Литмир - Электронная Библиотека

   -- ...А, -- произнес тот, поднимая на гостя выцветшие широко расставленные глаза. -- Витале Камбьянико, организатор и глава общества по защите прав бездушных, если не ошибаюсь?

   -- Да, это так, господин Зено, -- отозвался Витале, -- и я здесь по очень важному делу.

   -- Еще бы, вы вряд ли хотели видеть меня просто так. Садитесь, говорите.

   Витале осторожно присел на краешек стула для посетителей и раскрыл рот, но начать сумел не сразу: все заготовленные слова в первый момент улетучились из его головы.

   Потом он все-таки произнес следующую речь.

   -- Это действительно правда, что я организовал общество по защите бездушных, вдохновившись философским трудом господина Контарини. Но я и предположить не мог, что это общество, по существу своему в высшей степени мирное и стремящееся лишь к состраданию, привлечет к себе

таких

людей... Не столь давно к нам присоединился наверняка знакомый вам господин Орсо Кандиано, которого я ранее уважал за его любомудрие, а вместе с ним и молодые братья, вычислитель Теодато Дандоло и его кузен Виченте Моро, родом из Вакии. В первое время я был чрезвычайно польщен тем, что они разделяют мои убеждения, но потом мне довелось... услышать некоторые их разговоры. Я не могу держать услышанного в тайне, господин Зено. Орсо Кандиано и его ближайшие подручные, Моро и Дандоло, создали заговор. Судя по тому, что я слышал, Кандиано мечтает убить самого Наследника и занять его место!

   -- ...Вот как, -- протянул Реньеро Зено, сложив руки замком возле собственного подбородка. -- И как же он планирует это исполнить? Всем известно, что Наследник предвидит будущее.

   -- Я не знаю, -- сознался Витале. -- Но у него действительно опасные союзники, господин Зено. Этот Виченте Моро... я своими глазами видел, сколь он хорош в драке! При мне он дрался с человеком на кулаках, но я готов поклясться, если он возьмет в руки хотя бы нож, он окажется смертельно опасен.

   Зено промолчал, продолжая рассматривать своего посетителя. Витале занервничал еще хуже прежнего: ему вдруг показалось, что ему не верят.

   -- Вы вправе усомниться в моих словах, господин Зено, -- добавил он, -- но, если это будет мне дозволено отметить, мудрый человек проверяет даже самые ничтожные слухи об опасности... А я уверен, если вы проверите этих троих, вы непременно обнаружите, что в моих словах было зерно истины. Я всего лишь пекусь о безопасности Наследника, насколько это в моих силах...

   Зено коротко поднял руку; Витале напуганно замолчал.

   -- Хорошо, -- сказал начальник стражи Централа. -- Я обо всем доложу господину Фальеру.

   ***

   Корвин был счастливый обладатель просторной светлой квартиры в одной из высоток Ритира, и в этих комнатах были огромные, во всю стену окна, закрывавшиеся плотными темными шторами при необходимости, а еще страшный беспорядок.

   Никогда раньше не бывавший у него в гостях Леарза только диву давался: он привык считать этого младшего довольно собранным и даже в чем-то педантичным, по крайней мере, в сравнении с Сетом. Корвин часто носил пиджаки и вообще выглядел, как добросовестный трудоголик, если только не забывал в очередной раз постричь бороду, -- и тут оказалось, что его собранность и пунктуальность дальше его собственной персоны не распространяется. Впервые заглянув в спальню (по совместительству кабинет) журналиста, Леарза ошеломленно присвистнул: впечатление было такое, будто перед ним открылся некий лабиринт, в котором проложены были заранее установленные маршруты. Стены сплошь были залеплены фотографиями и какими-то схемами, письменный стол завален горой бумаг, в которой ютились три грязные кружки. Тут и там висели рубашки, пиджаки и другие элементы одежды, в углу обнаружилась стопка печатных книг, и отдельной гордостью хозяина, видимо, выступал плоский шкаф со стеклянными дверцами, за которыми аккуратно (на удивление) выставлены были различные награды, представлявшие собой или маленькие фигурки, или наколотые на бархат значки.

   -- Э, можешь чувствовать себя, как дома, -- предложил ему хозяин всего этого беспредела. -- У меня есть комната как раз для таких случаев, я думаю, ты можешь ее занять...

   Предложенная комната чистотой тоже не отличалась, но бардак здесь был необжитый, так что руосец, вздохнув, взялся это исправить.

   Здесь начинался какой-то новый этап его жизни; так странно Леарза давно себя не чувствовал. Кочевье закончилось, табор встал на зиму, а назавтра вечером у Леарзы было назначено свидание с Эннис в одном из маленьких уютных кафе с отличным видом на город, каких в Ритире было полно. Ни Асвад, ни Эль Кинди в последнее время не являлись к нему во снах, отчасти потому, может быть, что спал он, как убитый.

   Внучка именитого профессора была совсем даже недурна собой, хоть и мало отличалась по поведению от большинства кеттерлианских женщин, с которыми доводилось ему иметь дело: та же ровная улыбка на все случаи жизни, и однако, когда Леарза практически по старой привычке пригласил ее, она пожала плечами и согласилась, мило предположив, что ему пойдет на пользу перемена привычных занятий. Хотя он ждал и даже опасался этого, она ни разу не упомянула своего дедушку, не предложила навестить ксенологический, будто догадывалась, что Леарзе туда совсем не хочется.

   И вот они встретились на стоянке для аэро, расположенной на крыше одного из небоскребов, и действительно какое-то время сидели в кафе, но Леарза чувствовал себя неуютно: напиться здесь точно не получилось бы, уже хотя бы потому, что алкоголь в меню не значился, а быть трезвым в женской компании он отвык. Эннис будто бы заметила это и сама предложила пойти прогуляться; так они обнаружили себя в мемориальном парке, окружающем самое старое здание города.

   -- ...больше всего удивляло, когда я только открыл это для себя, -- говорил Леарза, размахивая руками, -- но человек, как говорится, ко всему привыкает, теперь это и для меня такая же повседневность, как для любого кеттерлианца...

   -- Удивительно, -- неожиданно перебила его Эннис, взглянула в его острое лицо. Он сбился с мысли, умолк; девушка вовсе остановилась, и они остались стоять друг напротив друга в неширокой аллее. -- ...Прости, что перебила тебя, но я только сейчас заметила, что у тебя практически исчез акцент.

   -- Акцент?.. -- не понял Леарза.

   -- Ну да, акцент... я помню, когда я впервые встретила тебя, ты очень забавно говорил на нашем языке, смешно растягивал некоторые звуки и часто путался в падежах. А теперь только иногда можно расслышать... и то если знать, что искать.

   -- Ну, я ведь уже два года живу на Кэрнане, -- криво ухмыльнулся он. -- И все вокруг меня говорят на вашем языке, должен же я как-то с вами общаться?..

   -- Да, но... -- Эннис смутилась будто, хотя на ее ровном лице сложно было что-либо прочесть с однозначностью. -- У тебя нет биокарты...

   -- И что, это делает меня обезьяной? А впрочем, по сравнению с вами я действительно и есть обезьяна. Вот Малрудан выучил руосский за два дня, а мне понадобилось два почти года, чтобы осилить чужой язык.

   -- Не говори так, -- она всплеснула руками. -- Ты, может быть, другой, не такой, как мы, но это не делает тебя хуже или лучше. Ах!.. -- она опустила голову. -- Извини меня, пожалуйста, если я обидела тебя...

   -- Нет, что ты, -- чуть растерялся и Леарза, поймал ее ладони. -- Нисколько. Это я должен извиниться, я... слишком остро чувствую свою непохожесть на вас и часто срываюсь из-за этого... ведь я совершенно неуравновешенный человек, -- он усмехнулся, -- не умею держать свои эмоции при себе, как вы.

   Уголки ее губ коротко дрогнули.

   -- Мне кажется, -- тихо сказала Эннис, -- пока ты сам придаешь этому такое значение, ты никогда до конца не привыкнешь к Кэрнану. Не поймешь нас, пока не попытаешься понять... ведь ты даже не пытаешься.

   -- Я-то не пытаюсь?

   -- Да. Ты уяснил себе, что мы держим свои эмоции при себе, заклеймил подобное поведение, как дурное, и в глубине души презираешь всех нас за это. Так?

94
{"b":"548714","o":1}