Одно можно было сказать наверняка. За лето семья де Лейеров, участвуя в выставках каждую неделю, научилась работать, как налаженный механизм, – все рутинные действия были отточены много раз. Прибыв в «Пайпинг Рок», они не тратили времени на обзор окрестностей, поскольку уже привыкли к подобным клубам и подобной публике. Дети Йоханны всегда были одеты с иголочки, но, прибыв на выставку, переодевались в комбинезоны и деревянные башмаки. Всех, даже детей, ждала работа. Гарри обустраивал конюшню, дети таскали ведра и щетки. Гарри наполнял стойла свежим сеном. С помощью Джо «Поляка» и Джима Траутвелла он обустроил амуничную. Скоро конюшни «Голландии» стали чистыми и аккуратными. Хотя у них не было роскошных драпировок, как у других, впечатляющая коллекция лент Снежка, прикрепленная рядом с его стойлом, определенно оживляла обстановку.
Большой зеленый грузовик, в котором перевозили Снежка, был довольно удобным, но не мог сравниться со специальным самолетом, в котором всего несколько дней назад вернулись из Европы лошади Элео. В 1958 году трансатлантическая перевозка лошадей была еще в новинку. В Европу летом перелетели менее двадцати лошадей. Специальные транспортные самолеты, такие как самолеты фирмы «Сиборд энд Грей», перевозили их по воздуху в турбовинтовых «Локхидах», оборудованных специальными конюшнями. Перелет занимал восемнадцать часов, потому что самолеты приходилось дозаправлять. Это были одни из самых избалованных лошадей в мире.
Ксар д’Эспри, конь Элео Сирс, был серым, как и Снежок, но это оставалось единственным сходством между двумя меринами: Ксар д’Эспри был гибким и изящным, с благородной мордой чистокровной верховой лошади. Выведенный в Соединенных Штатах, а потом переправленный в Канаду, этот конь являлся ветераном нескольких европейских соревнований и бывшим чемпионом Национальной выставки. Штайнкраус был грациозным и осторожным наездником, а кроме того, еще и бизнесменом на Уолл-стрит, и концертным скрипачом. Люди любили его за стиль, который он демонстрировал как верхом на лошади, так и спустившись с нее. Позже в этом году о нем выйдет статья в «Спортс иллюстрейтед», озаглавленная «Мыслитель на лошади». Лет ему было примерно столько же, сколько и Гарри, но Штайнкраус уже успел поучаствовать в Олимпийских играх 1952 и 1956 годов. Из всех участников соревнований он больше всего соответствовал платоновской идее мыслителя-атлета. В удачный день Билл Штайнкраус и Ксар д’Эспри были непобедимы. Гарри лишь оставалось надеяться, что день у них выпадет неудачный.
Другой мерин мисс Сирс, Диамант, производил еще большее впечатление. Диамант был выведен в Германии и куплен у Фрица Тидеманна, одного из ведущих немецких наездников. Лошадь к тому времени уже стала чемпионом в Европе, так что мисс Сирс купила ее за «неназванную сумму», по слухам, около тридцати тысяч долларов. Летом Диамант отлично выступил в Европе в составе американской олимпийской команды. Пресса оживленно обсуждала «импортную лошадь из Германии», и в «Пайпинг Рок» она прибыла в качестве фаворита. В любом случае предполагалось, что главная борьба развернется между двумя молодыми олимпийцами верхом на двух лучших лошадях Америки. Все остальные участвовали в соревновании на свой страх и риск.
Снежок казался интересным явлением летом, но сейчас начинался осенний сезон, и здесь собрались люди, относящиеся к спорту серьезно. Конечно, серый выигрывал чемпионаты, но против кого? Он искупался в лучах славы, а теперь зрительский интерес вернулся к молодым людям из олимпийской команды.
Но Гарри де Лейера нелегко было напугать претенциозностью, так что он об этом не задумывался. Когда речь заходила о верховой езде, никакой лоск не мог заменить навыков. Гарри не раздумывал о соревновании, ведь репутация – понятие относительное. Гарри помнил, как ему оказали честь, доверив нести флаг, и как он чувствовал себя на параде под взглядами толпы на своей кобыле Петре в Амстердаме, когда война была окончена. Толпа на трибунах сходила с ума от восторга, и все взгляды были направлены на него. В тот день он был значимым, уважаемым, важным.
Но были и другие дни – дни, проведенные на табачной ферме в попытках угодить боссу-алкоголику, бессильно наблюдая за тем, как табачные ростки чахнут и сохнут. В эти дни он, потевший в своем комбинезоне, был угрюм. Он вел тележку с молоком по грунтовой дороге, и никто не обращал на него внимания. Но Гарри оставался тем же самым человеком в обоих случаях. Важно было не окружение, не его внешний вид, не мнение окружающих. Важна была лишь вера в себя. Так что он не обращал внимания на замкнутый мир снобов из «Пайпинг Рок».
Гарри привез на выставку трех лошадей: Ночного Ареста и Упрямого Ветра на соревнования новичков и Снежка, чтобы состязаться за кубок. Серый спокойно стоял в стойле, причем его присутствие успокаивающе действовало и на других. Пока рядом был Гарри, Снежок не возражал против путешествий. Перегнувшись через дверь конюшни, он спокойно осматривал окрестности. Казалось, он знал, что является членом семьи, и если семья хотела каждую неделю караваном переезжать на новое место, все было в порядке, пока его брали с собой. Снежка причесали и почистили, чтобы его шерсть блестела. Ему постригли усы и покрасили копыта, так что он, как и дети, казался наряженным в выходное платье.
Устраивая лошадь на ночлег, Гарри знал, что та приложит завтра все силы, и большего от нее нельзя было требовать. Дети были взволнованы. Скоро им придется идти в школу и их лето, проведенное вместе со Снежком на выставках, подойдет к концу. Гарри нравилось, как просто они ведут себя со своим любимцем. Только он и Йоханна понимали, что их тренировочную лошадь ожидает совершенно новый уровень соревнований. Эта выставка не окупится, если Снежок не выиграет чемпионский титул, а это значило, что ему нужно выигрывать на протяжении всех трех дней выставки. Как всегда, Снежок смотрел на своего хозяина большими карими глазами, из-за которых его и прозвали Медвежонком. Иногда Гарри казалось, что лошадь вот-вот откроет рот и заговорит с ним. Уверенный взгляд мерина дал Гарри понять, что тот, как всегда, постарается.
В пятницу было пасмурно и прохладно – идеальная погода для верховой езды. Покрытие арены из зеленого дерна уложили аккуратно, как на поле для гольфа. В «Пайпинг Рок» было принято, чтобы представители высшего общества парковали свои роскошные автомобили вокруг арены, образуя подобие боксов на крытых выставках. Тренировочная арена была обустроена в лесу. Некоторые наездники пользовались тем, что арена скрыта от посторонних глаз: с каждой стороны изгороди стоял грум, держащий шест, когда лошадь прыгала, грумы поднимали шесты и били лошадь по бабкам. Это делалось для того, чтобы удивленная лошадь прыгала еще выше в попытке увернуться. Подобная практика была запрещена, но все же искушение в «Пайпинг Рок» было велико. При таких высоких ставках на арене, скрытой в лесу подальше от глаз официальных представителей, это для многих стало ежегодным ритуалом.
Все препятствия в «Пайпинг Рок» были белыми – белые шесты, белые планки. Работники арены тоже были полностью облачены в белое и выглядели ослепительно на фоне зеленого дерна в солнечный день. Утро началось с соревнований в хантер-классе. Гарри был занят на конюшне, смазывая упряжь. На конюшне всегда находилась работа.
Наконец настало время надевать сбрую. На Снежке не было ни пятнышка, но Гарри поднял его копыта, осторожно ощупал сухожилия, почистил подошвы. Он начал с левой передней ноги, затем перешел к левой задней, правой задней и правой передней. Существовали правила, как ухаживать за лошадьми, и Гарри следовал им не задумываясь: это уже давно вошло в привычку. Он вычесал лошадь, хотя на ней не было ни грязи, ни перхоти, затем выбил щетку о стену стойла. После этого расчесал ее мягкой щеткой, чтобы шерсть заблестела.
Даже сейчас Гарри, ухаживая за лошадью, вспоминал, как она выглядела всего пару лет назад. Если судить по внешности, никто не сказал бы, что это та же самая лошадь. Но Гарри знал, что, хотя внешний вид и изменился, сама лошадь осталась той же. Ведь как о человеке, так и о лошади судят не только по внешности, но и по личным качествам.
