Как бы ни долог был путь, но вот, перед ним, уже и пределы Клокочущей

Котловины, да, соскальзывать по стволу, оказалось намного быстрее, чем как-

либо еще, достигать нужных областей. Априус издалека ощущает этот Ключ,

порождающий Тьму, Ключ, согревающий Бездну, смутно виднеется, его гигантская

чаша, где бурлит Мрак. Длинный, почти бесконечный карниз, нависает над ней,

если идти тем, путем, то потребуется пройти через Гигантские створки Врат, затем

еще долго топать, по серому камню, но зачем, если корни выведут прямиком

туда? Точнее Корень, который как раз здесь и начинался, уходя куда-то еще

глубже, и именно под ним находилась Клокочущая Котловина.

Так он и поступил, и уже практически достигнув пределов каменной чаши,

Априус ощутил смутную, потаенную угрозу, где-то совсем рядом, и в то же время,

какой-то неясный дисбаланс проявился в самом Источнике. Беззаботность мигом

слетела с чародея, заставляя мгновенно перевести тело в боевой режим, и

ощетинится десятком заранее заготовленных, боевых заклятий.

Громовое, нарастающее шипение послышалось слева, ему вторило

многоголосое сипение справа, а глухой рокот, смешивающийся со звуками

бурлящей воды, донесся из Котловины. Априус не ожидавший такого приема,

замер, напружинившись всем телом, глаза безостановочно двигались влево -

вправо, стараясь не упустить и малейшего движения, в окружающем Мраке.

Тьма страшит сама по себе, не из-за того ли, что в ней может скрываться

все что угодно? И сейчас Априус еще не видел, но уже понимал, тварь явно не

одна, и к тому же, огромна - звуки идут откуда-то сверху, намного выше его головы, но с каждым мгновением они все ближе, слышнее и при других условиях можно

было бы высчитать размеры, издающих эти звуки существ, но не сейчас. «Ракар»

он все-таки, призвал, наверное, всего лишь за миг, до того, как гигантская голова, с

пока еще захлопнутой пастью, приблизилась почти, вплотную.

Наконец застывшие, будто в ступоре познающие чары, соизволили

сообщить, что слева возвышается поднявшийся в атакующую стойку гигантский

пестрый змей, а справа то ли их клубок, размерами поменьше, то ли непонятная

стоглавая тварь. В самой же чаше, еще не менее двух-трех особей, другого вида.

Рассуждать, и выбирать, чьи атаки отбивать первыми, и куда наносить

выпады на обратном ходе клинка, времени не было совсем. «Ракар» наконец-то

встретил достойных противников, потому что пестрый гад, не был просто змеей,

это был Апоп, огромный бог- змей, олицетворяющий распад, небытие, мрак и зло,

извечный враг Света, и он для чего-то вбирал в себя воду Источника. Справа же

приближался Лафон - стоглавая ехидна, в то время как в чаше рокот тоже

усилился, кто-то спешил не упустить добычу.

Априус оскалился, от всей души, врезал Змею кулаком, и тут же завертелся

вьюном, уходя и от возможных плевков, и от выпадов голов. Играть в рыцарство,

или геройствовать он не собирался, от Бога-Змея просто пока только

уворачивался, нанося незначительные порезы, головы, же ехидны, сносил одну за

другой, в душе радуясь, что это не гидра, и вместо одной срубленной, не отрастут

две новые.

Места было мало, а для уверток и прыжков тем более, к тому же громадный

Змей пододвинул свои кольца ближе, так что Априус уже, не прыгал, а перелетал,

с места на место, успевая наносить колющую, или режущую рану. Но вскоре

пришлось отталкиваться и от самого тела змея, и от каменистого края чаши, из

которой высунулась морда еще одного не пойми кого - наполовину зверя,

97

наполовину рыбы, толщиной, пожалуй, превосходивший быка, длиной лошадь. Его

зубы походили на лезвие меча, заточенного с двух сторон, и были острыми,

словно рога. С каждого бока он был вооружен двойными круглыми щитами.

- Ну ты и урод! - Вырвалось у Априуса, сквозь стиснутые зубы, когда он

пробегал по краю чаши, не забыв дать пяткой, по носу любопытной твари.

А мозг, уже переваривал новую порцию знаний - тварь звалась Тараск, и

была порождением Левиафана, свирепого водяного змея, и животного под

названием онагр. Помимо зубов, Тараск еще поражает на расстоянии югера своим

жалом или пометом, а все, до чего оное дотрагивается, выжигается, словно от

огня.

- Что называется - обложили! - Еле успев увернуться от очередного выпада,

скрипнул зубами Априус, но все равно магию в ход пускать не стал.

Отбить выпад, полоснуть в ответ, увернуться нанести рубящий наотмашь,

отпрыгнуть, вверх, вниз, колющий назад, сплошная круговерть и свистопляска.

- Порхай как бабочка и жаль как скорпион - наставляли его мастера

Лабиринта.

- Разумом будь спокоен как гладь озера, преобразуй страх и гнев, в

холодную, расчетливую ярость - и рази с быстротой молнии - учили в клане

оборотней.

Но это было давно, сейчас же, больше пригодились те умения и навыки, что

в последнюю тысячу лет он развивал в затерянном среди песков храме, который

случайно обнаружил в донельзя странном мире Сектора, том самом, где когда-то

поверг армию Владетелей Мертвых. Там среди пустынь, и руин древних городов,

остался жить некий клан, который успешно практиковал науку выживать и убивать.

В древнем храме, раз в год они устраивали поединки, среди своих лучших бойцов,

и Априус стал туда захаживать, потому что раз увидев этих бойцов в действии, тут

же решил именно здесь оттачивать свое мастерство, потому что руки бьющихся

воинов, превращались в яростных змей, совсем не иллюзорно.

И теперь эти умения, просто несказанно пригодились, Рус, исполнял почти

привычный танец, с неимоверным количеством извивов, переплетений, и откатов.

Руки сделались одновременно и гибкими и жесткими, меч порхал как перышко, но

и кулаком, или ногой, он не забывал пользоваться, то же, стараясь метить в самые

чувствительные места. Хорошо еще, что алое свечение из Котловины, давало

хоть какую-то возможность видеть, и успевать реагировать. Понимая, что вскоре и

другие драконы или змеи, доберутся до него, и тогда придется совсем туго,

Априус взвинтил свой темп до предела возможностей. За жизнь он не опасался, в

случае чего уйдет по заклинанию, а вот утратить честь даже в собственных глазах, было бы нежелательно.

Заметив, что Апоп вьется кольцами, Априус решил поражать каждый извив

его тела, а еще он никак не мог, определить размер Змея, навскидку в том было

локтей четыреста с лишним в длину, а вширь не рассмотреть - чрезмерное

потребление вод, раздуло того невероятно.

«Ракар в руке звенел и дрожал от возбуждения. Казалось, он пел, свою

собственную песню, песню упоения битвой. Его клинок постоянно менялся,

отливал то фиолетовым, то темно синим, удлинялся, укорачивался, становился то

шире, то уже, в общем, подстраивался под определенные части тел, своих

противников.

Срубив очередную голову разъяренной ехидны, Априус ощутил, что немного

подустал, а ему ведь еще двигаться дальше, силы еще пригодятся. Потому все-

таки бросил сгусток мрак прямо в пасть Апопу, тот отпрянул, и Рус, со всей силы

вонзил «Ракар» в первое кольцо по самую рукоять. Шкура с треском разошлась,

кровь ударила такой мощной струей, что чародей едва успел отскочить.

98