— Алексей, вы меня слышите?

— Да, говорите.

— Зайдите ко мне в отдел, здесь без вас не справиться.

— Понял, сейчас буду.

Не без трудностей, Алексей все же надел тяжелый рюкзак, навесил на себя автомат и со вторым защитным костюмом в руках пошел к отделу трансмутаций. Миновав пустынные коридоры, он вышел к лаборатории, где занимались искусственным улучшением найденных в Зоне артефактов, для чего создавали условия, схожие с аномальными. Каждая лаборатория имела свое отдельное помещение и в зависимости от особенностей работы, ученые могли обмениваться опытом со своими коллегами, в том числе, и с теми, кто работал в других уровнях и отделах. Однако из увиденных через видеокамеры помещений Самонин помнил, что некоторые из них были полностью закрыты для посторонних и туда допускались сотрудники, привлеченные к исследованиям особой значимости. Сейчас одна из бронированных дверей ведущих к ним была открыта, откуда послышался голос Руденко.

— Алексей, идите сюда!

Инженер прибавил шаг пока не прошел через два входа, разделенные пустым пространством.

— Не удивляйтесь всему, что увидите, — сказал биолог. — Здесь мы проходили проверку датчиками — начальство опасалось за сохранность информации. — Послышался горький смешок. — И где теперь оно со своими мерами предосторожности?

Створки бронедверей разъехались в стороны и Самонин шагнул внутрь громадного зала, напоминавшего Центр управления полетами и лишь немногим уступал последнему в размерах. Впереди на всю стену красовался гигантский экран разделенный на несколько сегментов, куда, видимо, выводили важную информацию или результаты исследований. По бокам стен висели доски с фломастерами для оперативных заметок и подсчетов, особенно создававшие атмосферу и условия, необходимые для работы большой и слаженной команды.

— Я здесь! — Руденко махнул рукой с противоположного конца помещения. Положив на пол костюм для биолога с рюкзаком, Самонин подбежал к ученому, мимо трех длинных рядов из столов с массой компьютеров. Инженер и не подозревал, что комплекс имел такие масштабы.

— Судя из вашей реакции, с камер наблюдения все смотрится не так эффектно?

— Здесь они вообще не установлены, только на выходе, — отозвался Алексей.

— Вот как? — удивился биолог. — Хотя логично, ведь сюда даже Серегин не имел допуска. — На какое-то мгновение учёный замолчал, но затем с печалью в голосе произнёс: — Этот подонок обманом выманил их отсюда и вместе с охраной убил, словно скот.

Инженер подошел и взял за плечи биолога.

— Григорий, сейчас не время раскисать! Ради тех, кто не выжил в этой бойне мы просто не имеем права сдаться. — Он посмотрел прямо в глаза Руденко. — Нам нужно обоим выбраться отсюда и дойти к своим, иначе Серёгин победит.

При этих словах лицо учёного посуровело. Человек, привыкший скрывать свои эмоции и держать себя в руках, буквально трясся от гнева.

— Этого он не получит, — сдавленным голосом произнёс светила науки. — Вот, разберите системные блоки и достаньте оттуда жёсткие диски. Всю бумажную документацию, которую смог найти, я принес. — Руденко указал на кипу, сложенную на столе.

— Григорий, с собой нужно брать только самое необходимое, иначе я не смогу их вынести отсюда, — заметил Самонин, по ходу раскурочивая системник.

— Молодой человек, здесь все обладает колоссальной важностью. — Учёный с предельно серьёзным видом, который Самонин еще не видел, произнёс: — Запомните Алексей, главное не наши с вами жизни, а эти носители. — Он демонстративно поднял здоровой рукой папки и положил их рядом с инженером. — Информация на них неоценима. Любым путём нужно доставить ее руководству, а дальше они придумают, что с ней делать.

Самонин понимающе кивнул головой и продолжил изымать винчестеры. Как он понял, отсюда запрещалось что-либо выносить, в результате чего весь зал был для данных чем-то вроде огромного сейфа, точнее сейфа посреди Зоны, а что может быть надёжней? Сборка корпусов не включала в себя винты, поэтому их получалось быстро вскрывать с последующим изъятием жестких дисков. Всего он набрал семь штук носителей, которые, затем, аккуратно положил в рюкзак вместе с распечатками.

— Всё, готово. Уносим ноги.

— Нет возражений, — согласился Руденко и они вместе спешно покинули огромный зал. Среди пустых стен исследовательского бункера звук шагов двух пар тяжелых ботинок был единственным напоминанием о том, что здесь все еще были люди. Поворот, за ним еще один и, наконец, два выживших человека вышли к лестничному переходу, которым соединялись уровни всего комплекса. Экипировка, оружие и рюкзак сильно замедляли движение Самонина, поровняв его в этом компоненте с биологом. В голове возник индикатор, непрерывно отсчитывавший время до момента, когда подниматься на верх будет поздно.

«А если мы уже погребены? Что если противник узнал потайной выход и скинул на него бомбы?»

Алексей мотнул головой, как бы отгоняя от себя нехорошие мысли.

— Долго еще? — поинтересовался Руденко с отчетливой отдышкой в голосе.

— Скоро мы спустимся на нижний уровень. Там недалеко.

Настала темнота и Алексей использовал прихваченный фонарь, освещая им весь путь впереди. Вдвоем, следуя вдоль высоковольтных кабелей, они прошли через распределительное устройство и вышли к освещенному лампами тоннелю, которым с ощущением безнадеги и страха Алексей в первый раз шёл к шахте. Теперь же он уверенным шагом вел за собой еще одного уцелевшего с надеждой выжить. Только сейчас стало ясно, сколь радикально изменилась его судьба за последнее время. Казалось, совсем недавно он был простым студентом, а нынче в своих руках держал то, что, возможно, было способно повлиять на решения людей, стоявших в социальной лестнице несравненно более высоко.

«Неужели, все происходит наяву? — спросил себя Самонин. — Разве такое вообще возможно?»

Но тяжесть рюкзака, где лежали результаты долгих и кропотливых исследований, сама по себе содержала ответ на его вопрос. Вспомнилась старая притча, где говорилось про то, как от одного гвоздя был решен исход войны, без которого не удалось подковать коня, на котором должен был ехать гонец с важным сообщением. В результате полководец не получил ценнейших сведений, неправильно расположил свои силы и проиграл ключевое сражение, в конечном итоге повлиявшим на ход всей войны.

«Можем ли мы вдвоем стать тем гвоздём?»

На свой вопрос Самонин не успел ответить, увидев шахту впереди.

— Вот она! — крикнул Алексей и Руденко что-то неразборчиво ответил.

Подойдя к лестнице, они вдвоём задрали головы наверх, откуда доносился уже знакомый инженеру гул. Тусклого освещения от верхнего туннеля хватало, чтобы видеть все вокруг.

— И как мне туда подняться? — с отчаянием в голосе спросил учёный. — Я не справлюсь одной рукой!

— Пока вы искали документацию, я кое-что придумал, — ответил Самонин и снял рюкзак. Отстегнув моток троса, он быстро распутал его и завязал у себя на поясе.

— Первым полезу я, — торопливо произнес он. — Как только заберусь туда, — Алексей пальцем указал вверх, — то подниму рюкзак с вашей экипировкой. Затем спущусь и помогу вам.

— Пожалуй, лучшей идеи я сейчас вряд ли смогу предложить. Тогда не теряйте время, Алексей.

Вторым концом троса Самонин привязал за лямки рюкзак и спецкостюм Руденко. По собственным прикидкам длины должно было хватить, поэтому инженер встал на скобу и подмигнул биологу:

— Просто дождитесь меня.

— Можете не сомневаться, — чуть более спокойным голосом заверил Руденко. Удивительная уверенность инженера передавалась и ему.

Сейчас на подъем ушло раза в полтора меньше времени, чем в первые. Чёткие и отлаженные движения инженера помогли ему забраться на верхотуру без существенных промедлений, где первым делом он взглянул на свои часы, надетые поверх костюма — до сеанса осталось чуть меньше двадцати минут. Тогда инженер посмотрел вниз, где одиноко стоял Руденко.

— Григорий оттащите рюкзак от лестницы, — крикнул Самонин. Его беспокоило, что ноша могла зацепиться за скобы.