Однако другой исследователь, А.М. дю Шайла относил приезд Филиппа к осени 1903 года и даже называл точную дату его отъезда - 25 ноября [1215].
Примирить эти данные может, впрочем, предположение, что на самом деле первый визит Филиппа Вашо в Россию был более продолжительным, чем считал П.А.Бурышкин, и растянулся без малого на целый год.
Как бы то ни было, "святой старец", а именно так неизменно выставлял себя мосье Филипп, сумел полностью очаровать и подчинить своему влиянию как государя, так и в особенности его суеверную супругу. Характерно, что по настоянию Филиппа Николай II повелел руководству Военно-медицинской академии в Петербурге выдать ему диплом доктора медицины. Одновременно с этим мосье Филипп получил чин действительного статского советника и, по некоторым, не вполне впрочем подтвержденным данным, получил назначение на должность инспектора по военно-санитарной части [1216].
Как отмечал в своем дневнике за 30 августа 1902 года А.А.Половцев, именно мосье Филипп внушил императрице путем гипноза навязчивую мысль о ее беременности.
Однако когда она показалась врачам, оказалось, что это не так. Между тем, история с мнимой беременностью императрицы получила огласку. Конфуз "старца"
был, казалось бы, полным, и ему не оставалось ничего другого, как собираться в дорогу. Однако перед отъездом старец вновь предсказал императрице скорую беременность и рождение сына. "Я видела госпожу Ольгу Мусину-Пушкину несколько раз после этого, - вспоминала позже уже упоминавшаяся нами госпожа Лаланд, - и она рассказала мне, что едучи в карете императора и императрицы, мосье Филипп обещал императрице сына, и на этот раз не он, а царица поцеловала руку Учителя. У Ольги Мусиной-Пушкиной были на глазах слезы. Это обещание впоследствии исполнилось" [1217].
Важно подчеркнуть, что роль Филиппа при русском дворе не ограничивалась советами по медицинской части, что хорошо видно из переписки императрицы Александры Федоровны с Николаем II. "Это не по моей воле, а Бог желает, чтобы твоя бедная жена была твоей помощницей. Григорий всегда это говорил, - тоже", - писала она своему супругу 16 июня 1915 года. Эта же тема неизменно присутствует и в целом ряде других писем государыни. "Вспомни, что даже m-r Филипп сказал, что нельзя давать конституцию, так как это будет гибелью России и твоей. И все истинно русские говорят это" (письмо от 14 декабря 1916 года) [1218].
На медиумических сеансах по желанию царя Филипп якобы вызывал дух его отца Александра III, который советовал сыну крепить дружбу с Францией и подталкивал его к войне с Японией [1219].
Советы эти не случайны, так как Филипп был не только целителем, но и крупным оккультистом и масоном, членом Верховного совета ордена мартинистов, своего рода духовным отцом Папюса.
2 августа 1905 года Филипп умер и был похоронен в местечке Лояс. Однако в России его не забыли. Мы уже указывали на ряд писем императрицы с упоминанием о "святом старце". В одном из них она прямо характеризует Филиппа как "одного из двух друзей, посланных нам Богом" (под вторым другом подразумевался, конечно, Григорий Распутин). Во многом странную и не всегда разумную приверженность царя дружбе с Францией объясняли тесными связями царя с парижскими орденами мартинистов и розенкрейцеров [1220]. На роль первого оккультного советника царя после смерти Филиппа выдвинулся уже известный нам Папюс. Относительно времени его первого знакомства с царской семьей у нас нет точных данных. По сведениям Мориса Палеолога, первая поездка Папюса в Петербург относится к 1902 году [1221].
Как бы то ни было, в самый разгар революции в России (октябрь 1905 года), когда для романовской династии действительно наступили черные дни, именно к нему обратил свои взоры встревоженный монарх. Срочно прибыв по его приглашению в Царское Село, Папюс уже едва ли не на следующий день устроил здесь вызывание духа Александра III. Кроме царя и царицы на этой тайной, по его словам, литургии присутствовал только один свидетель адъютант императора капитан Мандрыка (несколько позже - губернатор Тифлиса). "Ты должен во что бы то ни стало подавить начинающуюся революцию, - якобы заявил ему Александр III. " Но она еще возродится и будет тем сильнее, чем суровее должна быть репрессия теперь. Чтобы ни случилось, бодрись, сын мой, не прекращай борьбы" [1222]. В последний раз в Петербург Папюс приезжал в феврале 1906 года [1223].
Конечно, некоторые детали изложенных здесь фактов небесспорны и нуждаются в дополнительном, в первую очередь документальном обосновании слишком уж они необычны для нашего, ставшего уже традиционным восприятия личности последнего русского императора. Но сам факт увлечения Николая II и его супруги Филиппом Вашо и Папюсом, как впрочем, и тесной связи царской семьи с этими проходимцами не подлежит никакому сомнению.
С увлечением царской четы французскими оккультистами доктором Папюсом и мосье Филиппом связана и такая сложная проблема, как прикосновенность Николая II к масонству. Ведь мартинисты по сути дела - те же масоны. Речь идет о так называемой "царской" ложе "Крест и звезда" в Царском Селе, в которой якобы и посвятил мосье Филипп Николая II. О времени этого посвящения единого мнения среди исследователей нет. Так, согласно сведениям Л.Д.Кандаурова, ложа "Крест и звезда" была основана Филиппом Вашо еще в 1895 году. Но это очевидная ошибка, что подтверждается, в частности, и данными Департамента полиции, относящим ее учреждение к 1900 году [1224] и согласуется со временем знакомства царской четы с Филиппом и последующим приглашением его посетить Россию. Согласно данным В.Л.Вяземского, Николай II лично председательствовал в ложе "Крест и звезда" "учрежденной в Зимнем дворце под руководством опытных мартинистов Филиппа и самого Папюса"
[1225]. Сведения эти Вяземский почерпнул из сочинения о Филиппе главы ордена мартинистов 1920-х годов Жана Брико.
Современный российский исследователь А.И.Серков полагает, что легенда эта не имеет под собой реальной исторической основы [1226], однако доводов в пользу своего предположения не приводит. А следовало бы.
Ведь сведения о пребывании Николая II в мартинистской ложе содержатся и в других источниках, в частности в брошюре Кружка русских масонов в Лондоне (1928) [1227]. О том же сообщает в своей записке (ЦХИДК, ф.730, оп.1., д.172, л.33) и хорошо информированный Л.Д.Кандауров.
"В числе членов ложи, - пишет он, - был император Николай II.
Собрания открывались и закрывались молитвословиями. Ритуал был выработан собственный. Интересовалась ложа, главным образом, вопросами религиозно-нравственными.
Как говорят, созыв первой Гаагской мирной конференции (1899 г. - Б.В.)
был вызван в значительной степени влиянием этой политики. Позднее царь отвернулся от оккультизма и обратился к святому Серафиму Саровскому, перестав посещать ассоциацию". О.Ф.Соловьев склонен верить сообщениям о масонстве Николая II [1228]. Сомнения, впрочем, все же остаются.
Что касается обособленности этой ложи от других мартинистских кружков и групп, то объяснить это можно ее особым положением как ложи, в которую входил сам император. В результате сношения поддерживались, главным образом, только с французской мартинистской ложей в городе Тур. В 1902-1903 гг.
Николай II отворачивается, как уже отмечалось, от оккультизма, и фактически прекращает посещать ложу, которая, тем не менее, просуществовала вплоть до 1916 года. "Полицейские скоро напали на след мартинистов, - отмечал в своей записке Л.Д.Кандауров, - группировавшихся вокруг издававшегося в Царском Селе журнала "Ребус", среди которых было несколько великих князей (Николай Николаевич, Петр Николаевич, Георгий Михайлович) и лиц, близких ко двору. Их не тронули" [1229].
Как бы то ни было, громадное влияние Филиппа на Николая II и его жену не подлежит сомнению. "У их величеств, - вспоминала Анна Вырубова, - в спальне всегда стояла катанная рамка с засушенными цветами, данными им m. Philippe, которые, по его словам, были тронуты рукой самого Спасителя"
