Я тяжело дышу и обнимаю его. Он берет меня на руки, и мы заходим в душ. Вода проходит между нашими телами. Мой сосок снова в его рту.

Я целую его, и он отвечает мне гортанным стоном, его толстый член упирается в мой живот.

— Ты не представляешь, как я хотел этого, — говорит он, прерывая поцелуй.

— Ты сказал мне, что мы были никем, — выдыхаю, целуя его шею.

Он хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Мы кто-то. Просто я не знаю кто.

— Больше, чем то, что ты думаешь. Я уверенна. — Я прижимаюсь к его плечу. — Я боюсь сказать, что чувствую.

— Я тоже… — Он снова приподнимает мой подбородок, глядя мне в глаза. — Я собираюсь быть нежным сегодня. Показать тебе, что я чувствую.

— Хорошо, — шепчу.

Он берет мыло и проводит им по моему телу. Я делаю то же самое, особое внимание уделив его члену. Глаза Эйса закрываются, когда я провожу ладонью по нему вверх-вниз. Когда я нежно ласкаю его яички, Эйс соприкасается лбом с моим лбом.

— Слишком хорошо, Красная.

Я улыбаюсь.

И прежде чем он приходит в себя от моих движений, я отпускаю его. Я тянусь к крану, чтобы выключить воду, но Эйс блокирует путь. Хватая меня за руку, он прижимает меня к стеклу душевой. И целует меня нежно и сладко. Я плавлюсь в его руках от желания.

Эйс делает так, как я хочу, скользя своим языком между губ и играя с моим языком. Я начинаю стонать, и он кладет одну руку на свой член, а второй усердно играется с моими складочками, и я сотрясаюсь, впиваясь ногтями в его плечи.

Без предупреждения он скользит кончиком члена в мою киску. Мои ногти сильнее впиваются в него, но мы не прерываем поцелуй. Он двигается во мне медленно, удостоверившись, что я чувствую каждый его сантиметр. И я ощущаю, как он полностью заполняет меня.

Я чувствую его.

Он слишком глубоко.

Черт.

Я прерываю поцелуй.

— Трахни меня, — выдыхаю. — Сейчас.

Он смотрит мне в глаза с ухмылкой на губах.

— Я хотел бы трахнуть всю тебя… но не сейчас.

Его толчки медленные, но глубокие. Я прикусываю свою нижнюю губу и помогаю ему бедрами. Опустив голову, он сосет мою шею. Я пробегаю пальцами по его мокрым волосам.

— О, Боже, — выдыхаю. — Эйс, я хочу… Дай мне кончить.

— Не сейчас, детка. Посмотри на меня.

Я смотрю в его глаза. Но желание кончить пересиливает меня, и я закрываю их. Однако Эйс требует, чтобы я смотрела на него.

Он набирает скорость. Его медленные удары ускоряются. Он хватает мои бедра, и стекло дребезжит у меня за спиной, когда он с каждым ударом вдалбливает свой член все быстрее и быстрее.

Я чувствую, что уже скоро.

И кричу, когда влага стекает между моих ног. Я мочу его член своими соками, зарываю лицо в его шее, и всего несколько секунд спустя он делает то же самое. Он стонет, я никогда не слышала от него подобного стона. И пока Эйс сжимает мою задницу, отдавая всего себя мне, он издает еще один тяжелый стон.

Я тяжело дышу и соскальзываю с Эйса. Мое сердце бешено стучит, как порхающая бабочка. Мы снова моемся и перебираемся в спальню.

Оказавшись в постели, Эйс предлагает мне сесть на него сверху. Я смотрю на него мгновение, наблюдая, как он кладет на себя одну руку, а другую закладывает за голову. Он смотрит мне в глаза, ожидая, что я сделаю.

Я медленно тянусь к Эйсу и сажусь на него, положив ладони на его грудь. Наклонившись, я целую его в лоб, а затем в щеки. Я скольжу губами по его подбородку, провожу языком дорожку к его члену, но только я собираюсь его поцеловать, как оказываюсь лежащей на спине.

Эйс сжимает мои запястья и блокирует их над головой. Он нависает надо мной и целует мой лоб, а затем щеки. Он повторяет мои действия, скользит губами по моему подбородку, целует шею. Затем он опускается к моей груди, мягко обводит языком вокруг каждого соска. Его действия вызывают во мне желание, я тяжело дышу, а его язык путешествует к моему тазу и замирает.

Он раздвигает мои ноги и целует внутреннюю сторону бедер. Я дрожу и плотно сжимаю глаза, когда тепло распространяется по нижней части живота. С каждый поцелуем он все ближе и ближе к моей киске. И с каждым поцелуем я хочу все большего.

Эйс легонько подхватывает мою задницу, приподнимая мои бедра, а затем прячет лицо в моей киске. Я вскрикиваю, когда он прикасается ко мне там. Это не так, как было раньше. Он ласкает меня, словно я долгожданный десерт.

— Черт, — шепчу я, содрогаясь от нахлынувших эмоций.

Он усиливает натиск, а я беспомощно ерзаю, все сильнее выгибая спину. Он то сжимает мою задницу, то шлепает по ней. Я стону и задыхаюсь. Подношу свои руки к соскам и начинаю играть с ними.

Я не могу больше сдерживаться. Заставляю себя продвинутся ближе к его губам, безжалостно играющими со мной.

— О, Эйс!

Меня накрывает волна оргазма, но Эйс не останавливается, а ждет, пока я полностью не кончу, и лишь тогда опускает меня на кровать. Он снова целует мои бедра и поднимается надо мной. Облизывая губы, он смотрит на меня сверху вниз и проводит большим пальцем по моему лицу. В его глазах я вижу то, что он хочет сказать. Я почти слышу слова, но знаю, что он не скажет их первым.

Я сама боюсь говорить их.

Мы не должны чувствовать себя так по отношению друг к другу. Не должны.

Слезы наполняют мои глаза, но я смаргиваю их, надеясь, что он заметит их.

— Не плачь, — шепчет он. — Пожалуйста. Не сегодня.

Он наклоняется ко мне, и я прячу лицо на его груди. Я не хочу плакать, но слезы вырываются, и я ненавижу себя за это. Почему он? Почему именно сейчас? Он целует меня, и я начинаю рыдать еще сильнее. Почему он не может быть нормальным парнем с нормальной жизнью? Почему мы не встретились раньше? Почему любовь к нему так опасна?

— Я хочу измениться для тебя… — шепчет Эйс.

Да. И я хочу того же. Но знаю, что так никогда не будет. Ведь у него наверняка остались незавершенные дела.

Тяжело вздохнув, он обнимает меня. Вскоре я успокаиваюсь, но мое сердце разрывается от боли.

Завтра конец.

Он и я, мы оба знаем это.

И никто из нас не готов к этому.

***

Вечером того же дня мы сидим, развалившись на диване, а я лежу на груди Эйса, размышляя о нашем будущем. Сможем ли мы решить эту проблему? Смогу ли я простить его после того, как узнаю правду?

Эйс садится на диване и берет стакан бурбона. Он смотрит на меня, и я, подняв руку, провожу по шраму на его лбу. Он не слишком заметен, но вблизи я вижу, что рана была глубокой.

— Откуда он? — спрашиваю.

— Одна сволочь ударила меня бутылкой по голове. — Он ухмыляется.

Я качаю головой и улыбаюсь.

— Кто?

— Ну, когда-то я называл его своим отцом. А когда достаточно повзрослел, чтобы понять некоторые вещи, он стал просто Брюсом. Чокнутый старик.

— Как ты можешь так говорить об отце?

— Он оставил мать, когда та рассказала, что у нее рак поджелудочной.

— Почему? — шепчу я.

— Сказал, что не может делить постель с больной женщиной. Я был там и видел, как он упаковывал свое барахло и уехал. И в тот же день, я потерял всякое уважение к нему.

Я сглатываю, не зная, что сказать.

Он проводит пальцем по моему плечу.

— Было время, когда я смотрел на отца как на Бога. Мне тогда было пятнадцать. Он взял меня в одну из своих поездок. Это было на лодке, а я всегда хотел оказаться на одной из них. Смотрел, как он отдавал приказы своим людям, а они подчинялись. Я восхищался тем, как он держался в любой ситуации. Он начал брать меня все чаще, чтобы я учился руководить бизнесом. Я многому научился у него и дяди. Но мой дядя — это совсем другая история.

— Что произошло с ним? Это же отец Бьянки, да?

Эйс кивает.

— Он не всегда был плохим парнем. Мы с Бьянкой росли вместе, но она никогда не хотела иметь ничего общего с бизнесом. Он пытался заставить ее, чтобы и его имя фигурировало в бизнесе, чтобы и у него было что-то, не только у отца. Они стали конкурировать друг с другом. Когда Бьянке исполнилось восемнадцать, дядя Дрейк сошел с ума. Он начал избивать ее и жену, а однажды это переросло в убийство.