Но и эти исследования вскоре пришлось прервать. Началась война. Строительство Дворца Советов было заморожено. А через несколько месяцев А. Л. Чижевский, находившийся в эвакуации в Челябинске, был арестован. Ему было предъявлено обвинение в антисоветской агитации, и он был приговорен к восьми годам лагерного заключения. Срок отбывал на Северном Урале, в Кучино под Москвой и Казахстане. После освобождения, с 1950 по 1958 гг., работал в медицинских учреждениях Караганды.
Несмотря на крайне неблагоприятные условия существования в лагерях и ссылке, А. Л. Чижевский находит возможность заниматься наукой. Итогом этих занятий стало открытие структурной организации движущейся крови — открытия, имеющего чрезвычайно важное диагностическое значение в медицине. Тогда же по инициативе А. Л. Чижевского были предприняты успешные попытки аэроионификации ряда шахт Карагандинского угольного бассейна.
В 1958 году А. Л. Чижевский возвращается в Москву и создает в системе «Союзсантехники» лабораторию по ионификации и кондиционированию воздуха. Вместе с сотрудниками этой лаборатории им была проделана значительная работа по расширению сферы использования аэроионов. Аэроионизация стала использоваться на предприятиях полиграфической промышленности для очистки воздуха и оздоровления условий труда, для хранения плодоовощной продукции, в больницах и поликлиниках для лечения и профилактики заболеваний, в ветеринарии и т. д.
Научное наследие, которое нам оставил А. Л. Чижевский, заслуживает глубокого изучения и эффективного использования. К сожалению, медицинские круги долгое время консервативно относились к реализации жизненно важной проблемы, впервые и столь фундаментально разработанной в нашей стране.
А. Л. Чижевский мечтал о том времени, когда «управление искусственной ионизацией воздуха в общественных и жилых помещениях станет таким же обычным явлением, каким стало в наши дни управление освещением, температурой и влажностью».
Переход России к рыночным отношениям, развитие инициативы и частного предпринимательства создают хорошие предпосылки для более активного внедрения аэроионификации в жизнь. Появляются малые и средние предприятия, занимающиеся выпуском аэроионизаторов. Лечебные и оздоровительные центры, оснащенные необходимой аппаратурой, проводят курсы аэроионотерапии.
Следует отметить, что и крупные предприятия оборонной промышленности, занимаясь сегодня конверсией, все больше обращают внимание на разработку современных средств очистки загрязненного воздуха аэроионным методом и создание аэроионизаторов для жилых и производственных помещений. Так, например, ПО им. М. И. Калинина в Петербурге начало производить портативные ионизаторы воздуха для автомобильных салонов. Производство аэроионизаторов налажено в Москве, Рязани, Челябинске, Орле и других городах. Хорошие перспективы использования искусственной аэроионизации открываются и в Калуге. Оптимизм вселяет тот факт, что завод радиооборудования освоил выпуск аэроионизаторов эффлювиального типа «Аэрон», над которыми в свое время работал А. Л. Чижевский. Возможности их поистине неограниченны. С их помощью можно успешно бороться с легочными и сердечно–сосудистыми заболеваниями, заболеваниями нервной системы, добиваться увеличения продуктивности в птицеводстве, животноводстве и растениеводстве, обеспечивать высокие санитарно–гигиенические условия труда и быта.
Многие лечебные заведения города и области — кардиологическая больница «Сосновая роща», железнодорожная больница им. К. Э. Циолковского, неврологическое отделение больницы № 4, реабилитационное отделение областной больницы, физкультурно–оздоровительный диспансер — активно используют новый метод в борьбе за здоровье человека.
Однако следует признать, что еще явно недостаточно аэроионы используют в профилактических целях — в административных зданиях, детских садах, школах, кинотеатрах и т. д. Поэтому заслуживает внимания и безусловной поддержки инициатива учителя математики Заурдиной С. Я. школы № 28 в Турынино по аэроионификации классных комнат. Начало этому было положено еще в 1990 году. «Люстры Чижевского» изготовил и смонтировал московский радиоинженер Б. С. Иванов. Над школьниками был установлен медицинский контроль со стороны педиатрической службы областного управления здравоохранения и санэпидемстанции. Научную и методическую помощь школе оказывала заведующая ожоговым отделением больницы скорой помощи им. Склифасовского, доктор медицинских наук, профессор Л. И. Герасимова. Она добилась замечательных результатов в лечении тяжелых ожоговых больных отрицательными ионами. Истекшие годы убедительно показали, что искусственная аэроионизация благотворно влияет на здоровье учащихся, повышает их работоспособность, снижает утомляемость. Резко сократились пропуски уроков из–за болезни, повысилась успеваемость. И что немаловажно, ребята стали проявлять большой интерес к жизни и деятельности А. Л. Чижевского, других деятелей науки и культуры, вести самостоятельные научные исследования. Результаты этих исследований, в том числе по аэроионизации, уже не раз докладывались на молодежных научных чтениях памяти А. Л. Чижевского, начало которым было положено в Калуге в 1991 году. Научный подвиг Александра Леонидовича Чижевского служит сегодня ориентиром для молодежи, ищущей призвания в жизни, и чтения, посвященные ему, стали по существу смотром юных дарований России.
А. Манакин
СТРАНИЦЫ ДЕТСТВА И ЮНОСТИ[2]
Я родился 26 января 1897 года в семье кадрового военного. Мой отец служил в артиллерии. Моя мать, Надежда Александровна, умерла, когда мне не было еще и года, и я ее, конечно, совершенно не помню.
Как бы сложилась моя дальнейшая судьба, мое воспитание, мой духовный рост, сказать трудно, если бы не одно событие, обусловившее весь дальнейший ход моей жизни. Событие это заключалось в переезде на постоянное жительство к моему отцу его родной сестры, Ольги Васильевны Чижевской — Лесли, моей тетушки и крестной матери. У тетушки произошел разрыв с мужем, и она решила уехать от него, сперва — за границу, затем переселиться к брату, моему отцу. Это было в 1899 году. Начиная с этого года, она жила до самой своей смерти с нами, воспитала меня, вложила в меня свою душу, все свое чудеснейшее сердце редчайшей доброты человека и умерла на моих руках. Она стала второй, настоящей, действительной матерью, и этим священным именем я и называл ее всю жизнь, называю и теперь, после ее смерти. Память ее для меня священна. Вместе с нами жила и мать моего отца, Елизавета Семеновна, с которой бок о бок я прожил одиннадцать лет и которая была моим первым учителем и воспитателем.
Бабушка моя получила домашнее, но блестящее по тому времени образование. Бабушка хорошо владела французским, английским и немецким языками, читала по–итальянски и по–шведски, увлекалась смолоду акварельной живописью и вышиванием. Прекрасно знала историю, особенно историю средневековья. С детства она была приучена к труду.
Ввиду моего слабого здоровья, меня часто вывозили за границу — во Францию и Италию. Таким образом, будучи еще семилетним мальчиком я занимался живописью у художника Нодье, ученика знаменитого Дега.
В декабре 1906 года мы переехали в город Белу Седлецкой губернии. Здесь была расквартирована 2‑я Артиллерийская бригада, где служил мой отец.
На другой день был получен багаж, раскрыты все сундуки и чемоданы. Мы начали устраиваться. На моем письменном столе появились любимые вещи — роговая чернильница, подставка для ручек и карандашей, портреты бабушки и дедушки, томики Лермонтова и Пушкина, детские антологии стихов Гете, Гейне, Байрона, Гюго и стопки красных с золотым обрезом книжек «Bibliothegue rose». На самой верхней полке этажерки был помещен большой глобус. Пониже лежали учебники — Ветхий и Новый завет, четыре грамматики — русская, французская, немецкая и английская, хрестоматии на четырех языках, арифметика Евтушевского, русская история Остроградского, популярная астрономия Фламмариона, популярная физика и ряд других книг, среди которых «Хижина дяди Тома» Бичер — Стоу, «Робинзон Крузо», повести Диккенса, полное собрание сочинений Жюля Верна, Дюма–отца, Фенимора Купера и многие другие.
