Заберу я тебя с собою,

Туда, где встают рассветы.

Там, над синей рекою

Сияет вечное лето.

И, быть может, твои глаза

Распахнутся от яркого света!

И пойдем мы, в руке рука,

Навстречу траве и ветру.

Шут

я сброшу свой наряд шута...

довольно! хватит мне кривляться,

когда болит моя душа

я не умею улыбаться

и не могу сказать в ответ

ни остроумно и не глупо...

довольно...хватит..есть предел

и у шутовской куклы

хочу свободы я глоток...

но нет надежд на перемены...

и вновь зовет меня звонок-

увы, мой друг, пора на сцену...

Листок

Холодным, серым, и дождливым утром,

Я ветвь березы притянул к себе.

И обломил, нечаянно как будто,

Слегка стегнув по дрогнувшей щеке.

И машинально пальцы оборвали

Листок, едва созревший, молодой…

И он, свернувшись, словно бы в печали,

В моей ладони плакал как живой.

Сонет

Любовь и ненависть - два чувства разных,

так бесконечно друг от друга далеки.

Быть могут одинаково прекрасны,

сильней дурмана могут опьянить

И все же между ними только

неуловимо призрачная грань

порой они полынью пахнут горькой,

порой они и радость, и печаль.

Они причина беспокойства в безмятежном

покое пресном, соль моей души,

они сплелись в одном объятьи тесном,

и одинаково далеки и близки...

Как распознать, что их объединяет

и что в друг друга их порою превращает?

Ты и дождь

Небо тихо проливалось,

люди прятались ворча,

только ты одна смеялась,

среди тонких струй дождя

И ладони поднимая,

капли в них ловила ты

Мою душу озаряя

светом нежной красоты

Позабыв про все на свете

я смотрел в твои глаза

И катилась, как живая,

по щеке моей слеза

Отчего же эти слезы,

если радостно в душе?

Или это просто грезы

о несбывшейся мечте?

Ну а ты не замечая,

танцевала под дождем

Среди тонких струй сияя

ярким солнечным лучом

Подражание Высоцкому

Да, я пишу порой в ночи,

Сдирая руки до крови,

Но знаю, что меня ты не поймешь.

Что для тебя поэтов нет,

И погибает мой сонет,

Среди твоих пустых холодных слов.

я пишу сквозь боль и кровь

Я верю до сих пор в любовь,

Но совершенства в этом мире нет.

И будь я в сотни раз умней,

Не достучаться мне до ней,

Лишь холодом обдаст меня ответ.

Кто ж в этом мире правит бал

С меня достаточно – устал -,

Тебе доказывать, что слово - это Бог,

Что Бог – любовь, что Он один

Средь грешных нас непогрешим,

Он на кресте отдал за это кровь.

А ты молчишь и хмуришь взгляд,

Но я совсем не виноват,

истина намного ближе мне,

И может правда мира в том,

Что суждено сгорать костром,

Поэту, что воспел любовь и свет.

...

Я время торопил

Я время торопил,

хлестал его, спеша.

Я думал, я творил,

и корчилась душа

Но не смотря на боль

стремился и бежал,

играя чью-то роль

среди кривых зеркал

И вот, в конце концов,

уверовал и в них,

Удел всегда таков,

у пишущих стихи

К концу подходит бег

оборванной струной

-Quo vadis, человек?

не торопись, постой

Не в силах возразить,

дыханье затая,

я начинаю жить,

чтоб отыскать себя

Ночь

Бесконечную вольную песню

ветер тихо поет в ветвях

звезды смотрят устало на землю

запутавшись в лунных сетях

Паутинка дрожит серебристая

жадно ловит прохладу в ночи

купол неба бесшумно струится

раскинувши плечи свои

Вопросительно шепчут травинки

надеясь получить ответ

а сверху летит шелковистый

и мягкий космический свет

В тени дорог

В тени дорог могильный камень

лежит забытый с давних пор.

Укрыв собой горячий пламень,

что нынче дремлет вечным сном.

Кто был он - воин или пахарь?

Поэт, кузнец или или слуга?

Но на плите седого камня

истерлись древние слова.

И постояв в молчанье строгом

шепчу - мир праху твоему...

И снова вьется нить дороги

считая счастье и беду