Вот уже полгода, как он присоединился к этой банде, "Клыки зари". Большая сила в пол тысячи бойцов, периодически сражающиеся то на стороне Бальдина, то в нападениях Тюдора. И они, сотня человек, унесшие ноги после очередного провала. Сотня, дерущихся за Ранделл. Бывших местных крестьян, по воле судьбы ставших бойцами. Им удалось выжить на поле брани, но при этом так и не удалось научиться придумывать планы. А на одной голой цели, выехать никак не получалось. Даже со всеми "немереными мозгами Ивалоса", как твердили его подчиненные, не удалось. Раб, бывший в служках у сынка лорда и при этом урвавший кусочки знаний, все равно остается рабом. Судьбы не изменить.

И вот, уставшие, раненные и обреченные, они встречают Клыков. Зачем они вообще решили вступить в их ряды? Потому что их зажали в углу? Да. Потому что кончились деньги? Тоже да. Потому что атака тюдорцев была успешна? И это да. А Бальдин оказался слаб? Не без этого. Но... все это не то. Главное, это то, что у них кончились идеи. Исчезла надежда, а за ней и смысл. Сколько кого не бей, а все одно Ранделл так и остается безвольным куском земли на окраине двух королевств. Куском земли, приносящим золото. Несколькими городами, не способными стать крепостями с точно такой же не успевающей разбогатеть и осесть аристократией. И с рабами не способными быть крестьянами - не успевают и не пытаются, как это не смешно. Но и при этом так и не вымирают. Он со своими людьми этому главный пример. Из крестьян в рабы, из рабов в... наемников? А в кого еще, если больше не хочется быть рабом?

- Эй Ивалос! - раздался громкий и немного писклявый голос над ним. - Командуй отступление! Еще немного и нас здесь возьмут бальдинцы!

Прервавшись, наемник открыл глаза и посмотрел на стоящего над ним человека. Помощник командира банды Ритор. Как и сам командир - мерзкая личность. Но в отличие от последнего не обладает такой шикарной шевелюрой на подбородке. Лишь пара выпендрежных усиков по последней моде Мидланда торчащих перпендикулярно носу. Да и классический горшок волос на голове - прическа аристократов.

- Рано, - коротко ответил лежащий командир.

- Что значит рано? Скоро поздно будет! Тут скоро будет тяжелая конница Бальдина!

Откуда в этой глухомани возьмется тяжелая конница, Ивалос не знал. Но уже не единожды слышав весьма дельные мысли при планировании битв от него, решил поверить на слово. Впрочем, везде вне военных советов, этот человек у него вызывал лишь отвращение. Как и его начальник, к слову. Чудная, надо сказать, жизнь.

- Еще полчаса.

- Никаких полчаса! Немедленно труби отход! Я не хочу тут из-за тебя остаться таким же куском мяса, как и эти...

Что эти, он не сказал, но и так было понятно, что крестьян он за людей не считал.

- Если ты и останешься здесь, то только из-за лелеемого правила добычи победителям. Полчаса, раньше солдат все равно не оторвешь от... призов.

Сделав упор на последнем слове, Ивалос вновь откинулся на так удобно лежащую под металлом нагрудника кучу сена и досок. Еще с пять минут продолжалось словоизлияние у недовольного Ритора. Он успел перебрать чуть ли не весь свой походный арсенал, уповая на бестолковых сотников да тупоголовых мародеров. Не видя никакой ответной реакции, он от души приложил ногой Ивалоса по ребрам. Душонка у него была гнилая, потому удар оказался не сильный, но попрыгать на одной ноге заставил. Нечего бить лежащего война в полном доспехе даже не окованным в металл сапогом. В итоге Ивалоса оставили в одиночестве еще на десяток-другой минут, и он вновь погрузился в размышления о судьбе и дальнейших планах. Отвлек его один из подчиненных.

- Ивалос, время.

- Отлично. Собираемся, уходим! Кто не успел, тот может оставаться бальдинцам на радость. Бегом! - проорал он, поднявшись.

- Эй, капитан, а что делать с пленными?

К нему подошел массивный Звак, таща за шкирку мелкую полуголую девчонку. Та уже не сопротивлялась, изредка еле-еле шевеля ногами, пытаясь хоть немного пути проделать не на бедрах.

- Нам обоз не нужен. Кончай ее или бросай здесь, - Ивалос отвернулся и пошел к лошадиной стоянке на окраине.

- Нееее, - голос здоровяка был крайне задумчивым. - Пускай остается, такая красота-то.

Чтобы не слышать раздавшийся после этого хохот на два рыла, одно из которых умудрялось его еще и выдавать крайне пискляво, командир ускорился. Быстрым шагом он преодолел две трети пути, когда под ногой его оказалось что-то крупное и скользкое. Оступившись и оказавшись на коленях, он громко чертыхнулся. Сзади кто-то что-то крикнул, но он лишь пренебрежительно отмахнулся рукой. Ничего страшного, мол. Подумаешь ногу подвернул немного, рядовое событие.

Вновь распрямившись, он взглядом стал искать непонятную вещь, что послужила причиной падения. Она нашлась быстро, но... На половину скрывшись в грязи и соломе, на земле валялась отрубленная кисть с зажатым внутри красным яйцом, на котором был прилеплен крупный и такой же красный нос. Поддавшись порыву, Ивалос вытащил из мертвой хватки Это. И как оказалось не зря. На этой диковине, кроме носа еще оказались в хаотическом порядке раскинуты другие детали лица - два глаза и рот. И все они были такие же красные и словно сделанные из какой-то кожи. Причем сделаны так хорошо, что никакой щели между яйцом и частями лица не было в принципе. Они словно из него росли. Это был какой-то непонятный идол, сомнений не было. Но вот какой и зачем? Никогда прежде о подобном он даже не слыхивал.

И вновь повинуясь какой-то непонятной прихоти, он быстро убрал это странное изделие неизвестного мастера в сумку. Потом еще рассмотрит и разузнает повнимательнее.

Несколько десятков наемников на лошадях уже исчезли в лесу, оставив за собой ярко полыхающую деревню. И лишь одна девчонка, так и оставшаяся сидеть на коленях у горящих домов, прикрываясь разодранным платьем, невидящим взглядом провожала их.

Не важно.

Все равно она не доживет и до зимы.

Глава 11. Южные ветры.

Небеса медленно качались, вторя такту отбиваемому подкованными копытами коней тяжеловозов. Не отставая от них, качались и облака. Чуть ниже, выбиваясь из ритма раскачивались и скрипели массивные повозки, пробивающие себе путь сквозь огромные изумрудно-зеленые поля. В окружении сотни тихих скрипов, щебетаний, ржаний и жужжаний, глаза мои медленно закрывались, впечатывая в подсознание эту умиротворяющую картину неба. Солнце, пекущее уже по летнему, еще только всходило к своему зениту, напекая массивный тент повозки, а дышать становилось уже тяжко. Единственной радостью был лишь легкий ветерок, никак не желающий посильнее подуть нам на встречу. Но и тому что было, мы радовались всем сердцем, раскрыв ему наши телеги от тягловых до задних бортов. Правда кроме прохлады он стал приносить еще и шикарное амбре навоза и прочих животных ароматов, но к этому все уже давно привыкли.

Прикрыв глаза, я погрузился в воспоминания. Далекие от этого мира мысли о доме. Изредка они накатывали на меня, словно взбудораженные ветром волны на тихом озере. А затем вновь отступали в глубины памяти. И сейчас настал как раз такой момент. Окруженный природой, я вспоминал далекие золотые поля в деревне у родственников. Как давно это уже было...

Горы мы покинули уже две недели назад. И вот уже две недели мы совершенно спокойно и мирно путешествуем на юг Тюдора. Ни одной стычки или нападения. Ни одного проблемного человека в страже или в попутчиках. Да что там, даже воришки в двух городах и одном большом селе нас не трогали. Мир и благодать. В мире войны и страха. Странно. Но видимо свой ресурс неудач за время нападения горцев мы выработали. Но вот намного ли его хватит?

Первой мы посетили большую деревню на перекрестке двух не крупных торговых трактов. Там зачастую останавливаются караванщики с востока или с запада. Там же раньше была и перевалочная база для горцев, но в свете последних событий она была вынуждена исчезнуть - поток товаров с гор прекратился. Этим мы и воспользовались, обменяв малую часть имевшегося на лошадей, провиант и медикаменты. Ну их средневековый аналог - травы, мази, бинты и подобная утварь. Ко второму городу мы подошли уже ближе к закату, и потому, переночевав у стен и сторговавшись с крестьянами о провианте себе и животным, вновь отправились в путь. Могло показаться, что еды мы покупаем слишком много и часто, но должен сказать - ощущение ложное. Три десятка человек и четыре десятка животных требуют много пищи и воды. При учете долгой дороги, это количество должно быть увеличено. А если прибавить возможность отсутствия таковой в следующем городе маршрута, что тоже не редкость в этом мире, или ее возможную заломленную цену, то вертеться приходится как ужу на сковородке. Так что ясно, что различные финансовые аналитики моего мира явные потомки водителей караванов - считают и просчитывают на много вперед и при учете разных вариантов развития событий. Мне технарю такому только учиться и учиться. Ну да и роль у меня пока попроще, знай себе мечом маши, да в даль гляди. Халява можно сказать.