«Ничего, мальчик, – ехидно подумала я, вспомнив о своей великой обиде на Георгия. – Скоро твой любимый Жорик снова останется один. Вот соберу сейчас вещи, развернусь и уйду!»

«И кому ты сделаешь хуже? – охотно вступили во внутренний диалог мои внутренние комплексы. В последнее время они являлись основным движущим механизмом в моем сознании, но сейчас почему-то решили удержать меня от каких-либо шагов. – Твой уход для любого нормального мужика – настоящий праздник. Ты лучше живи с ним вечно. Вот это для него будет настоящее наказание». На собственные комплексы я была обижена с детства, посему даже не стала вступать в сомнительные споры. Если им этот Жорик нравится, пусть они с ним и живут. Правда, у Георгия и своих комплексов хватает…

Нет, вы не подумайте, я не мужененавистница какая-нибудь. Рассуждаю подобным образом я потому, что этот самый Жорик – главная причина всех моих душевных страданий последних полутора лет – оказался самым что ни на есть предателем. Именно он задурил мне голову сказками о всеобъемлющей любви и мечтами о собственном детективном агентстве. Именно с ним мы полтора года назад открыли ЧП Order.

И не смейте говорить, что подобное название чем-то полицейским попахивает! С английского оно переводится как «порядок». А остальное – ваши глупые домыслы.

Вернемся к Жорику, точнее, к тому, почему к нему возвращаться не следует. Так вот, полтора года мы мечтали о настоящем солидном деле, перебиваясь мелкими нудными заказишками. Мы выслеживали чьих-то блудных супругов и сбежавших из дому подростков. Мы разыскивали пропавших домашних животных, из которых лично я смогла найти только одну черепаху (она – единственная, кто не успел далеко убежать за то время, которое хозяева раздумывали, стоит ли заявлять о пропаже). Дабы не помереть с голоду, Жорик подрабатывал охранником, а я строчила легкомысленные статьи в один женский журнал. И вот наконец свершилось! Нам сделали крупный заказ. Необходимо было охранять одного популярного певца во время его двухнедельной поездки по стране. Причем за работу обещалось весьма солидное вознаграждение. И что вы думаете? Этот негодяй Георгий заявил, что в поездке предусмотрен только один секьюрити! Поэтому он уехал, бросив меня на растерзание моей собственной злобе. Раз в жизни нам выпало заниматься чем-то интересным – и он не удосужился взять меня с собой! Первые три часа после его отъезда я просто не отвечала на звонки мобилки (пусть думает, что я умерла, не выдержав груза предательства). Потом все-таки смилостивилась и стала брать трубку. В конце концов, нужно же было как-то сообщить ему, что я ухожу. Жорик звонил каждые два часа, по опыту предыдущих ссор зная, что рано или поздно я успокоюсь, приму его извинения и заявлю, что возвращаюсь. Удобно, надо заметить, устроился: я с ним заочно расстаюсь, заочно же схожусь обратно. Нахожусь на грани нервного срыва от столь частых глобальных перемен, а ему – хоть бы хны. Он, видите ли, в командировке.

«Нет уж! Я так больше жить не собираюсь! – бесновалось внутри меня самолюбие. – Проучу этого предателя как следует! Уйду! – Наказание действительно показалось мне не слишком страшным. Нужно было усугубить. – Не просто уйду, а с помпой. Уйду к другому мужчине! – Эта мысль на миг шокировала меня. – А что? Запросто. Так Жорику и надо! Будет знать, как уезжать, оставляя меня одну. – Я приосанилась и одарила зеркало томным взглядом. Получалось довольно смешно и не очень красиво. – Ничего, с технологиями позже разберемся. Главное – найти подходящую кандидатуру».

Телефон зазвонил именно в тот момент, когда на балконе появился силуэт Артема. Властным жестом ткнув указательным пальцем в кресло, я заставила соседа присесть и схватила трубку.

– Да, дорогой, – медовым голосочком прошипела я. Не хватало еще, чтобы Артем был в курсе наших внутренних конфликтов.

– Э-э… – от такого обращения Жорик растерялся, – ты уже пришла в себя? Отлично, хочу кое-что тебе рассказать.

– Нет, – мило перебила я, – это я хочу тебе что-то рассказать. Ты знаешь, что у нас в потолке дырка? Передаю трубку твоему любимому соседу – разбирайся с себе подобными сам.

Я вручила телефон Теме и, гордо развернувшись, вышла из комнаты. Естественно, мое ухо совершенно самопроизвольно тут же прилипло к демонстративно захлопнутой двери.

– Дырка, сквозная… Да я не специально! Хотел типа высоту потолка в своей комнате увеличить. В книжке нашел. Ну не вышло. Я вот подумал тут: ведь все, что ни делается, – все типа к лучшему. А что? Предки уехали. Ну раз уж так вышло… Ну это же типа поможет, – плаксиво оправдывался Тема. При общении с «дядей Жориком» Артем отчего-то всегда стремился казаться младше, чем есть. – Я не виноват, что ее типа потревожил… Она – наш человек? Наш человек?! Да она… Ну ладно, буду типа повежливее…

Я моментально растаяла. Хорошо все-таки, когда рядом есть кто-то авторитетный и сильный. Тот, кто всегда может поставить наглого мальчишку на место.

«Возможно, я погорячилась, собираясь уходить от Георгия, – решила скорректировать свои действия я. – Можно просто проучить его. Сделать вид, что ушла. А потом, когда Жорик осознает бездонную глубину своей вины и раскается, можно и вернуться».

– Катя? – робко позвал из комнаты сосед. – Дядя Жорик сказал, что я тебя типа сильно напугал. Я это… Не хотел.

– Понимаю, – я уже совсем смягчилась и многозначительно закивала: – Ремонт – вещь серьезная.

Артем как-то подозрительно прищурился и сосредоточенно дунул на свою длинную белую челку, выдувая ее из глаз, окруженных золотистыми пушинками ресниц. После этого, всем своим видом демонстрируя напряженную работу мысли, сосед таинственно зашептал:

– Ага, ремонт. Да ты типа не волнуйся. Я уже не ребенок, все понимаю. Кругом же эти… В смысле, соседи. Нужно потише. Ремонт типа так ремонт.

– Вот именно, – радостно поддержала я. – Живешь среди людей, так, будь добр, заботься о гармоничном с ними взаимодействии. Кстати, тот странный альбом, который ты вчера всю ночь слушал, мне перепишешь, ладно?

– Ноу проблем, – улыбнулся сосед. – Я рад, что тебе понравилось.

– Лучше бы я узнала об этой музыке каким-то другим образом.

Сосед почесал белобрысый затылок, широко улыбнулся, сделавшись при этом похожим на Жорика в моменты приступов вредности, и развел руками, подразумевая, что изменить ситуацию невозможно.

– Ну не могу я слушать музыку тихо!

– Я благодаря тебе скоро вообще не смогу музыку слушать, – огрызнулась я.

И тут я представила, как это конопатое чудо сейчас будет замешивать раствор, залеплять дырку, закрашивать пятно… С Темой нужно же будет о чем-то разговаривать, что-то отвечать на его конопатые вопросы… Это совершенно лишит меня возможности смаковать свою великую обиду и заниматься самореанимацией.

Ну уж нет! Раз уж день все равно придется посвятить окружающему миру, правильнее будет съездить куда-нибудь. Например, по магазинам. Я ведь вечно жалуюсь, что на это не хватает времени.

– Слушай, – обратилась я к соседу, – тебя же можно тут одного оставить? Ты ж больше ничего не разгромишь?

– Обижаешь, – Артем скривился. – Дядя Жорик мне всегда доверял. Ключи ваши вечно у моих предков типа хранятся.

– Мало ли, – я действительно слегка перегнула палку – обижать Тему недоверием было свинством, – вдруг ты какое-нибудь там «дите Деточкина».

Я попыталась свести разговор в шутку.

– «Дети Деточкина», между прочим, в квартиры не лезут, – решил поучить меня начитавшийся криминальных сводок сосед. – Они только автомобили угоняют. И потом они типа никогда имуществу порядочных людей урон не нанесут.

– Ой, ладно, ладно. Тебе б адвокатом выступать, – успокаивающе закивала я и кинулась одеваться.

Наскоро прикрыв всю комнатную мебель бумажными полотенцами, я быстро придала себе подходящий для шопинга вид и пулей вылетела на лестничную площадку. Страшно хотелось остаться одной. Существуют некоторые состояния, в которых присутствие рядом посторонних людей просто невыносимо. Я надеялась за рулем любимого форда по привычке предаться самоанализу и разобраться наконец, как вести себя дальше. По отношению к жизни в целом и к Жорику в частности.