— Эгоистка. — Прошипел он.

— Отпусти бабник Фигов! — Воскликнула я, пытаясь вырваться. Но хватка у него была крепкая, и я никак не могла вырваться. Да еще без обуви, ноги отморозила. На секунду я пожалела, что кидалась туфлями в Этана, но в каблуках, я бы, далеко от него не сбежала. Жаль, только Этан, особо не пострадал.

— Сидишь себе здесь спокойно, а родители волнуются! — Восклицал он.

— Отпусти!

— Идиотка, только о себе думаешь!

— Ой ой ой разволновался мне тут. — проговорила я.

— Что ты творишь?! — Закричал он на меня, разворачивая к себе. На секунду, все на одну секунду я испытала шок, от его глаз, глаза полные муки. А лицо, уставшее и измученное. Нет, он опять претворяется. Все ложь!

— Лучше вали к своей подруге. — Ответила я, отворачиваясь.

— Ты невыносима. — Ответил он разочарованно, продолжая идти.

— Куда мы? — спросила я.

— К тебе домой. — Ответил он.

— Вот и отлично, больше твоей рожи, я видеть не хочу. — Сказала я. — Можешь не утрудняться, я сама дойду до дома, а ты вали к своей новой подруге!

— Хватит нести чушь!

— Конечно, ты ведь был с Шоном…

— Я и был с Шоном.

— Хватит врать! — воскликнула я, пытаясь вырвать руку. Этан зашипел и сжал кулаки, стало больно. А потом с удвоенной скоростью потащил меня к машине, которую я уже видела и любила.

— Больно, отпусти! — Закричала я.

— Ничего, ты у нас боль хотела, вот и получи. Усадив меня в машину, мы выехали. Я старательно делала вид, что рядом Этана нет, но его запах так и кружил вокруг меня. Как хотелось, чтобы все вернулось на круги своя… чтобы Этан пришел на день рождения во время… но прошлого не изменить. Миранда была права! Утешало только тихое урчание ауди. Но тут я заметила, что мы едим вовсе не ко мне домой.

— Это дорога не ко мне домой. — Проворчала я. — Видимо походы на лево полностью лишили тебя памяти.

— Мы уже не едим к тебе домой. — Ответил он.

— Куда же тогда? — Спросила я, поворачиваясь к нему.

— Увидишь… — Ответил он. Мы все ехали, тишина угнетала. Почему он молчит? Почему не защищается? Видимо, нет весомых аргументов, подумала я.

— Высади меня, придурок.

— Ты поймешь, что была не права. — Сказал он, и посмотрев на меня, продолжил. — И будешь жалеть.

— Если думаешь, что Шон поможет тебе, то ты в провале. У тебя было куча времени, чтобы позвонить Шону и договориться с ним. — Сказала я, замечая, что мы выехали из города. — Я не поверю вам.

— Это не мне понадобиться помощь. — Ответил Этан.

— Отрицай. — Сказала я, отворачиваясь. Мы больше не говорили, и я могла собраться с мыслями. Я все гадала, куда мы едим и то, куда меня привез Этан, полностью не складывалось в голове. Он привез меня в онкологическую больницу в соседнем городе. Я посмотрела на Этана, и он одарил меня странным взглядом.

— Пошли. — Сказал он, выходя из машины. Я вышла, пытаясь понять, почему Этан привез меня сюда. Не обращая внимания на то, что была босиком, я пошла следом за Этаном. Он уверенно направился к входу и прошел к лифту. Словно, был здесь не впервые… Я вошла следом, гадая, кто мог здесь лежать. Вроде у Этана никто не болел раком. Лифт остановился на четвертом этаже, Этан вышел, я запаниковала и схватила его за руку.

— Этан… Он не ответил, просто пошел вперед. Я пошла следом, примерно уже догадываясь, кто здесь лежит. Я с Шоном говорила, он… Не может быть… Внезапно Этан ускорил шаг и остановился около одной девушки. Она была красива и молода, на много моложе меня, но то, в каком она была состоянии… бледная, заплаканное лицо.

— Этан… — Сказала она тихо, увидев нас. Это ее голос я слышала, только сейчас, голос был полон печали. Она стала качать головой, пока не заплакала.

— Нет… — Сказал Этан, опускаясь около нее.

— Да. — Ответила она, плача. Этан вскочил и заглянул в палату, а потом также быстро вышел с безумными глазами.

— Где Шон? — Спросил он.

— Он шел на балкон. — Сказала она, тихо рыдая. Этан ринулся влево, я за ним. Всего на одну секунду замерев около палаты, в которую входил Этан, я поняла, что ошибалась в Этане. Я не ошиблась, предполагая, что здесь лежала мама Шона, она ведь болела раком. Сейчас ее даже не узнать, на сколько сильно она похудела. Такая красивая женщина, хорошая мама, но теперь она была мертва. Отец Шона плакал над телом жены. Какой я была дурой! Как я могла так ошибаться?! Пройдя несколько шагов, я вышла в коридор, который вел на балкон. Этан уже подошел к балкону со стеклянными дверями и стоял. Я подошла сзади, решив взглянуть, почему Этан не входит, и на что так мучительно смотрит сквозь стеклянную дверь. На балконе был Шон, как и сообщила девушка. Шон не плакал и не рвал на голове волосы, а сидел на полу и курил, единственное, что выдавало его горе, это то, на сколько тряслась сигарета в его руках. Этан открыл дверь и вошел к Шону, я не решилась войти и замерла у двери. Этан сел рядом с Шоном и тот молча предложил ему сигарету, Этан отказался и Шон улыбнулся, но лучше бы он не улыбался, так фальшиво и горестно выглядела его улыбка. Краше выглядят только мертвецы.

— Не спрашивай как я. — Сказал он.

— Я и не собирался. — Ответил Этан.

— Ты лучший друг на свете. — Сказал Шон. — И как не печально, единственный, кто меня сейчас понимает. Мне нужно было уйти, я не могла подслушивать, но ноги меня не слушали. Крепко сжав кулаки, я пыталась сдержать слезы.

— Я понимаю, потому и рядом… — сказал Этан.

— Сколько лет мы вместе боролись, пытаясь, побороть эту проклятую болезнь, и вот, чем все кончилось.

— Ты был рядом и делал все, что мог.

— В каком-то смысле, мне повезло, я не потерял маму в одно мгновенье ока и мог проститься… в отличие от тебя. — Сказал он, выкидывая сигарету.

— Я бы все отдал, лишь бы она не ходила в тот магазин…

— Я понимаю. — Сказал Шон с улыбкой, доставая новую сигарету.

— Шон… — Сказал Этан, отнимая сигарету и положив на его плечо руку.

— Знаешь, я ведь понимал… — Сказал он, срываясь осипшим голосом, голосом, словно из могилы. — … понимал и знал, что маме оставалось мало, но черт побери, как больно знать и быть бессильным. И самое страшное видеть, как она медленно умирает… умерла… Этан крепко обнял вырывавшегося Шона, пока он не заплакал. Я больше не могла подслушивать их. Прислонилась к стене, тяжело дыша, я пыталась успокоиться. Тщетно, слезы все равно не слушались меня.

— Умерла! — Закричал Шон, голосом мученика. Опираясь о стену, я дошла до скамьи и села, крепко обняв ноги. Я оплакивала маму Шона, хоть и плохо знала ее. Шона, который через все это прошел, и уж точно не заслужил такой участи. Этана, к которому я потеряла веру, хоть он и оказался невиновен, и не знала, что будет дальше. Себя, потому что я ничтожна, раз не верю людям, которых люблю. Все так сложно и одновременно легко. Боль полностью поглотила меня. На столько сильно вжилась в меня, что стала одним целым со мной. Эту боль я никогда не забуду, потому что она будет всегда со мной. Домой меня отвез Этан. Мы ехали в полном молчании, и от этого было еще больнее. Я знала, что он думает о своей маме, то, как он ее потерял. Все сложно. Подъехав к дому, я не торопилась выходить.

— Как ты? — Спросила я.

— Я? — Удивленно спросил он.

— Этан… — Тихо проговорила я, взглянув на него.

— Я в полном порядке. — Ответил он устало. — Тебе лучше идти. Закрыв глаза, я попыталась удержать слезы, до боли сжав кулаки, помогло. Открыв дверь, я вышла, и Этан уехал. Полностью унося с собой всю мою стойкость. Упав на газон, я молча заплакала, пока мама с сестрой в панике не выбежали, увидев меня в таком виде. Толком, что случилось, я не смогла объяснить. Я не спала весь вечер, рыдая. Этана я не видела. Он не звонил. От этого было больно. На похоронах мамы Шона я его увидела. Полностью в черном, как и все. Его лицо, лицо было каменным. Ложь, ему тоже больно. Это маска, за которой тоже скрывается боль. Шон был прав, Этан единственный, кто его понимает, значит ему также больно, как и Шону. Подсев к Шону на диване, я сказала.