Детектив снова просверлили её своим пронизывающим взглядом. И улыбнулся. Что за чёрт? Обычно люди, видя её слёзы, пытаются утешить, подбодрить. Что-то здесь не так. Страх, липкими щупальцами опутывал её сердце.

— Нет. Новостей о Марке нет, — детектив продолжал улыбаться.

— О, — потрясенно выдавила Селеста. Она надеялась, что ей наконец-то сообщат о катастрофе. — Тогда зачем Вы пришли?

— Я хотел уточнить у вас сумму страховки, на которую Марк застраховал свою жизнь в этом году.

— Простите? — Селеста действительно была поражена бестактностью этого человека. Она же вся в горе? Разве не видно? Как он может говорить о страховке? Это так нетактично с его стороны.

— Вы удивлены моим вопросом? — Джек снова пригвоздил её взглядом к полу. — Удивлены?

— Да. Я не понимаю, о какой страховке идёт речь. — Селеста снова позволила слезам пролиться, и для пущей достоверности шмыгнула носом.

— О, а я думаю, что Вы всё прекрасно понимаете. — Детектив не спускал с неё немигающих колючих глаз. — К тому же Вы вчера звонили в страховую компанию, и интересовались, положена ли вам выплата, если вашего мужа признают пропавшим без вести. Не положена. Вот жалость, да? Вы поэтому так страдаете?

— Да как вы смеете! — Селеста хотела замахнуться на него, чтобы дать пощечину, но он перехватил её руку, и уверенным движением заломил за спину.

— Скажите, а Вам знакомо имя Эштона Кейленджа?

После этих слов Селеста сразу же перестала вырываться.

— Нет. Я не знаю человека с таким именем, — прошептала она, холодея от охватившей её тревоги.

— Как странно. Эштон приходит в ваш дом каждый вечер и уходит под утро. — Детектив усмехнулся. — И вы до сих пор не знакомы?

— Я ничего не понимаю, — Селеста почувствовала, как руки у неё задрожали. — Я не понимаю о чём вы.

— Поздно строить убитую горем вдову. Эштон в участке, и даёт показания. И, с его слов, вы знакомы, причём очень близко. За этим домом уже несколько дней ведётся наблюдение. Ваш телефон прослушивается. Мне всё о Вас известно.

— Что известно? — Селеста снова почувствовала, что дрожит. И язык онемел во рту от ужаса. Детектив отпустил её руку. И она, чтобы скрыть дрожь, сцепила пальцы. Не помогло. Руки всё равно предательски дрожали.

— Известно, что Вы долгое время изменяли мужу. Что Марк фактически не жил с Вами последнее время. Скандалы, битая посуда, разговоры о разводе. — Голос у Джека был ровным, ничего не выражающим. Голос копа, который уже многое повидал, и ни чем не удивлен. — А при разводе вам была бы не положена компенсация по этой страховке. Как удачно, что с Марком приключилось несчастье до того как вы решили развестись. Да?

— Нет!

— Вы звонили ему перед самым вылетом. Зачем?

— Это мой муж! Что удивительного в том, что я позвонила ему? Я просто хотела услышать его голос! — Селеста чувствовала, как земля уходит из-под её ног, и пыталась ухватиться за что угодно, лишь бы устоять.

— Или чтобы знать точное время вылета, и рассчитать запуск детонатора? Эштон так необдуманно заказывал комплектующие через интернет. Ваш любовник блестящий электрик. Талантливый механик. Собрать воедино запчасти не доставило ему труда, верно?

— Я Вас не понимаю! Не понимаю о чём Вы!

— Конечно, с чего бы вам, — Джек ехидно улыбнулся. — Только вот незадача. Марк должен был вернуться обратно один, без Блеквуда. И как раз на обратный вылет вы и рассчитывали взорвать самолёт. Вы за этим и звонили, чтобы уточнить время вылета. Но тут такое невезение. У Джуллиана отменилась какая-то сделка. И вместо того, чтобы остаться в Монтане, Блеквуд отправляется с вашим мужем обратно. Но и это ещё не самое страшное. Откуда-то в самолёте появляется девчонка. Где ты взялась? Тебя там быть не должно было! Три жертвы вместо одной. Как вам спится по ночам, миссис Флауэрс? Или Эштон не дает вам уснуть?

Селеста потрясенно молчала. Неужели их хитроумный план так просто раскрыли. Никто не должен был подумать на неё. Этого не может быть! Они предполагали, что всё сделали чисто. Она потрясенно молчала.

— Если бы в том самолёте не было Джуллиана, то этим бы делом так не интересовались. Обычный упавший где-то в горах самолёт. Ничего интересного, — продолжил Джек. — Но пропавший миллионер — это уже совсем другая песня. Все мыслимые и немыслимые силы брошены на поиски. Его родственники дергают все свои связи, а связей там предостаточно. И когда обломки найдут, а их рано или поздно найдут, то доказать Вашу причастность к взрыву будет не сложно. У нас есть серийные номера комплектующих, которые Эштон так необдуманно заказывал по почте. Если хоть один фрагмент будет найден на месте крушения, то вам грозит пожизненный срок. Заманчивая перспективка, не так ли?

— Нет, — Селеста зарыдала, и это были её настоящие слёзы. — Нет! Я не хочу за решётку. Не хочу!

— Раньше нужно было об этом думать, милочка. — Джек достал наручники, и не спеша застегнул их на её дрожащих запястьях. — Но ещё не поздно получить явку с повинной. Это значительно может облегчить Вашу учесть.

— Что я должна делать? — женщина подняла на него полный горечи взгляд. — Я согласна сотрудничать со следствием. Явка с повинной. Я согласна!

— Отличная новость. — Детектив ей почти по-дружески улыбнулся. Но его глаза оставались ледяными и полными призрения. — Для начала мне необходимо узнать, через сколько минут после взлёта должен был сработать детонатор. Так мы сможем сузить район поисков. Кстати, Эштон говорит, что он не виновен. Что это вы его подговорили.

— Мразь. — Селеста судорожно вздохнула, — Подлец. Это он мне предложил убрать мужа. Сказал, что знает как можно подстроить взрыв. Сказал, что разбирается в бомбах с детонаторами. Это всё он. И в самолёт тоже бомбу ставил Эштон. У него какой-то знакомый работает на аэродроме. Я не знаю подробностей, знаю только, что бомбы были установлены за пару дней до вылета. Чтобы никто не догадался. Все должны были думать, что бомбу подложили где-то в Грейт-Фолс! На нас никак не должны были выйти. Понимаете? Марк хотел развода. А мне нужны были деньги. При разводе мне бы ничего по брачному договору не досталось. Детей у нас нет, и Марк бы запросто оставил меня ни с чем! Меня! Ни с чем! — Женщина почти кричала. — К тому же Марк был болен. Он не говорил об этом. Не хотел раньше времени лишиться работы. А так всё получилось быстро, и он не мучился. Ему так даже лучше. — Она снова шмыгнула носом. — Ему так лучше.

— Меня конкретно интересует время, через которое сработал детонатор, — настойчиво сказал детектив. — Ну, же миссис Флауэрс, облегчите себе судьбу. Скажите мне время?

— Двадцать семь минут. — Сказала Селеста. — Двадцать семь. Эштон говорил, что рассчитал скорость самолёта и расстояние. И по его подсчетам, Марк должен был упасть где-то в Вайоминге. Там скалы, горы, обрывистые склоны. Там не возможно будет посадить подорванный самолёт. Там не будет ни одного шанса на спасение.

Утро выдалось серое и дождливое. Джул ещё пять дней назад укрепил крышу в их убежище, чтобы не протекала вода. Но сырость всё равно чувствовалась. Вещи не успевали сохнуть, отсыревшие дрова не хотели гореть, и от костра было больше дыма, чем пламени.

Кэт готовила бульон из зайца в жестяной коробке-аптечке. От её варева шёл потрясающий аромат. Она добавляла разные травы, что находила поблизости. Суп будет таким, как дома. Ну почти. Только без соли. Но и к этому тоже можно привыкнуть. Джул снова отправился за дровами, чтобы собрать как можно больше сухих веток, пока не начался ливень. Обычные будни. Кэт уже так привыкла к этим дням. С утра готовка, потом они обследовали местность, гуляя по склону. Подшучивая друг над другом, смеясь. Потом стирка у источника, сбор дров. Истории о жизни, рассказанные ночью у костра. И долгие поцелуи при луне. Разве может быть что-то прекраснее?

Единственное, чего боялась Кэтрин, так это то, что ей слишком хорошо сейчас. А это никогда не длится долго.