Порой Дэвиду приходилось напоминать себе, что Поле еще нет и двадцати пяти, — вот как сейчас, когда она демонстрировала редкую зрелость и тонкое понимание сложных деловых вопросов. Вслушиваясь в ее речь, он не отрывал глаз от дочери, вновь отмечая про себя присущую ей элегантность и утонченность. Он никогда не думал о Поле как о красавице, да она в общепринятом смысле ею и не являлась, У нее были резковатые черты лица, высокий лоб и ярко выраженная линия подбородка. Скорее ее отличала удивительная привлекательность. Прекрасный цвет лица, изящная фигура, великолепное воспитание. Да, дело в ее безграничной элегантности, решил он, бесспорно, именно это притягивает к ней все взоры. За проведенные в клубе полчаса он не мог не заметить взглядов, украдкой бросаемых на них. Усмехнувшись про себя, Дэвид подумал: уж не принимают ли ее за его молодую любовницу.

Заметив искорки смеха в его глазах, Пола прервала свой рассказ:

— Чему ты смеешься, папа?

— Я объект зависти всех присутствующих здесь мужчин. Скорее всего они думают, будто ты моя подружка, — улыбнулся он в ответ.

Она окинула отца изучающим взглядом. Если окружающие так и считали, то в этом не было ничего странного. Для своих пятидесяти с лишним Дэвид оставался весьма привлекательным мужчиной, пользующимся успехом у женщин. Сильное породистое лицо, красивые ясные глаза, темные волнистые волосы, посеребренные на висках сединой, что его вовсе не старило. Он любил спорт, зимой катался на лыжах и играл в сквош, летом предпочитал теннис и, как следствие, находился в прекрасной форме. Дэвид всегда уделял большое внимание своей внешности и очень хорошо одевался — черта характера, которую Пола унаследовала от него.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь. Пола, — сказал Дэвид. — Платье просто замечательное. Ну, конечно, черный цвет всегда тебе шел. Однако мало женщин могут носить его так, как ты. Он довольно суров, и…

— Тебе не нравится?

— Очень нравится. — Он посмотрел на золотое, в египетском стиле, ожерелье, охватывавшее ее длинную шею и частично ниспадавшее на прямоугольный вырез шерстяного платья с длинными рукавами. «Нефертити», — подумал он про себя, а вслух заметил:

— Я никогда не видел у тебя этого ожерелья. Очень красивое. И необычное. Оно у тебя недавно? Джим подарил?

Пола грустно улыбнулась и ответила, понизив голос:

— Никому не говори, но это простая бижутерия. Из нашего супермаркета. Я уверена, что оно даже не из меди и наверняка позолота сойдет с него очень скоро. Но, увидев его, я сразу поняла, что оно словно создано для моего платья.

Дэвид решил завтра же поговорить с ювелиром и к Рождеству преподнести Поле такое же ожерелье, только золотое. Как правило, он не знал, что дарить ей на праздники и юбилеи. Пола не слишком любила драгоценности и прочую мишуру, а из-за ее своеобразного вкуса ей было нелегко угодить.

За время обеда Дэвид и Пола обсудили много тем, представлявших взаимный интерес, но в конце концов Пола вновь вернулась к разговору о бизнесе. Не спеша, в своем обычном уверенном тоне она начала излагать зародившуюся у нее идею относительно сети магазинов.

Дэвид собрался внимательно слушать, заинтригованный ее предложением, в основе которого лежало интуитивное понимание психологии покупателя. И, как большинство толковых идей, оно отличалось простотой. Он удивился, как никто раньше не додумался до такого.

Пола продолжила рассказ и в завершение отметила:

— Но это должен быть совершенно самостоятельный магазин внутри супермаркета.

— Тебе потребуется целый этаж?

— Необязательно. Пол-этажа вполне достаточно. Я полагаю, можно устроить три отдельных салона. В одном продавать костюмы плюс рубашки и блузки, во втором пальто и платья, а в третьем — туфли, ботинки и сумки. Главное тут, конечно, чтобы все салоны прилегали друг к другу, чтобы женщина могла подобрать полный комплект одежды легко и быстро. Таким образом покупатель станет делать меньше ошибок, не говоря уж об экономии времени. А с хорошей рекламой мы легко сможем добиться успеха. — Пола откинулась на спинку стула, внимательно глядя на отца.

— Итак… ты меня благословляешь?

— Естественно, хотя тебе вообще-то и не нужно этого, — с веселыми искорками в глазах напомнил ей Дэвид. — Клан Хартов принадлежит тебе. Пола, со всеми потрохами, и к тому Же ты генеральный директор.

— А ты председатель правления, — парировала она. — И следовательно, остаешься моим начальником.

— Последнее слово всегда должно оставаться за тобой, верно? — пробурчал Дэвид и невольно про себя добавил: «Как и за Эммой».

Без пяти минут три Пола вбежала в контору универмага в Найтсбридже.

— Есть какие-нибудь новости? — спросила она у Гэй Слоун.

— Да. Снова звонила твоя мать. Она хотела передать тебе, что решила после завтрашнего дознания немедленно вылететь в Лондон, — сообщила Гэй, сев по другую сторону стола.

— Я рада, что она изменила свое решение. После дознания мы все сможем вздохнуть посвободнее… я надеюсь.

— Поскольку полиция ничего не предприняла, я уверена, что слушание обернется пустой формальностью, — спокойно заявила Гэй.

— Хорошо бы, — попробовала улыбнуться Пола и только тут впервые заметила мрачное настроение собеседницы. — Ты какая-то грустная. Случилось что-нибудь за время моего отсутствия?

— Извини, что приходится с ходу наваливать на тебя проблемы, но, боюсь, сегодня у нас другого ничего нет.

— Не только сегодня, но и, похоже, всю нынешнюю неделю. Ну ладно, Гэй, выкладывай дурные новости.

— Начну с того, что мне кажется самым важным.

Минут двадцать назад звонил Дейл Стивене. Но не из Техаса. Он в Нью-Йорке. Его голос звучал как-то странно, по-моему, он чем-то озабочен.

— Он дал понять, о чем хотел со мной говорить?

Гэй покачала головой:

— Нет, но он спросил, когда ты собираешься навестить нью-йоркский филиал. Я ответила, что не раньше ноября. Он едва не выругался и спросил: уверена ли я, что ты не приедешь в Штаты пораньше. Я ответила, что нет, если только не возникнет каких-нибудь непредвиденных обстоятельств, которые потребуют твоего присутствия. Я специально так сказала, но он не клюнул на это и ничего не пояснил. Пола потянулась за телефоном.