И облегчение от этих мыслей было таким осязаемым, что его, казалось, можно трогать руками. — Сколько же лет твоей матери?

— Пятьдесят семь. Она неплохо сохранилась. Да? — Джул протянул к Кэт руку и привлёк её к себе. На нём был новый костюм и белоснежная рубашка. — И ты подумала, что я способен так жестоко поступить с тобой?

Кэт молчала. Когда испытываешь на себе предательство однажды, то очень тяжёло и дальше продолжать верить людям.

— Хотя тот, что так разочаровал тебя раньше, видимо поступил похожим образом, верно? — Джул поднял её голову за подбородок, так чтобы их глаза встретились. — Я люблю тебя Кэтти. И я не предам тебя никогда.

Он впервые сказал, что любит. Боже, неужели это не сон.

Кэт снова почувствовала, как её сердце начинает биться. На месте окровавленной раны в груди она ощутила приток веры и надежды. Снова появился пульс. Рядом с ней был её Джул! И как она могла в нём сомневаться?

— Ты так быстро убежала из больницы, — продолжил он. — Я только рассказал брату, где оставил Марка, чтобы Крис направил за ним вертолёт. Я не мог откладывать это дело. Я обещал Марку. Затем я хотел познакомить с тобой свою семью, а тебя и след простыл. Я не сразу подумал, что ты сбежала. Да мне и в голову такое бы не пришло. Я думал, что родные зашли вместе с тобой в твою палату, чтобы поговорить наедине. Когда я забил тревогу, ты уже летела в Джексонвиль.

— Я увидела тебя с другой и захотела убежать куда угодно, — тихо пояснила Кэт.

— Неужели ты надеялась, что я тебя здесь не найду? Неужели думала, что я так просто отступлюсь от тебя? — Он крепко прижал её к себе. — Ты моя. Ты нужна мне.

И Кэтрин почувствовала, как бабочки в её животе танцуют вальс. Теперь она знала, что слова могут не только больно ранить. Словами можно прикасаться к душе, даря исцеление. Слова могут ласкать нежнее, чем руки. И это было потрясающее чувство.

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне. А я доверяю тебе. — Джуллиан снова приподнял её за подбородок, и легонько поцеловал. — Давай попробуем ещё раз. Кэтрин Браун, ты выйдешь за меня?

— Да.

Боже, она это сказала. Ещё двадцать минут назад она размышляла о старости в одиночестве с десятком кошек. Как же она не постоянна!

— И ты представишь меня сейчас тем растерянным людям внизу, как своего будущего мужа? Просто мне кажется, что им не очень понравилось, что я ворвался в ваш дом и заперся в твоей спальне.

Кэт улыбнулась.

— Я уже думала, что ничем не смогу их удивить.

— Ого. Значит, я не всё о тебе знаю? — Джул взял её на руки и плавно опустил на постель. — Давно мечтал целоваться с тобой на нормальной кровати.

— Ты уверен, что сейчас самое время для поцелуев? Просто у моего папы есть дробовик. И если папа выломает дверь и застанет тебя в моей посели, то он может им воспользоваться.

— После падения самолёта и медведя меня не испугать никаким дробовиком. — Джуллиан опустился на неё сверху, не давая возможности вырваться. — Я чуть не посидел, когда понял, что ты сбежала. Не делай так больше.

— Папа мне всегда говорил, что из меня вырастет профессиональная нервотрёпка.

— Это точно. Здесь я с ним согласен. — Джул улыбнулся, склоняясь к её губам.

Кэт не смогла ответить, так как он закрыл ей рот страстным поцелуем.

Раздался настойчивый стук в дверь.

— Кэт, всё в порядке? — голос Алана.

— Что происходит? — голос отца. — Кэтрин?

Кэт попыталась подняться с постели, но Джул её удержал. Он сам встал, открыл дверь и остановился в дверном проёме.

— У нас всё хорошо, — ответил он. — Сейчас готовьтесь к ужину, мы поедим, затем я забираю Кэтти, и увожу в свой дом. И продержу там до самой свадьбы, чтобы она больше не сбежала.

— До свадьбы? — не понял Алан. — До какой ещё свадьбы?

— До нашей. — Кэтрин поднялась с постели и подошла к Джулу. — Я подумываю стать миссис Блеквуд.

В доме Джуллиана собралась вся семья. Его родители и старший брат с женой. Джуллиан снова пересказал им самые последние события.

Сильнее всех над этой историей смеялась Ким.

— Тогда, в больнице, я и помыслить не могла, что мои действия могут показаться излишне чувственными. — Пояснила она. — Понимаешь, Кэтрин, я думала, что потеряла сына. Я столько ночей рыдала. Я мысленно его уже оплакала, и не один раз. Я простилась с ним, я почти смирилась с этой утратой. И тут он стоит передо мной, живой. Целый и невредимый. Я помню, что несколько раз поцеловала его в щеку. И только.

— Кэтти настолько ревнива, что сочла это публичной изменой. — Джул притянул свою невесту к себе за плечи. — И мне нравится, что меня так ревнуют.

— Не переживай, Кэт, — сказал Кристиан Блеквуд. — Когда Джул впервые увидел Элизабет и просто до неё дотронулся, я его чуть по стенке не размазал. Ревность. Ревность, это не так уж и плохо, как полное её отсутствие. Ревнуешь лишь то, чем действительно дорожишь.

В целом, семья Джула очень понравилась Кэтрин. Больше всего, безусловно, ей приглянулась Бэт. Это была яркая, открытая и очень доброжелательная девушка. С такой даже хотелось поговорить, а это для Кэтрин было большой редкостью. Ким была очень милой, и рассмотрев её поближе, Кэтрин отметила её честность, ум и высокие душевные качества. Рядом с матерью Джула за столом сидел и Коул Блеквуд. Этот мужчина сперва пугал своим тяжёлым взглядом чёрных глаз и суровостью. От его облика и позы веяло каким-то страхом, и внутренне чутье говорило Кэт, что этот человек опасен. Но это же отец Джула. Кэтрин заставила себя ему улыбнуться и получила едва уловимую улыбку в ответ. Коул был молчалив, и если что-то и говорил, то лишь по делу.

Они снова пересказали всю историю о падении самолёта.

— Не могу поверить, что это всё организовала Селеста! — удивился Джул. — Я знал, что они с Марком не очень ладили последнее время. Но никогда бы не подумал, что она на такое способна.

— Да. Сам бы я тоже на неё никогда не подумал. — Кристиан прикрыл глаза. — Помнишь того копа, что как заноза в заднице. Ну, тот, что расследовал похищение Бэт?

— Хмурый такой, и глаза словно льдинки. Ещё стоял рядом с Сисиль на твоей свадьбе. Нет, не помню, — улыбнулся Джул. — Это Джек расследовал дело? Молодчина. А я уже подумывал на тех парней из Грейт-Фолс. Они угрожали мне в тот день, вот я на них и взвалил всю вину.

— Неужели страховка так важна, чтобы убить собственного мужа? — Удивилась Кэт.

— Селеста не знала, что в самолёте Марк будет не один. Если бы сделка удалась, то я бы остался на некоторое время в Монтане. — Пояснил Джул. — Теперь Селесту ждёт тюрьма, и её любовника тоже. Конечно, то, что мы с тобой выжили, немного облегчит их участь. Но не настолько, как им бы хотелось.

А потом они смотрели фотографии. Те самые, что Кэт сделала на горном склоне. Разломанный самолёт, мутные воды горной реки, вековые сосны на фоне заката, искры пламени от их первого костра.

Медведь, припорошенный снегом у их пещёрки в свете дня, вызвал просто взрыв эмоций. Не меньше возгласов было, когда на фото появился Джул в пончо из одеяла и с повязанным на голове розовом свитере.

— Ничего смешного, — пояснил он. — Там такой ветер и пронизывающий холод, что я бы и не то на себя одел, лишь бы согреться.

— Кэт, это потрясающие фото. — Сказала Кимберли. — Сразу видна рука мастера. Какой ракурс. Какая игра света! А контраст!