— Мы заставим его идти, я не брошу его для монстров, крылатых или в броне. Выше должны быть камни, чтобы… укрыть.

— Укрыть? Ты хоронишь коня вместо того, чтобы спасать его!

— Поздно спасать! — завопил он.

Я убрала его руки от крови и сжала в своих ладонях, заставляя смотреть на меня.

— Нет, Лорен. Арро выживет. Он сильный, как и ты.

— У меня был миньон, — слова его сочились горечью. — А что среди этого сухостоя спасет его?

— Я, — порывисто сказала я. Поднявшись на ноги, я прокричала, глядя на ночное небо. — Слышишь меня? Этот конь НЕ умрет! — я не дам Арро погибнуть.

У меня не было ни трав, ни лекарств, но была вода из фляжки и огонь факела. И мои руки. Я порылась в сумке Всадника и нашла иголку и нить. Я подержала фляжку над огнем, нагревая воду, сколько смогла, а потом промыла ею рану и принялась сшивать края. Работу нельзя было назвать аккуратной, конь хрипло дышал. Я старалась работать быстро. Лорен ходил из стороны в сторону.

— Расскажи, что случилось, — вдруг потребовал он. — Как мы выжили?

— Духи, — выдохнула я, поцарапав палец иглой. — Духи тех, кого убили солдаты Тира. Они не упокоились. И пришли к нам на помощь.

— К нам на помощь?

— Ладно, ко мне, — мрачно сказала я.

— Не в этом… — он был растерян. — Как?

Я пососала палец и сплюнула кровь.

— Я позвала их. Обвиняй меня.

Он замер.

— Обвинять?

Больше я не говорила. Я завязала узел и отрезала нить.

— Готово, — сообщила я, вытирая руки о накидку. Я прижала ладони к шее Арро, слушая пульс и прося его восстановиться. Лорен приблизился, разглядывая. Я мрачно посмотрела на него. — Нельзя говорить, что у нас нет на это времени. Призыватели не пришли, — я не упомянула граклов.

— Он может идти?

— Нельзя его двигать. Это не поможет…! — я вскрикнула, Лорен выпрямился, подняв меня на плечи, и отнес меня в сторону. — Нет! Ему нужен отдых! — если Всадник злился, то я была в ярости из-за его готовности пожертвовать конем, своим товарищем. Я никогда так не злилась, и я ни разу не видела Лорена таким: отказывающимся слушать и едва сдерживающим гнев.

Но я увидела, что руки Всадника нежно уговаривают Арро встать, он поддерживал коня, пока Арро не выпрямил ноги, он помогал коню идти. Решение ломало его, но он все еще собирался позволить Арро умереть. Из-за меня.

Я этого не позволю.

Я глубоко вдохнула и положила ладонь на его руку.

— Всадник…

— Отпусти нас, — перебил Лорен, застыв от моего прикосновения. — Иди вперед, но чтобы я тебя видел. А я помогу Арро.

— Нет, — я сдержала чувства и проглотила его отказ. Плевать, что думал Всадник. — Мы пойдем с Арро, — я вцепилась в его рукав. — Вместе.

Всадник посмотрел на меня холодным взглядом. И мрачным. Он раскрыл рот, но закрыл и отвернулся, чтобы поднять меч, сумку и факел. Мы подхватили Арро, я уперлась плечом в его переднюю ногу. И мы пошли втроем по камням и земле в тишине.

* * *

Путь был ужасным. Лорен был зол и осторожен. Я искала взглядом граклов, но их не было, вот только мое терпение заканчивалось, а он шел дальше. Я не успевала. Земля становилась ровнее, идти было уже проще, но напряжение уже надоело мне.

— Вот и укрытие, — Лорен указал на рощу впереди. — Отдохнем там.

Деревья умирали — печальные голые ветви лиственницы и вяза переплелись над нами. Но после долины даже это казалось укрытием. Среди густого покрова опавших листьев мы нашли высыхающий ручеек. Мы умылись и дали коню попить. Лорен размочил немного сухарей, мы помогли Арро улечься. Я подошла к краю рощи, где мы оставили факел, и это заставило Лорена нарушить тишину:

— Не покидай рощи! — рявкнул он.

— Нужно разжечь костер, — парировала я. — Мне нужно пламя, а здесь все высыхает…

— Никакого огня.

— Вода едва теплая! Я хочу прочистить рану Арро. Прочистить лучше.

Лорен вдруг оказался рядом, выхватил из моей руки факел и опустил его в грязь. Мы остались в слабом сиянии луны.

— Огонь открывает путь Призывателям, — процедил он. — И я знаю…

— Хватит! — крикнула я. — Зачем ты жертвуешь, Всадник? Оглядись! Призывателей нет! Ни теней, ни гончих, ни стрижей!

— Они придут, когда мы не будем ждать. И не всегда в таком опасном виде.

— И? Пусть приходят! А мы пока что спасем Арро!

— Я спасаю тебя!

Он сказал это с яростью, но не с сожалением. Я застыла. Но его страдания за злостью совпали с моим раздражением. Я потянулась к нему, понимая, что он отстранится, но я крепко ухватилась за его рукав.

— Лорен…!

— Думаешь, я не страдаю из-за коня? — выпалил Всадник. — Он спас мне жизнь, а я не могу спасти его, — он хрипло выдохнул. — Я не могу жертвовать тобой.

— Быть Дополнением — значит позволять остальному умирать, если так нужно? — я была поражена. И мне это не нравилось. — Тогда я разрываю связь, Всадник!

— Это не…

Я прокричала:

— Ты уже ничего не должен! Иди к Арро! Делай то, что тебе говорит сердце.

— Сердце? — завопил он. — Откуда тебе знать, что в моем сердце?

Мы сверлили друг друга взглядами, поджав губы, моя рука впивалась в его рукав. Не злость, но упрямство. Противостояние.

Я первой начала действовать. Этот Всадник был таким растерянным и прекрасным, страдающим, и я не могла думать ни о чем, кроме того, что хотела избавить его от боли…

Нет. Я просто хотела его. Я отпустила его рукав, обхватила ладонями его испачканное лицо и поцеловала.

Лорен прижал ладонь к моему затылку, словно мог приблизить меня еще сильнее. Поцелуй был голодным, а потом Лорен отстранился, обхватив руками мои плечи, отодвигая меня. Его дыхание было учащенным.

— Миледи…

— Нет! Не называй меня так, — я потянулась к нему, он снова прижался к моим губам, а потом отстранился.

— Этот миг, — он покачал головой, проясняя ее, сжимая ладони. — Это страсть, смешанная со страхом. Я понимаю.

Страсть. Я скрывала чувства, но они почти раскрылись, и я хотела этого, я хотела ощутить это дикое чувство. Мой смех был холодным.

— Это не от страха. Не отталкивай это.

— Эви, ты сама не своя.

— Ты меня не знаешь!

Лорен замешкался. Я видела, как его рука дернулась ко мне, но опустилась. И мое сердце упало с ней.

— Так Призыватели играют с нами, — сказал он и отвернулся к роще, слушая. Он отошел на пару шагов. — Они явно нашли нас.

— Вечно Призыватели в отговорках, — мой тон снова переменился, теперь верх взяла горечь от его отказа. — Ты говорил, что я удерживаю что-то изо всех сил. Но и ты такой. И потому отталкиваешь меня.

Молчание было ужасным. Я смотрела на его напряженную спину, на дрожащие плечи и сжатые кулаки.

— Всадник…

— Ты была над его телом, — процедил он, опустив голову.

Лорен смотрел на свой кулак, и я не сразу поняла, что он говорит не о коне, а о другом воспоминании.

Райф.

— Ты была сокрушена, — прошептал он. — Я убил Трота, проехал мимо… увидел тебя.

— Знаю.

— Нет, — прошипел он, глядя на кулак. — Ты не понимаешь. Я увидел тебя, — он поднял голову и резко вдохнул. — Ты обожгла мою душу.

Он не оборачивался. Но его слова с каждым разом ударяли меня.

— Ты… не… знаешь…

Я уставилась на него. Ты не знаешь. Слова были каплями дождя на иссушенной земле. Они были полны жизни, и они пробудили воспоминания, что я хотела стереть — ужасный день, смерть, Райф… и глаза Лорена. Лишь миг, взгляды пересеклись. А еще…

— Ты скорбишь по Райфу, — сказал он. — Я не хочу вредить этой памяти.

Глаза Лорена, когда он промчался мимо в дыму и пыли. Я помнила их во тьме ночи, помнила так ярко, словно это было вчера. Я не могла это забыть. Пророк предупреждал меня, а заклинание показало. Я видела Лорена. Глазами, душой. Я помнила это. А теперь мы стояли — я со своими нераскрытыми чувствами и Лорен, что старался отринуть их.

— Вредить? — прошептала я. — Как ты можешь вредить, если ты наполняешь меня? — я прижала ладонь к груди. — Я люблю тебя. Я полюбила тебя еще тогда, но не понимала этого.