У берега сложилась тупиковая ситуация. На огромных серых скалах расположились полукругом секретные агенты – в некотором отдалении от трех человек в длинных плащах. Троица, отрезанная от тропы к морю, замерла над обрывом.

– Что здесь творится?! – закричал кто-то сзади Алисы.

Она обернулась и громко ахнула, столкнувшись лицом к лицу с Гилбертом Грэнтемом. Тристан положил ей руку на плечо и спокойно произнес:

– Это всего лишь Гилберт Грэнтем, Алиса. Морган, резко повернувшись, глянул на Гилберта и пробормотал в изумлении:

– Вот проклятие!

Гилберт, не обратив внимания на столь необычное приветствие, распознал в одной из фигур над обрывом Мадлен и закричал ей:

– Мадлен! Вы не ранены?

– Нет! – последовал ответ. – Гилберт, пусть эти люди уберутся! Мы не хотим осложнений!

– Гилберт! Найди Тристана! – с отчаянием выкрикнул второй голос.

– Каролина?! – воскликнул потрясенный Тристан и прищурился, всматриваясь во тьму.

Морган с Алисой встревожено переглянулись.

– Отпустите ее, Присцилла! – закричал Морган. – Вам не уйти! Все кончено!

– Вы живы, Морган! – хрипло крикнула Присцилла. – Значит, умер Анри! Жаль!

От ее слов Мадлен горестно заголосила и осела наземь.

– Встань, дура! – прикрикнула на нее Присцилла. – Твой идиот-любовник мертв, но я-то не намерена делить с ним участь. Теперь-то, когда спасение в нескольких шагах!

Рыдая, Мадлен поднялась, и Присцилла дала ей пистолет. Мадлен направила его на Каролину.

– Присцилла! Этим ничего вам не добиться! – крикнул Морган, и по его сигналу агенты двинулись вперед.

– Остановите их, Морган! – закричала Присцилла. – Быстро! Иначе Каролина умрет!

– Боже! – взмолился Тристан. – Что же это такое?! Присцилла готова убить сестру!

– Морган! – в страхе закричала Каролина. – Пожалей! Сделай, как сказала Присцилла!

– Нет! – жестко отозвался Морган, но поднял руку, и агенты остановились. – Я долго шел по следам Сокола и не дам ему уйти!

– Ха! – с издевкой хохотнула Присцилла. – Не надо хвастать, Морган! Вы только сейчас опознали Сокола! А до этого подозревали и Гилберта, и даже дорогого братца Тристана!

– В чем-то вы правы, Присцилла, – ответил Морган и, обернувшись к Тристану, зашептал: – Я отвлеку ее, а ты спустись к морю и обойди их с тыла. Сможешь взобраться по скалам и разоружить их?

– Хорошо, – ответил Тристан. – Хотя я ни черта не понимаю, что происходит.

– Я пойду с вами, – вмешался Гилберт.

Морган согласно кивнул, и два молодых человека направились к дальней тропе, ведущей вниз, к песчаной полосе у моря. А Морган вновь закричал в сторону обрыва:

– Вы оказались слишком умны для меня, Присцилла! Да и сейчас у вас хватает ума понять, что вам не уйти. Сдавайтесь, пока никто не пострадал!

– Ни за что! – с остервенением выкрикнула она. – Мы оба понимаем, что я – покойник, если сдамся. Ведь за шпионаж – смертная казнь. Мне нечего терять, а выиграть я могу все! Уберите у меня с дороги своих людей! Быстро!

Морган дал знак своим людям немного отступить, надеясь, что Тристан с Гилбертом уже карабкаются вверх по скалам. Воспользовавшись молчанием Моргана вступила Алиса:

– Смилуйтесь, леди Огден, уступите! – взмолилась она. – Ведь бесполезно упорствовать!

Присцилла уже было открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент на нее сзади бросился Тристан и сбил с ног. За Тристаном сразу появился Гилберт, и агенты ринулись к женщинам. Все кончилось мгновенно.

Мадлен рыдала и изрыгала громкие проклятья по-французски. Присцилла молчала и пошла несгибаемо прямо в сопровождении двух агентов. Каролина рухнула в объятия Тристана и повисла у него на шее, а Гилберт, стараясь успокоить сестру, нежно поглаживал ее руку.

Алиса дрожала на пронизывающем ветру, руки у нее онемели от холода. Она потянула Моргана за рукав, и он обнял ее за плечи, сам вдруг почувствовав, как ветер пробирает до костей.

– Пошли, любимая, – прошептал он. – Сокол наконец разоблачен. Вернемся в дом, пока совсем не окоченели.

Укутавшись в мягкое стеганое одеяло, Алиса сидела в кресле перед камином в спальне Моргана. Рассеянно потягивая глинтвейн, приготовленный для нее Мейвис, мечтала когда-нибудь согреться. Издалека донесся бой часов, и она решила, что если Морган не явится вскоре, то она сама, несмотря на поздний час, пойдет и вытащит его оттуда.

Дверь отворилась, и Алиса с надеждой подняла голову, но это оказался всего лишь Дикинсон. Он прошел к большому гардеробу красного дерева и в который уже раз принялся методично перекладывать вещи Моргана.

– Все никак не закончат? – спросила Алиса камердинера.

– У герцога продолжается совещание с государственными чиновниками, – объяснил Дикинсон. – А миссис Кинли только что закончила хлопотать над сервировкой уже второй ночной трапезы. Похоже, гости не хотят, чтобы бал вообще когда-нибудь кончился.

Осуждение Дикинсона вызвало у Алисы улыбку.

– Разве я переусердствовала, изображая благожелательную хозяйку? Как считаете, Дикинсон?

– Нет, ваша светлость, не переусердствовали. Но по-моему, гостям это, к сожалению, безразлично.

Алиса хотела еще что-то сказать, но тут вошел Морган.

– Наконец-то! – воскликнула она и вылетела из своего теплого гнездышка. Одеяло свалилось на пол, и она бросилась к Моргану, сверкая шелком ночной сорочки в отсветах пламени.

– Бренди, Дикинсон! – потребовал Морган усталым голосом. Поймав Алису в объятия, крепко сжал ее. – Совсем вымотался!

– Как твое плечо? – тревожно спросила Алиса. – Я же обещала Барону Уэллзу сделать тебе перевязку и присыпать рану его целебным порошком. Он дал и настойку опия для тебя. Сейчас болит?

Плечо у Моргана горело, но он решил не одурманивать себя, пока не переговорит с Алисой.

– Я перед сном приму опий, – сказал он ей.

– Ложись в постель, и я займусь твоей раной, – предложила Алиса.

Морган позволил Алисе снять с его фрак, под которым оказалась все та же, вспоротая и окровавленная, рубашка. Сняв и ее, Алиса промыла и перебинтовала рану. Она отошла от него, чтобы порыться в его шкафу, и, отыскав что хотела, вернулась, когда он стаскивал панталоны. Он машинально взял из ее рук нечто, принятое им за халат, и с удивлением воззрился на поданную ему вещь.

– Что это?

– Ночная сорочка, – твердо ответила Алиса. – Надевай быстрее, пока не замерз!

– Но я никогда не… – запротестовал Морган, но умолк, увидев ее решительное лицо.

Он надел сорочку, потому что слишком устал, чтобы еще и спорить. Усевшись в постели, он похлопал ладонью по свободному месту рядом с ним. Алиса подсела и прислонилась к нему. Вошел Дикинсон и с бесстрастной миной на лице подал бренди.

– Какие еще будут указания, ваша светлость?

– На сегодня – все, Дикинсон, – ответил Морган.

– Ох, Дикинсон! – воскликнула Алиса, когда камердинер дошел уже до двери. – Напомните, пожалуйста, Барону Уэллзу навестить герцога утром. Я хочу убедиться, что рана заживает нормально.

– Хорошо, ваша светлость, – вежливо ответил камердинер и плотно затворил за собой дверь.

– Мне кажется, Дикинсон начинает недолюбливать меня, – сообразила Алиса. – Верно?

Морган захохотал, но тут же смолк от резкой боли в плече. Алиса бережно притронулась к его руке:

– Позволь, я налью тебе немного опия?

– Чуть погодя, – ответил он, допил свой бренди и откинулся на подушки. – Тебе же интересно узнать, что произошло в моем кабинете. А если я выпью эту штуку, то в голове начнется такое, что я ничего не расскажу вразумительно.

– Ну, если ты в состоянии, – заметила Алиса, снедаемая любопытством. – Действительно Присцилла есть и тот самый пресловутый Сокол?

– В самом деле, она, – и Морган хмыкнул. – Здорово она водила всех за нос, в том числе и меня.

– Что же могло заставить ее взяться за такое ужасное дело? – с полным недоумением в голосе проговорила Алиса.