идею. Так как мне и в правда нравится вести его грузовик, а это включает в себя быть с ним, то это

- предложение, от которого я не смею отказаться.

Я обожаю салон грузовика Лукаса. Именно из-за мягких ковшеобразных сидений, которые кажутся

так и обнимают тебя, когда сидишь в них. Витающий внутри чистый пряный аромат вынуждает

меня думать о другой ночи, когда он прижал меня к этому самому грузовику, и всё, что я могла

чувствовать и вдыхать, был Лукас.

— Кайл заберёт тебя после смены? — спрашивает он, заставив меня переключиться назад и

заострить своё внимание, так что я смогла дать заднюю на своём любимом авто с парковочного

места.

Я киваю.

Он ждет, пока я покидаю место и выезжаю на дорогу перед тем, как перейти к следующей теме.

— Думаю, нам следует снова оставить звонок включенным на ночь.

В ответ я качаю головой. Я перекручивала события прошлой ночи в своей голове весь день, и я не

соглашусь.

— Я действительно не думаю, что нахожусь в какой-либо опасности. Дома всё кажется довольно

нормальным. Я задалась вопросом, не слишком ли остро мы реагируем на счёт Джарвиса. Всё, что

мы узнали, что он обладает бойцовским характером. Я думаю, мы сделали поспешные выводы

прошлым вечером. Возможно, он был там, чтобы найти мою маму и меня, и это - все, что он

сделал. Моя мама не была ангелочком. О чём более вероятно подумала полиция в первую очередь.

У нее было грязное прошлое, и оно догнало её.

Лукас не отвечает. Он не сводит глаз с лобового стекла.

— Кроме того, — продолжаю я, преодолев поворот, который приводит меня в центр города,

— Я здесь лишь ещё на пару месяцев. Мне просто нужно получить высшее образование, и затем я

вернусь в Калифорнию. Ничто не изменится между сейчас и потом.

— Ты получила известия от UCLA? — спрашивает он. (Примич. UCLA — Калифорнийский

университет в Лос-Анджелесе).

— Нет. Но я там же подала заявления в каждую школу. В любом случае я вернусь туда. В июне мне

исполнится восемнадцать, а там я буду сама по себе, — Я знаю, что у меня было лишь короткое

время с Лукасом, прежде чем мы оба разъедимся, но сказать это вслух вынуждает сформироваться

комок в горле. Всю свою жизнь я потратила на отъезды, но этот раз будет отличаться. Я знаю, что

должна защищать себя. Должна кое-что не досказать и не дать Лукасу заполучить меня, что он и

делает, но усилия будут напрасными. Я не могу бороться за необъяснимую связь, что существует

между нами. Даже если бы я попыталась, то Лукас не поддержал бы её.

— Июня какого? — спрашивает он.

Уходит мгновение, чтобы переварить это.

— Двадцатого июня. А когда у тебя день рождения? — спрашиваю я, подъезжая к входу в Скруп.

— Двадцать второго января, а значит я старше и более мудрее, чем ты, — затем он отстёгивает

свой ремень безопасности и выходит. Несколько секунд спустя он у моей двери и открывает её.

Когда я выхожу и, вместо того, чтобы иди к Скрупу, я поворачиваюсь к Лукасу, обвивая его

руками, и притягиваю поближе к себе. Сначала он стоит неподвижно, удивленный моим жестом.

Но он быстро приспосабливается, так как его руки обнимают меня, и прижимает к себе поплотнее.

Я думаю о том, как он принял меры, чтобы я пошла на своё первое свидание, и как он взял на себя

удар Джарвиса ради меня. Потом он остался со мной на связи на всю ночь, потому что волновался

обо мне. Он сделал все это, несмотря на то, что моя бабушка сделала с его мамой, и на все

проблемы, но он идёт домой к ней. Не знаю, что я такого сделала, чтобы заслужить его

присутствие в моей жизни. Я знаю, что не хочу покидать его. Но это, вероятно, произойдет. Мы

оставим друг друга, потому что так устроена жизнь. Я чувствую, что мои глаза начинают колоть, и

глубоко вздыхаю, пытаясь управлять слезами, прежде чем они прольются.

— Эй, за что это? — мягко спрашивает он около моего уха.

— Ничего, — говорю я, — За всё, — шепчу я мгновение спустя. Затем я отпускаю его и пячусь

назад, надеясь, что мои блестящие глаза не выдают меня.

Его синий пристальный взгляд ищет мой, пытаясь выяснить, о чём я думаю.

— Я слышала, что сегодня ты повздорил с Софи, — бросаю я ему, надеясь, что комментарий

отвлечёт поток его эмоций, который до сих пор накатывает на меня.

И это срабатывает. Теплота в его глазах значительно холодеет.

— Что произошло? — спрашиваю я.

— Ничего, — он провел рукой по волосам.

— Ты не скажешь мне?

— Это не стоит повторять, — теперь уже его руки в карманах.

— Она что-то сказала обо мне, — заявляю я. Когда его лицо меняется на нейтральную маску,

которую нахожу неприятной, я знаю, что права, но решаю не давить на него. Если всё было так уж

плохо, то не думаю, что хочу знать. Я могу заново переосмыслить свою бескомпромиссную

политику для почитания обязательств.

— Позвони мне вечером. Прежде чем ты уснёшь, — он оставляет легкий поцелуй на моих губах.

— Я позвоню тебе, но не на всю ночь. Мне нужно спать, — я не могу снова быть виртуально с

ним в комнате на всю ночь.

— Почему ты не уснула бы? — он спрашивает с лукавой улыбочкой.

Я скрещиваю руки и косо смотрю на него.

— Я подумаю об этом, — он пожимает плечами перед тем, как вернуться в грузовик, позволив

мне не спорить с ним на счёт этого.

Зайдя внутрь, я нахожу свою зарплату в подсобке в конверте с моим именем на нем. Я аккуратно

сложила его и засунула в карман, задумавшись, сколько стоит среднестатистическое выпускное

платье.

Первые два часа довольно тихие. Я работала с девочкой по имени Сара, которая ходит в старшую

школу в городе поблизости. Она продолжала предупреждать меня, что ночи пятницы

сумасшедшие, но я не понимала по-настоящему, что она имела в виду, пока не наступили семь

часов вечера. Затем, откуда ни возьмись, место внезапно осадил народ и спустя полчаса, очередь

начала формироваться за дверями. Неудивительно, что Джасинда так стремилась добровольно

предложить мне свою смену.

Следующие несколько часов проходят в тумане активности. Я до сих пор истощена из-за

отсутствия сна, и теперь мои руки онемели от холода, зачерпывая галлоны мороженого из

морозильника весь вечер, не говоря уже о боли в мышцах рук. Слава Богу, ночь пятницы не моя

обычная смена.

К тому времени, когда Кайл приезжает, я валюсь с ног от усталости.

— Выглядишь измождённой, — комментирует он.

Мой ответ – утомленное мычанье, и он смеется надо мной.

Как только попадаю в постель, я звоню Лукасу. Я слишком устала, чтобы делать больше, чем тоже

мычать ему. Он сказал что-то о том, что заберёт меня завтра после работы и поведёт меня на ужин.

Я пробормотала что-то в ответ про то, что с нетерпением жду этого, и затем я сказала ему, что

сбрасываю звонок, и это всё. Я почувствовала облегчение, когда он не стал спорить со мной, и

несколько секунд спустя я уже спала.

Когда зазвонил мой телефон, я открыла глаза, обнаружив луч света, наполненный витающими

частичками пыли, направленный вниз из окна высоко на стене. Я взглянула на часы на тумбочке и

поняла, что почти десять утра. Как же так оно быстро наступило? Мой телефон снова зазвонил, и я

схватила его.

— Когда мы пойдём по магазинам? — спрашивает Гвен.

Я протираю глаза.

— Доброе утро.

Она игнорирует мое приветствие.

— Не потребуется много времени, чтобы найти платье. Ты можешь пойти сегодня днем?

— Нет, я работаю.

— А что на счёт завтра? — спрашивает она.

— У меня семейное барбекю, на которое иду.

Я слышу, что она расстроенно вздыхает.

— Во сколько ты уходишь с работы сегодня?

— В пять, но Лукас и я уедем.

— Ну, тогда я заберу тебя на полчасика. Похоже, что мы должны сделать это сегодня утром.