Алексей Юрьевич на вечерние педсоветы не ходил, а бегал с фонариком вокруг танцплощадки. Наткнется на парочку в траве — освещает ее, чтобы понять, не из его ли отряда девочка. Ведь родители доверили ему детей, и он считал своим долгом доставить их в Москву в целости и сохранности. Но такой «ненормальный» он был там один. Остальные воспитатели поднимали его на смех. Никто не видел в поведении детей ничего зазорного.

— Да о чем говорить, — вздохнул, завершая свой невеселый рассказ, Алексей Юрьевич,— если самый опытный педагог лагеря, шестидесятилетняя женщина с двадцатипятилетним стажем работы в детском саду, принимала участие в капустнике и, задирая перед ребятами юбку, пела голосом Пугачевой, что она «мадам Брошкина»! Когда видишь такое, то понимаешь, что это фатально...

Так что я сейчас ни за что на свете не послала бы ребенка в светский лагерь. Только в православный — и то будучи уверена, что это не просто вывеска.

А вообще-то 13-16-летние дети еще с большим удовольствием проводят лето с родителями. Почему бы не насладиться этими мгновениями? Кто знает, повторятся ли они еще когда-нибудь? Ведь окончив школу, ребенок, вполне вероятно, будет предпочитать летний отдых с друзьями. А вам останется лишь сожалеть, что вы торопили события и недостаточно ценили его общество. Лучше не жить по поговорке: что имеем — не храним, потерявши — плачем...

В последние годы все больше людей приходит в церковь. По крайней мере, в Москве это уже ощутимо. Достаточно побывать в воскресенье на литургии. По многим лицам видно, что эти люди еще недавно если и заходили в храм, то лишь по большим праздникам, а многие даже по праздникам сюда не заглядывали. А теперь вместе со всеми поют «Символ веры» и деловито прикладывают к иконам маленьких ребятишек. А сколько детей причащается! Такое скопление малышей еще пару лет назад наблюдалось только в тех храмах, настоятели которых славятся своим умением работать с молодежью. А сейчас и там, где совсем недавно детей почти не было, юные причастники исчисляются десятками. В «молодежных» же приходах малышам несть числа. Кое-где (например, в храме Николы в Кузнецах) они прямо-таки роятся. Их, по-моему, с каждой неделей становится больше.

Тенденцию к воцерковлению мы чувствуем и на занятиях в нашем театре. Если пять лет назад православные родители были в наших коррекционных группах редкостью, то теперь их как минимум половина, а то и больше. Это существенно облегчает беседы на педагогические темы, потому что верующие очень многое понимают без лишних слов. И даже люди, далекие от Церкви, даже «новые русские», как правило, уже не спорят, когда говоришь о важности воспитания ребенка в духе целомудрия, патриотизма и нестяжательства и о том, как пагубен отказ от традиций. Многие из них за последние годы успели вплотную познакомиться с подобными проблемами, и знакомство, увы, оказалось отнюдь не счастливым.

Поэтому практически в любой аудитории уже, как мне кажется, имеет смысл говорить без обиняков, что в нынешних условиях нормально воспитать ребенка без Церкви нельзя.

Это и раньше было трудно, но тогда сатанисты не вели такой открытой и массированной борьбы за души детей, а государство не создавало им для этого режим наибольшего благоприятствования .

Однако пока многие родители еще надеются на то, что достаточно отдать ребенка в воскресную школу, а по воскресеньям иногда причащать, и все наладится. Точно так же (хотя и реже!) они приводят трудных детей к психологу с просьбой «что-нибудь с ними сделать», а сами не хотят меняться и менять свою жизнь.

Но ребенок — плоть от плоти родителей, и если в воскресной школе говорят одно, а в семье — другое, да еще если это другое бывает подкреплено авторитетным мнением школы, радио- и телепередачами, которые слушают и смотрят родители, журналами и газетами, которые они читают, то вариант «сделайте нам красиво» обычно не проходит. Голос родной плоти оказывается сильнее. Так что, чем раньше семья придет к Богу, тем лучше. Хотя и это само по себе еще не может служить гарантией спокойной, безоблачной жизни. Недавно довелось видеть такую картину. После вечерней службы народ разошелся по домам, лишь несколько человек стояли в очереди на исповедь. Среди них была молодая женщина с мальчиком лет шести. Во время службы он с другими ребятами играл во дворе, а когда сверстники ушли, принялся веселить себя сам: подбрасывал и ловил плюшевого мишку. Забава вообще-то невинная, если абстрагироваться от того, что носился он по храму, причем амплитуда полетов игрушки и пробежек мальчика постепенно увеличивалась, а смех становился все громче.

Люди переглядывались, но замечаний никто не делал: мать на поведение сына не реагировала, а чужим вмешиваться было неловко: нас ведь уже приучили не нарушать чужую privacy. Наконец, не выдержал батюшка. Он слегка пожурил мальчика и забрал игрушку, пообещав отдать, когда тот пойдет домой.

Потом накрыл епитрахилью женщину, стоявшую у аналоя, и подозвал мать ребенка. Вы думаете, мальчик успокоился и дождался конца исповеди, благо та длилась совсем недолго? Вовсе нет. Он вертелся возле аналоя, норовя вырвать мишку из руки священника. А мама и тут вела себя так, будто ничего не происходит! Впрочем, с точки зрения «свободной педагогики», принципов которой она явно придерживалась, ничего страшного действительно не происходило. Сын же не с кулаками на батюшку кинулся, да и погрома в храме не учинил. А право на самовыражение есть у каждого человека...

Через несколько дней я принялась наводить порядок на книжных полках и обнаружила старый отрывной календарь с несколькими сохранившимися листками. Рассеянно проглядела один, другой, третий — и вдруг наткнулась на поучения святителя Иоанна Златоуста. В другое время я, наверное, прочитала бы их и забыла, но сцена с плюшевым медведем ожила в моей памяти, и я решила на всякий случай сохранить листок. Авось пригодится?

И вот пригодилось.

Святитель Иоанн Златоуст писал как будто специально для нас, хотя в те времена слова «профилактика» и «либерализм» были явно не в ходу: «Некоторые из родителей совершенно пренебрегают воспитанием детей в раннем возрасте. Сделал ребенок дурное дело, неразумный родитель говорит: «Ничего, еще ребенок не смыслит, вырастет — не станет этого делать». И растет этот ребенок, как яблоня в лесу. Отведайте плода от этой яблони и не возрадуетесь, так он горек... Раннее худое поведение переходит в навык — и становится он негодным членом общества, горем для своих родителей, бременем и соблазном для многих.

Ничего нет хуже, когда детские поступки не исправляются и через это в детях обращаются в навык. Эти поступки, будучи запущены, обыкновенно настолько портят ребенка, что впоследствии уже не бывает возможности никакими увещаниями исправить его, и подобных детей дьявол водит, как пленников, куда ему угодно. Он становится полновластным их повелителем, дает им пагубные наставления, и несчастные дети, нисколько не помышляя, что эти наставления ведут их к конечной погибели, исполняют их с полною охотой».

Но верующие родители, даже те, что заплутали в трех соснах «свободной педагогики», все равно находятся в более выигрышной позиции по сравнению с неверующими, ведь они хотя бы случайно, отрывая листок православного календаря, могут наткнуться на поучения святых отцов, а не на астрологический прогноз. И призадуматься...