- Эй! - крикнула я тихо. Мой голос разрушил чары. Блеск вернулся в их неестественные, матовые зрачки. Потом с лиц сошла восковая неподвижность. И теперь я могла быть уверенной в том, что Пауль был жив, потому что он выпустил чёткий, звучный пердёж.

- На здоровье, - поприветствовала я этот знак вновь пробудившихся жизненных сил.

- Меня сейчас вырвет, - объявила Джианна и бросилась в ванную.

- Недавно я тоже сделала это, - закричала я ей приветливо вслед. Почему, собственно? Ах да, потому что Колин пнул меня в живот.

Зараза. И почему я больше его не боялась? Это не существенно. То, что он только что со мной сделал, превзошло всё прекрасное, что я когда-либо пережила, и это я сама не испорчу из-за множества размышлений.

- Что вы здесь делаете?

- Эли ... - Голос Тильмана был только лишь скрипом. - Мы это видели. Схватку. Мы видели вас, но потом ... вы погрузились под воду и ...

- Как вы могли это видеть? - спросила я, сбитая столку. - Это ведь происходило вовсе не здесь. Пауль, всё в порядке?

Пауль плюхнулся на пол, но оставался сидеть прямо. Проверяя, он коснулся сердца, потом груди.

- Мне... Мне стало лучше, - пробормотал он в изумлении. - Францёз ... О Боже ... - Он начинал понимать, что случилось. - А этот парень ... Колин. Где он? Я его убью. - Но Пауль не производил впечатления, будто может кого-то или что-то убить. Он был жив, но не более.

- Я не знаю, почему мы могли это видеть, - прохрипел Тильман. Из ванной раздавались попеременно звуки рвоты и итальянские молитвы. Я никогда не смогла бы просто так слушать такое, но в этот момент объяснения Тильмана были для меня важнее.

- Давай рассказывай! - подгоняла я его. Он заметно сглотнул. Пауль всё ещё полностью был занят тем, чтобы понять, что его сестра всё-таки не потеряла рассудок - и ещё что-то другое, казалось, привело его в замешательство, что именно я не могла взять в толк.

Тильман рассеянно провёл рукой по своим коротким волосам.

- Нам удалось заставить Пауля дышать, а потом ... потом мы как по команде подошли к окну, выглянули в него, и ... мы могли всё видеть. Пока вы внезапно все не погрузились в воду. Эли, мы всё это время не знали, что с тобой случилось, и мы не могли пошевелиться. Но мы не спали!

- Ах да. Особая магия Колина. Я думаю, он сделал так, потому что Паулю нужно было увидеть это, чтобы поверить, не так ли? Пауль?

Я повернулась в его сторону и похлопала по голове. Он не ответил. Его лицо побледнело, и после нескольких секунд он спрятал его в ладонях, как будто больше никогда не хотел показывать нам.

- Эли ... О Боже ..., - прошептал он.

- Эли, я не хочу портить тебе настроение, но кто выиграл? - встрял голос Тильмана между нашем братским общением. - Колин на нашей стороне или всё-таки нет? Он победил Францёза? Потому что если нет, тогда ...

Моё отрезвление было как ледяной дождь. Я начала дрожать, и мне пришлось присесть, потому что мои ноги подкосились, но слабость продолжалась недолго. Я всё ещё чувствовала себя чистой, как никогда в жизни, уравновешенной и окрылённой, но мой мозг заработал на один очень ясный момент чётко и надёжно. Где Францёз?

В конце коридора зажурчал смыв туалета. Потом Джианна начала громко чистить зубы и полоскать горло. Если она во всём этом несчастье думала ещё и о гигиене полости рта, то не так уж плохи были у неё дела.

Да – кто, собственно, выиграл сражение? И что это был недавно за странный акт? Колин что, атаковал меня? И я как раз изменялась и поэтому чувствовала себя такой сильной и спокойной? Может, я уже была на стадии метаморфозы?

Колин ответил на мой вопрос. Потому что если бы метаморфоза уже началась, то я, безусловно, услышала бы, как он идёт. А так я испустила громкий крик, когда он внезапно появился перед нами в окне. Он, должно быть, как и Францёз, вскарабкался по стене дома вверх, и, при всём уважение, Колин выглядел лишь незначительно лучше, чем он.

Тильман и Пауль, испугавшись, отошли в другой угол комнаты, Пауль полз, как маленький ребёнок, Тильман быстро, как ласка. Только я осталась стоять.

- Ты тоже был красив, - сказала я нежно, не понимая, чем он заслужил эту нежность. Недавно он пытался превратить меня в месиво. Задушить. Утопить. Почему я чувствовала себя всё ещё прекрасно? И почему я любила его - даже сейчас, когда его белая кожа была пронизана бесчисленным количеством фиолетовых прожилок и обтягивала истощённо его угловатые скулы? Его глаза лежали так глубоко в глазницах, что в них больше не мог отражаться свет. У зрачков был цвет старой золы. Голубоватая пена собиралась в уголках рта. С рычанием, похожим на хрюканье, он обнажил свои зубы. Дёсны были чёрными.

- Колин, что ... что с тобой? - Он казался тяжело больным. Я знала, что Мары не могли заболеть. Но он не был здоровым. Нисколечко.

- Пошли Тильмана к нему. И сопровождай его, - проник его голос в мою голову, не бархатистый и чистый, как обычно, а совершенно обессиленный и тревожно злой одновременно.

Я повернулась к другим. Джианна стояла возле Пауля. Она всё ещё была зеленовата, и казалось, будто обдумывает исчезнуть ещё раз в туалете. Что лучше всего - больше никогда оттуда не выйти. Пауль гладил её, с отсутствующим видом, по взлохмаченным волосам. Его понимание смешалось с глубоким отвращением. Но сомнения в глазах больше не было. Мары существовали. О, и как же они существовали.

- Эли, - сказал он медленно. - Отойди от этого ... этого ... Иди ко мне. Немедленно. Эли! - Я проигнорировала его, а вместо этого, помахав рукой, подозвала к себе Тильмана. Но Пауль попытался ещё раз. - Эли, он истязал тебя, иди сейчас же сюда или клянусь, я убью его ...

- Ты не сможешь, Пауль, - уговаривала его Джианна шёпотом. - Ты же видел, что он сделал с ней ... Не провоцируй его. Эли! - крикнула она, дрожа, но стараясь говорить разумным тоном учительницы. - Иди к нам, мы убежим. Он того не стоит. Пнуть женщину в живот ...

Мой взгляд заставил её остановиться - мой и Колина. Она, испугавшись, опустила веки и начала грызть нижнюю губу. Пауль снова хотел что-то сказать, но я опередила его.

- Пожалуйста, заткнитесь, хорошо? - набросилась я на обоих. - У нас для этого нет времени! Вы хотите, чтобы Францёз поднялся наверх и всех нас прикончил? Нет?

Они покачали головами, Джианна поспешно, а Пауль больше угрожающе, чем соглашаясь. Я снова обратила внимание на Тильмана, который в ожидании стоял рядом со мной.

- Теперь твоя очередь, - передала я приглушённо дальше, что только что получила от Колина. - Ты должен спуститься к Францёзу. Почему, собственно? - Я вопрошающе повернулась к Колину. Он опустил свои ресницы и прислонился, не двигаясь, к стене рядом с окном.

- Нам нужно проверить. Доказательство. - Это больше был не голос, только мрачное, агрессивное рычание. Если бы другие могли его слышать, то убежали бы.

- Ну, класс, - вздохнула я. Этого я не могла передать дальше. После всего, что они, должно быть, видели, они не отпустят Тильмана. Я посмотрела прямо на него. - Ты идёшь со мной?

- Конечно, - ответил он лаконично.

- Нет. Нетнетнетнет! - прогремела Джианна. - Оставайтесь здесь! Пожалуйста! Только не к монстру, там, внизу! И я не хочу оставаться здесь без вас с этим монстром! – Она, всхлипывая, указала на Колина, который задом поднялся по стене вверх и в странно выгнувшимся положении прилип к потолку. Его волосы, жужжа, извивались вокруг самих себя. - Посмотри!

- Смотри, - прошипела я предупреждающе. - Он медитирует. - Рот Джианны открылся.

- Медитирует? - повторила она ошеломлённо. - Ты шутишь? Пауль, скажи ты тоже хоть что-то!

Но Пауль только смотрела на нас молча, и это меня не удивляло. Для него было слишком много информации разом. И нельзя забывать и того, что четверть часа назад он чуть не перешёл через Иордан.

- Откуда ты вообще знаешь, что вам делать? Он ведь вовсе не говорит, - добавила Джианна сорвавшимся голосом.

- Я слышу его в моей голове, - ответила я спокойно. - Я слышу его мысли. Я чувствую, чего он хочет.