Таня(сердито): Ну чего? Чего смотришь?
Костя(переведя взгляд на простыню): Почему ты не сказала, что у тебя месячные?
Таня(агрессивно): Потому что у меня нет месячных.
Костя(не сводя глаз с простыни): Так что это?
Таня одевается.
Костя(смотрит на нее в смятении): Нет!
Таня(агрессивно): Ну и что! Это запрещено?
Костя(одеваясь): Девственница. Ну и сука… Нет, не ты. (Пытается обнять ее). Извини за все это блядство…
Таня(отталкивая его): Руки вымой! Если я согласилась на домашнюю стадию с тобой, это еще не значит, что мы стали близкими друзьями. Боже мой! А я была влюблена в тебя по уши… Лесбиянки… без траха.
Костя: Слышь, я возьму тебя с собой, когда поеду на те острова.
Таня(внезапно реалистично): Не гони пургу. Если хочешь куда-то отвести меня, отвези домой. Увидишь свою мамочку, она будет счастлива. (Смотрит на стены.) Крутятся…
В этот момент венок падает к ее ногам. Костя застывает в ужасе.
Костя(испуганно): Господи!
Таня: Что?
Костя: Венок.
Таня: Хорошенький. (Надевает на голову.)
Костя: Они убьют меня.
Таня(глядя на стены): Все быстрее и быстрее.
Костя: Если я не заплачу, я труп. В 24 часа. Это сигнал. Они убьют меня.
Таня: Лесбиянки оплачут твою смерть. (К стенам.) Стоять! Стоять, кому говорят!
Костя: Привет, Миша!
Миша и Иван Павлович, на этот раз без шляпы, входят через шкаф.
Миша(подойдя к Косте делает характерные жесты туда-сюда, намекающие на секс): Ну как оно?
Костя(показывая венок): Это что такое? Это!
Миша(внимательно смотрит на венок): Я так думаю, что это венок.
Показывает венок Ивану Павловичу, который смотрит на него и согласно кивает.
Костя: Я все заплачу в недельный срок. Клянусь вам. При свидетеле. (Показывает на Таню.) Овцы сейчас летят из Кабула.
Миша: Они летели. Теперь они принимают ванну. (Смеется. По губам Ивана Павловича пробегает мимолетная усмешка.) Кто-то проболтался. Легавые ожидали груз в Шереметьево-2. К счастью, кто-то предупредил пилота, и он сбросил овец в океан. Вместе с твоими ягнятами, начиненными героином. Пиздец твоим овечкам.
Иван Павлович: И джазу тоже пиздец.
Миша: Иван Павлович, я дико извиняюсь, но эти звуки постоянно преследуют меня.
Костя: Дайте мне два дня отсрочки… или три…
Миша: Тебе дали хуеву тучу времени, 24 часа. А ты все это время протрахался, да еще этот гребаный джаз по радио..
Таня не отрываясь смотрит на Ивана Павловича.
Таня(драматически): Господи! Это вы? Иван… Иван Павлович Петров? Я видела вас в Большом. Моя мамочка всю свою жизнь была влюблена в вас. Боже мой! Сам Петров! Иван Павлович!
Иван Павлович достает свое фото, ручку, расписывается на фото и вручает его Тане.
Таня: Я вам так благодарна. Ради встречи с вами мамочка воскресла бы из мертвых!
Иван Павлович: Как-нибудь в другой раз.
Миша: Даем тебе 24 часа!
Они уходят.
Таня(к Косте): Иван Павлович Петров… Мамочка никогда бы не поверила. Господи, сам Петров. Какого хрена ему от тебя надо? За что Петров хочет тебя убить. Я и не знала, что ты с ним знаком. Он еще придет?
Таня извлекает деньги из-под матраса. Костя вырывает их у нее из рук и прячет в карман.
Костя: Петров волыну в руки не возьмет. За него это сделают другие.
Таня: Верни мне бабки.
Костя(расстегнув ворот и обнажив шею): Может, тебе еще крови моей надо? На! Пей, сука!
Таня(трясет его за грудки): Вор! Помогите! (Пытается отобрать у него деньги.)
Костя: Тихо, пиранья! Для меня теперь каждый доллар — вопрос жизни и смерти.
Отрывает ее от себя, валит на диван, садится ей на руки и достает мобильный телефон.
Таня: Пусти! Гад!
Костя(набирает номер): Абдул? Костя говорит. Я знаю, что поздно. Я знаю, что рамадан. Но у меня форс-мажор.
Таня: Слезь с меня!
Костя: Молчать! Нет, Абдул, я не тебе. Товар нужен? Двенадцать? Заметано! Цена прежняя. Получишь в течение двух недель. Пяти дней? Постараюсь… Окей. Я сказал — сделаю. Железно. О чем спор! Не надо лохматить бабушку. Согласен, но бабло нужно завтра. Пять кусков? Нет проблем? Значит на том же месте. Есть. Окей. Я свяжу тебя с Федором. Есть. (Выключает мобильник. К Тане.) Еще одно слово — и я тебя придушу.
Таня: Я тебя укушу!
Костя(набирает другой номер, одновременно затыкая Тане рот ладонью.): Федор? Это Константин. Да, я знаю, что поздно. Мне срочно нужно двенадцать. На прежних условиях. Нет, я не пьян. Тебе двести тонн. Я что — учить тебя должен? Что значит — как? Как раньше. Я знаю, что это не телефонный разговор, но если не по телефону, то как я тебе это скажу? Почему? Потому что мне открутят башку. А без башки мне сложно будет разговаривать с тобой. (Таня кусает его за руку.) Ааа! Вот гадина! (В телефон.) Я не тебе. Ладно. Триста тонн. В течение пяти дней. Говоришь, за пять дней не управишься? Да, я читал документы. Да, я знаю насчет прекращения огня… Кончай пиздеть. Ты сопляк или мужик? Ты проиграл танковую битву, ты потерял сорок, тогда закажи шестьдесят и двадцать отдай Абдулу. Думаешь, ты бы не мог проиграть битву? Наполеон тоже проигрывал. Где? При Лейпциге и при Ватерлоо. Нет, атомные бомбы ему не нужны. У него есть покупатель на танки. Постой, Федор. Не возникай. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Не крути мне яйца. В чем дело? Ты в депрессии? Я тоже в депрессии. Тогда иди на хуй! (Дает отбой. Тане, покорно.) Забирай свои шестьсот баксов.
Протягивает деньги Тане, та их пересчитывает.
Таня: Окей!
Костя в депрессии. Наливает стакан виски и залпом выпивает.
Костя: И это забирай.
Таня: Что?
Костя: Диск с «Титаником», телик, музыкальный центр, все.
Таня: Ты серьезно? Ты в самом деле думаешь, что они тебя убьют? Спасибо, Костенька!
Костя машинально кивает.
Таня: А можно мне взять твой пиджак? Тот, что был на тебе прошлым вечером? Я его папочке отдам. Постой, ты же говорил, что никто тебя не убьет. Что от смерти ты откупишься.
Костя машет рукой.
Таня(внезапно): О Господи! Костенька! А не слинять ли тебе за границу? Я бы поехала с тобой…
Костя: Они меня и там достанут.
Таня: Ах да, ты прав. Постой. У меня есть план. Вечером в Большом «Онегин». Петров поет партию Ленского. Я проберусь за кулисы, паду ему в ноги. Дай-ка листок бумаги.
Костя(достает бумажник): На тебе еще шестьсот баксов.
