Оказавшись в коридоре, в котором располагался кабинет трансфигурации, девушка увидела Люпина, сворачивающего за угол. Сложилось впечатление, что он вышел из кабинета Макгонагалл. Странно… Суббота. Что ему в гостиной не сидится? Девушка остановилась посреди коридора.

«На улицу пойти, что ли?» С этими мыслями она подошла к широкому подоконнику и присела на его краешек. Посидев так с минуту и решив, что поза не очень удобная, Нарцисса залезла на подоконник и прислонилась спиной к стене, вытянув ноги. Девушка открыла свой рюкзачок и увидела в нем стопку бутербродов.

— Входишь в роль идеальной жены?

— Стараюсь…

Она откинула голову и посмотрела в окно. Снег. Вечный снег и холод.

Ее отвлек звук открывающейся двери. Нарцисса резко обернулась и приготовилась спрыгнуть с подоконника, если это будет Макгонагалл. Нет. Из-за двери показался темно-синий свитер. При всем своем богатом воображении Нарцисса не могла представить на строгом декане Гриффиндора такого наряда. Она вновь откинула голову и отвернулась к окну.

Снег… Вечный снег и холод… Почему-то бросило в жар, и девушка вновь обернулась на человека, вышедшего из кабинета, и невольно выпрямилась.

Да-а! Вот тебе и верное решение. Пусть нелегко, но еще как-то возможно решиться не думать о нем, не видеть его, не приближаться к нему. Это выполнимо, с этим можно справиться, когда… не видишь его. Нарцисса свесила ноги с подоконника и усмехнулась. Усмешка получилась злой. Больше не было вопроса «за что?». Она поняла. Слишком терпима и приветлива была мудрая жизнь к юной Нарциссе, а девушка беспечно этим пользовалась. Сейчас жизнь брала реванш. Нарцисса еще раз усмехнулась и встретилась взглядом с темно-синими глазами.

«Встань! Уйди и не вздумай оглядываться»! — упорно твердил внутренний голос. И она, конечно, так бы и поступила, если бы не посмотрела в эти глаза, которые благодаря темно-синему свитеру приобрели просто фантастический оттенок. Так просто уйти, когда не видишь этих глаз. Но стоило взглянуть, и Нарцисса поняла, что попала в прочные силки, из которых сама ни за что не выберется. Теперь она не уйдет до тех пор, пока этот взгляд ей не позволит. В первый раз за три долгих месяца Нарцисса с замиранием сердца увидела, что не было этой привычной уже холодности, безразличия. Было какое-то новое чувство, еще ей неведомое.

Если бы девушка была в состоянии думать, она обязательно сопоставила бы сегодняшний разговор с Люпином и недавний выход этого самого Люпина из кабинета Макгонагалл. Все-таки он поговорил с Сириусом. Вот только обычно проницательная Нарцисса ни о чем таком не думала. Она просто смотрела во все глаза на свою мечту, стараясь впитать в себя каждую черточку его неповторимого образа: растрепанные волосы, словно он в порыве эмоций запускал в них пальцы, подтянутые, как всегда, до локтя рукава свитера. Раньше Нарциссе не раз и не два приходилось заклятиями возвращать растянутые манжеты в нормальное состояние. Но самыми родными и знакомыми в его позе оказались руки, которые он глубоко засунул в карманы черных джинсов. Он всегда так делал, когда ему было неловко. Вот и сейчас, стоя в такой трогательной позе, он, казалось, все силы прилагал, чтобы не опустить голову и не отвернуться. Словно что-то невидимое разрывало его на части, заставляя бежать прочь, и одновременно приковывало его взгляд к лицу девушки.

Так прошло несколько минут, лет или целая вечность. Никто из них не мог бы сказать с уверенностью. Наконец Сириус сделал шаг вперед и замер. Но это действие вывело Нарциссу из ступора. Девушка спрыгнула с подоконника и, не отводя взгляда от юноши, стоящего посреди коридора, стала шарить за спиной рукой в поиске своего рюкзачка. А тот все никак не желал находиться. В этой нелепой борьбе вслепую прошли еще несколько секунд. Наконец ледяные пальцы девушки наткнулись на одну из лямок. И Сириус вдруг понял, что она сейчас уйдет. Куда? Не важно. Главное, что уйдет отсюда. Сколько же он времени потерял со своей глупой гордостью и мальчишеским самолюбием! Нужно что-то делать. Но что?

— Привет, — выдавил он из себя.

Так себе начало, но он похвалил себя и за это. Просто до потери пульса было страшно стоять и понимать, что она сейчас уйдет, а озарение все не приходит и не приходит.

Услышав его внезапно севший голос, Нарцисса вздрогнула и ответила:

— Привет.

Опять эта дурацкая тишина…

Еще несколько дней назад, Нарциссу не смогла бы остановить никакая сила, сумей она оказаться с ним наедине. Но жизнь сыграла жестокую шутку. Именно сегодня, когда ей это было уже не нужно, он был здесь.

— Как дела? — спросил юноша.

Девушка неопределенно передернула плечами, но, решив, что этого для ответа недостаточно, подтвердила свой жест непонятным взмахом рукой.

— Впечатляющий ответ, — нервно усмехнулся Сириус.

Раньше он никогда не замечал в арсенале Нарциссы Блэк таких неуверенных жестов. До этих внезапных перемен в их жизни каждый взгляд и жест этого юного создания передавал миру именно то, что хотела сказать его хозяйка.

— А как ты? — нарушила тишину девушка.

Сириус удивительно похоже повторил ее пожатие плечами и непонятный взмах руками, заставив Нарциссу усмехнуться.

— Да! Вот и поговорили, — улыбнулась девушка.

— Не возражаешь? — Сириус махнул рукой в сторону подоконника.

— Конечно.

Нарцисса чуть подвинулась, хотя места было и так достаточно.

Он подошел ближе и встал напротив девушки. Почему-то оба не смотрели друг на друга и, повернув головы, изучали метель за окном.

Сириус думал о том, как все получилось глупо и нелепо. Неужели за эти три месяца он упустил что-то важное? Разговор с Люпином ничего не прояснил. Наоборот, еще больше запутал. Да и вообще разговором-то это можно было назвать с большой натяжкой. Началось с того, что Сириус, как всегда в последние дни, пребывал в скверном настроении. Даже сегодняшнее падение Люциуса Малфоя с метлы не украсило субботний день. И тут в конце коридора нарисовался Снейп. Сириуса охватила мрачная радость, но именно в этот момент откуда-то вынырнул Люпин и просто за шиворот втянул друга в кабинет трансфигурации. Будь это кто-то другой, лицезреть бы ему белый потолок лазарета ближайшие несколько часов. Люпину Сириус в ухо дать не мог и поэтому решил выяснить, в чем дело.

Если он ожидал связно и подробно изложенные претензии в свой адрес, то был горько разочарован. Вдохновенная речь звучала дословно так:

— Ты самовлюбленный кретин, если до сих пор не замечаешь ничего вокруг. Я разговаривал с Нарциссой. И тебе бы не мешало. Только не трави ей душу. Просто скажи, что волнуешься о ней. Девочка совсем одна.

— Где ты ее видел?

— Не важно!

— Где?

— В музыкальной гостиной. Она играла что-то удивительное…

— Ты говорил с ней?

— Допустим.

— Ремус!

— Я не должен был тебе это говорить. Просто ей нужна помощь. Дружеская! — сделал ударение на последнем слове Люпин. — Если она тебе дорога, просто поддержи ее.

— Я…

— Хоть раз в жизни поведи себя, как взрослый мужчина, а не депрессивный подросток.

— Я…

Но Люпин больше ничего не слушал. Просто вылетел пулей из кабинета. Да Сириусу и нечего было сказать. Не считая Нарциссы, его совестью с недавних пор были Лили и Ремус. Но в этом вопросе Лили упорно настаивала на мужской гордости и чувстве собственного достоинства. Люпин же просто молчал. До сегодняшнего дня. И этот короткий непонятный разговор резанул по душе больше, чем трехмесячные наставления Лили. Может из-за того, что он совпал с тайными мыслями самого Сириуса. Он не верил, что Нарцисса могла предать. Тогда почему не подошел? Ведь видел же, что она искала встреч, пыталась объяснить… Но не подошел. Да потому, что ему было всего шестнадцать. А в этом возрасте кажется, что вся жизнь еще впереди, и все на свете можно исправить. А слова «невозможно», «никогда»… их еще просто нет в лексиконе. Во всяком случае, в их истинном значении.

Даже сейчас, глядя на сумасшедшую вьюгу за окном и чувствуя присутствие Нарциссы, он не был уверен в том, что хочет сказать. Люпин требовал от него дружеского участия. Но ему хотелось совсем иного. Чего же хочет теперь эта молчаливая девушка напротив, он не знал.